Тесей
Шрифт:
– А если ты не приедешь? – спрашивала заплаканная Эфра. – Как мальчик будет расти, не зная отца?
Она почему-то была уверена, что родится мальчик.
– Когда он подрастёт, пришлёшь его ко мне в Афины.
– А как ты узнаешь, что это твой сын?
– Верно говоришь. Давай сделаем вот что: под большим валуном, помнишь, где мы любили гулять, я спрячу свой меч. По этому мечу я смогу его сразу узнать.
Сборы были недолгими, и Эгей покинул пределы трезенского царства. Поступок Эгея, оставившего жену, конечно, был не очень красивым даже по древним меркам. Но афинянин оправдывал себя тем, что женился как-то нескладно,
Глава третья. Сын Посейдона
В Трезене тем временем происходило следующее. Слуга Питфея, приставленный им к Эфре, явился к царю с тревожной вестью об исчезновении зятя. Питфей был немало раздосадован, но старался не подавать вида и, слушая донесение, раздумывал, как ему теперь поступить, чтобы как-то сгладить ситуацию. Рассказывая обо всём произошедшем, вестник не жалел нелестных эпитетов в адрес Эгея и призывал на его голову всяческие проклятья. Старый царь, однако, осадил его:
– Попридержи-ка свой нечестивый язык, любезный. Не то навлечёшь на себя беду. Не годится тебе столь вольно рассуждать о делах бессмертных богов.
– Государь, я не понимаю, что ты хочешь этим сказать.
– Скажи, а не приходило тебе в голову, что это не человек, а бог был мужем моей дочери? – промолвил Питфей, прищурившись.
– О, Зевс, великий и всемогущий! Ты прав, царь! Прав, как всегда! Клянусь, и я не раз думал об этом! – вытаращив глаза, воскликнул слуга в восторге от того, что он стал очевидцем таких великих событий. – О, Питфей, открой, кто из бессмертных посетил твой дом!
Царь долго молчал, пребывая в задумчивости, и, наконец, веско произнёс:
– Ответь, кто владычествует над морскими просторами? Кто повелевает бурями и штормами? Кто указывает путь кораблям?
– Посейдон! – оглушительно завопил слуга и, размахивая руками, кинулся прочь из дворца.
Эфра не обманулась в своих ожиданиях, и у неё действительно родился мальчик. Назвали его Тесей. Трезенцы были в восторге от того, что их цари теперь породнились с самим богом морей. Для прибрежного города это была невероятная удача, о которой можно было только мечтать. Отныне Трезену и его обитателям обеспечены могущество, богатство и слава. В этом не могло быть никаких сомнений.
Осса, богиня сплетен, слухов и всякой болтовни, встрепенулась на своём троне, когда её ушей достигли восторги трезенцев в связи с рождением Тесея.
– Вот это новость! – воскликнула Осса. – У Посейдона родился сын от дочки трезенского царя! Об этом надо срочно рассказать на Олимпе.
Богиня спрыгнула с трона и побежала к выходу из своего дворца, в который со всего света стекались звуки, разговоры и сплетни. Ни одно сказанное на земле слово, даже если оно было произнесено шёпотом, не могло укрыться от тонкого слуха Оссы. Весь её дворец представлял собой как
По дворцу бродили и ползали странные создания, вечные спутники и приспешники этой богини – дерзкие Заблуждения, унылые Страхи, глупая Доверчивость, тщетные Радости, гневное Возмущение и множество других малоприятных персонажей. Осса довольно бесцеремонно растолкала тех, кто не успел убраться с её пути, выбежала из дворца на поросшую кустарником поляну на вершине горы, оттолкнулась обеими ногами и стремительно понеслась ввысь – туда, где скрывалась в облаках вершина Олимпа. Спустя считаные мгновения она уже вбегала в чертог Зевса.
Зевс восседал на троне и мрачно смотрел на Геру, которая гневно укоряла его:
– Что мне пользы в том, что я супруга великого и неодолимого Зевса? Любая нимфа, живущая в ручье, счастливее меня, потому что она может надеяться на любовь и верность и способна при случае отплатить за измену и предательство. Почему одна я принуждена терпеть беспрестанные обиды и унижения?
Поскольку Зевс безмолвствовал, Гера продолжила:
– Нет уж, с меня хватит! Геракл должен быть предан смерти. Он заслужил это за всё, что он натворил, и по человеческим, и по божественным законам! И подумать только, что ты мог найти в этой Алкмене! Неужели она чем-то лучше меня? Я, богиня и твоя супруга, всего-то несколько раз стала матерью твоих детей за столь долгие годы. А эта особа вот так сразу взяла и родила, да ещё такого негодяя!
– Брось злословить, Гера. Геракл ни в чём не повинен перед тобой, чтобы лишать его жизни. Но, изволь, если ты так настаиваешь, пусть пока послужит царю Эврисфею, – насколько возможно миролюбивее отвечал Зевс.
– Да как у тебя язык поворачивается… – задыхаясь от злобы, начала говорить Гера, и тут они увидели Оссу, которую так и распирало от нетерпения сообщить замечательную новость.
Зевс поморщился, потому что новости, которые приносила богиня сплетен, часто становились источником различных неприятностей.
– О владыка, позволь донести до твоих ушей и прекрасных ушей твоей супруги поистине замечательное и удивительное известие, – затараторила Осса, вытаращив глаза и дрожа всем телом.
– Рассказывай, но будь краткой, – с поучительными нотками в голосе произнёс Зевс.
– До меня дошла весть, что великий бог был покорен красотой царской дочери, – с невероятными ужимками произнесла Осса и замолчала, ожидая реакции слушателей.
Гера фыркнула, а Зевс отвернулся в сторону от рассказчицы и сомкнул усталые глаза.
Осса, разочарованная их равнодушием, продолжила:
– Я говорю о Посейдоне и Эфре, дочери трезенского Питфея. Она на днях родила мальчика, да такого крепкого, что всем сразу стало ясно его божественное происхождение!
У Зевса немедленно улучшилось настроение, и он расхохотался.
– Славно, что родился мальчик. Будет радовать отца. Я полагаю, что Амфитрита ведёт себя более благоразумно, чем иные… Посейдон, конечно, оценит благонравие своей супруги, которая не спешит гневить его, зная, что всё равно он обожает её и ценит превыше всех остальных. Не так ли, Гера?