Тигр стрелка Шарпа
Шрифт:
– Я бы вас застрелил, сэр. Прошу прощения, сэр.
– Шарп! – укоризненно воскликнул Лоуфорд.
– Все правильно, – остановил его полковник. – Хитрец Типу! Он вас проверял, да? Испытание для рекрута, провалить нельзя. Я рад, что там был не порох, но должен сказать, вы дали мне повод для беспокойства. Ничего, если я сяду? Немного ослаб. – Он опустился на солому и снова посмотрел на Шарпа. – Вам, похоже, тоже досталось? Больно?
– Сломали ребро, сэр. Вы не против, сэр? – Шарп медленно сел и осторожно приподнял полы мундира. – Свежий воздух все залечит, сэр, – сказал он Лоуфорду, который наклонился, чтобы рассмотреть открывшиеся на спине раны.
– Свежего воздуха здесь не дождешься, – вздохнул Маккандлесс. – Чувствуете запах?
– Такой не пропустишь, – отозвался Лоуфорд.
– Это из-за новой стены, – объяснил полковник. – Когда строили, перекрыли сточные канавы, так что в реку отходы не поступают, а дерьмо скапливается восточнее. Кое-что, правда, просачивается через ворота, но этого мало. Вся надежда на западный ветер. – Он невесело усмехнулся. – Помимо прочего.
Маккандлессу, разумеется, хотелось узнать последние новости, и не только те, что касались приключений Лоуфорда и Шарпа в Серингапатаме, но и хода осады, и он застонал от отчаяния, услышав о том, где именно британцы планируют нанести основной удар.
– Значит, все-таки с запада?
– Да, сэр.
– И прямиком в крепкие объятия Типу. – Полковник помолчал, потом лег, зарывшись в солому и стараясь согреться. – А сообщение вы передать не смогли?
Нет, конечно. Такие дела легко не делаются. – Он покачал головой. – Будем надеяться, что Типу не успеет приготовить ловушку.
– Там все уже почти готово, – вставил Шарп. – Я сам видел.
– Ничего удивительного. Он дело знает. Я говорю о Типу. Умен и ловок. Похитрее, пожалуй, чем его отец, а Хайдар Али тоже простаком не был. Я его не знал, но, думаю, старик бы мне понравился. Тот еще мошенник. А теперь вот сын. Его я тоже лично не знал, пока не попался, и предпочел бы не знакомиться. Хороший солдат и опасный враг. – Маккандлесс прикрыл глаза – его трясло.
– Что он с нами сделает? – спросил Лоуфорд.
– Не могу знать. Многое зависит от его снов. Он не настолько хороший мусульманин, каким себя представляет, потому что верит в древнюю магию и полагается на сны. Если ему приснится что-то такое, что можно интерпретировать как повеление убить нас, то Типу нас убьет. Его джетти просто свернут нам шеи, как тем несчастным джентльменам, которые были здесь до вас. Вы о них слышали?
– Слышали, – ответил Лоуфорд.
– Убить пленных на потеху войску! – Маккандлесс неодобрительно покачал головой. – А ведь среди них были и христиане. В живых остался только вот этот. – Он кивнул в сторону камеры Хейксвилла.
– Остался в живых, сэр, только потому, что выдал нас, – не скрывая отвращения, сообщил Шарп.
– Ложь, сэр, грязная ложь! – воскликнул возмущенно Хейксвилл, внимательно прислушивавшийся к разговору соотечественников. – Да, сэр, грязная ложь! Да и чего еще ожидать от такого никчемного солдата, как рядовой Шарп.
Маккандлесс повернулся к сержанту.
– Тогда почему вас пощадили? – холодно спросил он.
– Отмечен Господом, сэр! Так точно. Всегда был. Меня нельзя убить, сэр.
– Безумец, – прошептал полковник.
– Убить тебя можно, Обадайя, – возразил Шарп. – Дрянь, если в не ты, я бы сейчас нес донесение генералу Харрису.
– Ложь, сэр! Снова ложь!
– Потише вы, оба, – прикрикнул Маккандлесс. – И... рядовой Шарп?
