Tervist, рыбка

Ерёменко Евгения

Элина повела головой влево, затем резко повернула её вспять, будто о чём-то вспомнив:

– Представь себе: однажды возвращаюсь домой, а на стенах нет обоев! Он сорвал их, свернул в рулоны и отнёс куда-то. Наверняка, продал местным зависимым от разных жидкостей людям. Деньги для него не важны. Важен процесс. Особое удовольствие – до нитки обдирать близких. Или еще: видит скромно одетую женщину

с двенадцатилетним сынком в Старом городе, понимает: «Ага. Мать-одиночка. Скопила немножко, вывезла своё чадо посмотреть на доступную Европу». И вытащит обязательно из ее кармана евро, которые она приготовила на маленький ужин в завшивленной кафешке! Мамуля уже решила: «Сама есть не буду, если сынок закажет больше, чем на 5 евро. Его ограничивать не стану». Воришка сделает своё грязное дело и отходит в сторону, будто ждёт кого-то на крылечке. Еще и паренька этого мимо проходящего по головке погладит и женщине подмигнёт. Но это всё до того, как она обнаружит кражу. Тогда вор весь обращается в зрение: смотрит, как она волнуется, озирается, опускает глаза на землю в поисках последней двадцатки и скрупулёзно пытается вспомнить, где и как шла. Начинает шагать по пройденному маршруту, старается повторить даже ширину шагов. Съездила, блин, в Таллин! Только психопаты действуют, как он, – в глазах появился стеклянный блеск. Элина словно видела всё наяву. Казалось, что в больших зрачках можно было рассмотреть действующих лиц истории в её голове: неброско одетого мужчину с наглой мимикой и напуганную мечущуюся женщину. Такую же напуганную, как и Мира пять минут назад – теперь разочарование и обида немного отступили.

–Как ему удалось снят обои со стен и не порвать тонкий материал? – Мира понимала, что рассказ местами звучит абсурдно, но не хотела обижать девушку недоверием.

–Уж такие, как он, умеют! Поверь мне! У нас в кладовке я нашла специальную машину. Вроде парогенератора, который превращает растворитель для обойного клея в пар. Если использовать такое приспособление, то обои легко отходят от стен, – Элина многозначительно подняла брови и медленно кивнула.

– Ты врёшь? – сказала Мира со смехом в голосе.

– Ох, рыбка. Когда-нибудь я тебя познакомлю с этим козлом. И ты всё поймёшь сама.

– И машину для отклейки покажешь?

– Он выбросил ее за ненадобностью! Обоев-то у нас больше нет.

Элина хихикнула, удивляясь непонятливости собеседницы, и закатила глаза. Она чуть подалась вперед, похлопала Миру по плечу:

– Пойдём отсюда. Терраса закрывается через три минуты. Думаю, что сегодня он возьмётся за плитку в ванной. Как там говорит ваш поэт…?

–«Да здравствует –снова!– моё сумасшествие» 18 ?

18

Владимир Маяковский

–Нет-нет, еще рано. «Слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся» 19 !

Девушки направились к выходу. Мира быстро убрала паспорт и все разбросанные вещи в рюкзак. Уходя, она окинула взглядом столик – хотела убедиться, что ничего не забыла.

***

Девушки спустились с последней ступени деревянной лестницы. Элина достала телефон, чтобы набрать кому-то длинное сообщение. Она замедлила шаг и отстала от спутницы:

–Не торопись, рыбка. Не могу оставить послания без ответа. Я быстро решу эту проблему. Здесь ничего сложного, но дело важное.

19

Иосиф Бродский

Мира вспомнила о том, что ей тоже есть, чем заняться. На ходу она заблокировала карту через приложение и открыла центр уведомлений.

Около десятка сообщений ожидали прочтения. Она не открывала сообщения полностью, могла прочесть лишь по паре строчек из каждого. Их автора бросало из крайности в крайность. В одном сообщении он признавался ей в любви, а следующее послание изобиловало вопросительными словами, знаками и интонация или заявляло о неадекватности Миры и её поведения. Он уповал на скорую встречу в паромном терминале в Хельсинки и возможность объясниться.

Конец ознакомительного фрагмента.