Тётушкин сундук

Шмидт Елена

– Слушай, - настроение Пантелеева стремительно катилось вниз. ?н уже думал, что за столько лет излечился от этой раны, а оказалось, стоило надавить и она начинала кровоточить, - давай не будем, – попросил он.

– Нет, я хочу понять, - настаивала женщи?а, - как можно было так любить, а потом взять бросить всё и уехать? Или ты просто сбежал, Олег? Испугался и сбежал? Она тебе не рассказала, да?

– Что не рассказала, Ангелина? О чём ты?
– мужчина недоумё?но смотрел на неё.

– Значит, промолчала, - хмыкнула женщина, - узнаю Веронику. Молчунья еще та. Другим расшибётся, поможет, а про себя вечно забывает. Ты женился?
– неожиданно сменила она тему.

– Нет, - отрезал он, - да м?е и недосуг заводить семью, я, можно сказать, живу на работе. Так что ка?-то не довелось.

– Понятно…, - протянула она и улыбнулась.
– Скажи мне всё-таки, Олег, а на Веронике ты бы женился?

– Тогда, да, – усмехнулся он, - но видно не судьба, наши пути-дороги разошлись.

– Как знать, - прищурилась Ангелина, о чём-то размышляя, - как знать. Может, зайдёшь в гости, - предложила она, – я тебя с мужем познакомлю.

– Не в ближайшее время, за приглашение спасибо, конечно. Просто сейчас уезжаю в столицу, привет никому не передать? – подмигнул, напоминая ей о её многочисленных ухажёрах.

– Нет, не надо, - рассмеялась она, - а то муж узнает, ревновать будет.

На следующий день он сдал все дела, написал Гордецову рапорт и выехал в Староград. К вечеру был в столице. Так как архив уже закрыли, он решил хоть одну ночь поспать.

Наутро свежий и бодрый спешил к Свиридову. Тот сказал, что ему в помощь послали женщину,и она уже разбирает газетные завалы, выискивая мифического Зиновия.

Архив встретил прохладой и специфическим запахом бумажных хранилищ. Егор Винтенко, увидев своего давнего знакомого разулыбался.

– Наконец-то, – приветственно помахал он ему рукой, едва завидя в дверях, - а я уж думал, что не увижу тебя в ближайшее время. Ты что, один?

– Здорово, - подойдя, он пожал протянутую руку.
– Да, мне Свиридов помoщницу обещал подогнать.

– Так она уже здесь, вон там за столами сидит. Милая барышня, кстати, – подмигнул он, - примерно нашего возраста. Да ты её, может, знаешь. Я тебе там кое-что подобрал, так что смотри, глядишь, что и нароешь.

Пантелеев кивнул ему и отправился к столам, за котoрыми обычно работали работники, разыскивая информацию. Стройная светловолосая женщина сидела к нему спиной и, не обращая на них с Егором никакого внимания, аккуратно пролистывала сшитые листы бумажной прессы.

– Здравствуйте, - поздоровался Пантелеев и застыл, забыв, как дышать, когда на него посмотрели знакомые зелёныe глаза под чёрными бровями вразлёт, которые столько лет подряд почти каждую ночь преследовали его.

– Здравствуй, Олег, - она мило улыбнулась.
– Вот не ожидала, что встречу тебя здесь. Как у тебя дела?
– задала она дежурный вопрос.

– Хорошо, - ответил он, не отрывая взгляда от такого любимого лица, - у меня всё хорошо, - повторил, не понимая, о чём говорит, просто чтобы говорить.

– Знаешь, я тут кое-что нашла, - решила перевести она разговор в рабочую плоскость, неожиданно смущаясь под его пристальным взглядом. Он словно не слышал её.

– Ты замужем?
– спросил и уставился каким-то несчастным взглядом. Она снова улыбнулась.

– Нет, а ты, – засмеялась, - не женат?

– Нет, - покачал он головой, и его лицо стало по–мальчишески счастливым.

– ?лег, давай потом поговорим, - она покосилась на смотрящего на них с интересом Егора.
– Например, в обед.

– Давай, - сразу согласился он, впервые за столько лет вспомнив, что где-то должен быть обед.

Они сидели, просматривали газеты,и Пантелеев никак не мог заставить себя сосредоточиться. Он то и дело начинал глупо улыбаться и пялиться на женщину. Она смущённо краснела, как и двадцать лет назад. Он прекрасно понимал, что у негo уже серебрятся виски, но ничего не мог с собой поделать, расшалившиеся гормоны отказывались утихомириться,и года, словно шелуха, слетали с него с каждой минутой. Он еле дождался обеда, ему надо было выяснить, что он пропустил в свoей жизни.

Тогда двадцать с лишним лет назад он пришёл к ней домой, пряча за спиной букет красных роз. Сердце радостно билось в предчувствии скорой встречи. Дверь открыла её мать, жена полковника Павлецкого – несравненная Екатерина Павловна. Она недолюбливала Пантелеева, считая, что он не пара её дочери. Но ?лега это тогда не особо волновало. Он собирался забрать Веронику с собой в Очинск.

Женщина осмотрела его с ног до головы и спокойно сообщила, что ему не надо бы больше приходить к Веронике, девушка только что дала согласие выйти замуж за сына банкира Игнатьева, закончившего вместе с ними военную академию и уже получившего должность в управлении. Из квартиры доносился голос Игнатьева и смех Вероники. Олег извинился, развернулся, рано утром он уехал в Очинск, не желая ничего больше обсуждать.

После встречи с Ангелиной долго думал, а что он собственно тогда наделал? По всей видимости, умудрился испортить себе жизнь, сбежав от проблемы. Теперь он был намерен всё выяснить, даже если уже поздно.

Он едва досидел до обеда. Газетные строки расползались перед глазами, не желая складываться в предложения. Он ловил себя на том, чтo не может ни о чём думать, наконец, не выдержал и резко встал.

– Вероника, пошли, попьём кофе, – предложил он, - а то голова не варит.

– Прости, - застенчиво улыбнулась она, – но я не пью кофе.

– Тогда еще что-нибудь, без разницы, - он выжидательно смотрел на неё, она колебалась, как будто не готова была идти с ним куда-либо. Не выдержав его требовательного взгляда, встала.

– Пантелеев, - засмеялась, – ты большой начальник?

– Не очень, - буркнул он, сразу насупившиcь. Прошлое настигло удушливой волной, - а что? Если не начальник,то и чай попить вместе нельзя?

– С чего ты взял?
– удивилась она.
– Просто у тебя взгляд такой требовательный, обычно таким смотрит руководство.