– Сэр?
– Не могли бы вы оказать мне любезность? Не богохульствуйте. «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит Его напрасно». Книга Исхода, глава двадцатая, стих седьмой.
– Аминь, сэр, – откликнулся Хейксвилл.
– Извините, – проворчал Шарп.
– Скажите, рядовой, вы знаете Десять Заповедей? – поинтересовался полковник.
– Никак нет, сэр.
– Ни одной?
– Не попадись, сэр? Это разве не заповедь? – с совершенно невинным видом спросил Шарп.
Маккандлесс в ужасе уставился на него.
– Вы вообще какую-то религию исповедуете?
– Нет, сэр. Мне это было ни к чему.
– Религия каждому нужна, – оживился полковник.
– Как и кое-что еще, сэр.
Шотландец поежился.
– Если только Господь пощадит меня, Шарп, я постараюсь возместить ущерб, который вы нанесли своей бессмертной душе. Уилли, та Библия, что дала вам мать, еще у вас?
– У меня ее отобрали, сэр. Удалось сберечь только одну страничку. – Лоуфорд выудил смятую страницу из кармана мундира. При этом он покраснел, потому что они с Шарпом знали, что сохранена страница священной книги совсем ради иной, куда менее возвышенной цели. – Только одну, сэр.
– Дайте ее мне, – потребовал Маккандлесс. – Посмотрим, что желает сказать нам Господь. – Он разгладил скомканный листок и поднес его к свету. – А! Книга Откровения! – удовлетворенно пробормотал шотландец. – «Блаженны мертвые, умирающие в Господе». Аминь.
– Не очень-то весело, сэр.
– В таком месте не до веселья, рядовой. Но сам Господь Бог обещает, что я отдохну от трудов своих. Мне этого утешения вполне достаточно. – Полковник улыбнулся. – Позволю предположить, рядовой, что вы читать не умеете?
– Я? Нет, сэр. Меня этому не учили, сэр.
– Глуп, сэр, непроходимо глуп, – подал голос Хейксвилл. – Всегда таким был, сэр. Туп как бревно.
– Надо обучить вас грамоте, – не обращая внимания на реплики сержанта, продолжал Маккандлесс.
– Мистер Лоуфорд собирался со мной позаниматься, сэр.
– Что ж, тогда не будем откладывать, – решительно объявил полковник.
– Только вот с чего начать, дядя? – неуверенно заметил Лоуфорд.
– Почему бы не с «Т», с тигра? – предложил Маккандлесс.
В дальнем углу зашевелился и заворчал тигр. Так Шарп – с опозданием на несколько лет – начал учиться.
* * *
Осадные работы продвигались быстро. Солдаты, красномундирники и сипаи, работали круглосуточно, прорывая траншеи и укрепляя их связками бамбука. Дело шло бы еще лучше, если бы не постоянный обстрел ракетами. Типу удалось поставить на место несколько тяжелых орудий, хотя их огонь почти не мешал союзникам, тогда как пушкари султана несли немалые потери от ответных залпов британской артиллерии, установленной в захваченном форте. Положение осажденных еще более ухудшилось, когда к восемнадцатифунтовым орудиям присоединились более легкие двенадцатифунтовые и короткоствольные гаубицы, неустанно бомбардировавшие глиняную стену. В конце концов тяжелые осадные пушки заняли подготовленные позиции, а вслед за ними, под покровом ночи, были подвезены и остальные. Теперь глазам защищающих полуразрушенную западную стену воинов Типу предстал совсем другой пейзаж: лабиринт траншей и укреплений. Пересекая поля и луга, траншеи заканчивались земляными брустверами, за которыми скрывались мощные орудия. Кое-где за ними не скрывалось ничего, и кучи земли служили лишь для дезориентации Типу, чтобы он не мог получить реальное представление о концентрации ударной силы противника. Пока орудия не начали стрелять, определить их действительное местоположение было невозможно. Типу знал, что британцы будут атаковать западную стену, но на каком участке? Такое положение вполне устраивало генерала Харриса.