Тигровая акула
Шрифт:
Его губы растягиваются в ленивой улыбке.
– Кажется, я понял, как ты заработала свою репутацию
Я игнорирую его комментарий и приподнимаю брови, пока смотрю на него, ожидая, когда он озвучит цель своего визита.
– Пойдем со мной, - говорит он, кивая в сторону коридора, и разворачивается.
– Мне нужно работать, - бросаю я ему в спину, перебирая бумаги на столе.
Он двигается очень медленно, прежде чем оглядывается через плечо и впивается в меня взглядом. Волосы на тыльной стороне моей шеи встают дыбом, и по телу проходит дрожь. То же самое чувствуешь, когда попадаешь в
– Прогуляйся со мной, - повторяет он низким, мрачным голосом, еще немного и это было бы рычание. У меня возникает одновременно два противоречивых желания: ударить его и раздеть. Проклятье!
Я хмурюсь и следую за ним. Как он вообще это делает? Я ловлю взгляд Евы, когда мы проходим мимо ее стола за пределами моего кабинета. Она обмахивается, когда я прохожу мимо, и я закатываю глаза. Лэндон шагает по коридору, и люди смотрят на него с трепетом, наблюдая за ним, как будто он - Дитя Богов. Я почти уверена, что сам он считает себя богом.
Он останавливается и нажимает кнопку вызова лифта, успев бросить быстрый взгляд на сверкающие часы на запястье, прежде чем двери лифта открываются перед ним. Он заходит в кабину и разворачивается, оказываясь лицом ко мне. Я замираю на месте, часть меня желает развернуться и уйти, желательно врезав ему по плечу, из-за того, что он позвал меня как чертову собачонку, без всяких объяснений. Другая часть меня загипнотизирована всем, чем он является. Он вопросительно поднимает бровь, когда делает шаг вперед и придерживает ладонью дверной проем, чтобы остановить закрытие створок.
– У меня мало времени, мисс Робертс.
Я вздыхаю и захожу в лифт, вставая рядом с ним. Он достает телефон из кармана, его пальцы быстро порхают по сенсорному экрану. Он почти не обращает на меня внимания, и это позволяет мне изучить его. Я это делаю не потому, что хочу его оценить, а чтобы разобраться в том, что делает его лучше других мужчин. Что вызывает у меня желание смотреть на него, кроме самых очевидных причин.
Его губы сжались в жесткую линию, пока он изучал информацию на экране, глаза немного прищурены. Даже сейчас, стоя рядом с ним в лифте, без контакта и взаимодействия, я балансирую на краю, мой желудок бесконтрольно сжимается. Я ощущаю, как что-то давит на грудь, физически препятствуя моей способности правильно дышать. Его язык быстро скользит по нижней губе, и я задумываюсь над тем, как его язык будет чувствоваться на моей коже. Что за хрень? Иисусе, он же мой босс!
Лифт останавливается, и когда двери открываются, я почти вздыхаю с облегчением. Он неторопливо и спокойно выходит, пряча телефон обратно в карман пиджака, направляясь в сторону входных дверей. Он даже не смотрит на меня, и мне интересно, не забыл ли он, что я здесь.
Он придерживает открытую дверь для меня, рассеивая эту мысль. Я ожидаю, что он сядет в черный автомобиль, припаркованный у обочины, но вместо этого он шагает вниз по улице.
– Куда мы идем?
– спрашиваю я, торопясь за ним.
– На обед, - он даже не смотрит на меня.
Я должна постоянно догонять его, чтобы идти с ним в ногу.
– У меня встреча через полчаса, - говорю я. Он игнорирует меня, и я останавливаюсь. Да пошел он. Я не буду бегать за ним, потому что он решил, что не хочет проводить обед в одиночестве.
Он
– Я передвинул твою встречу на три часа. Есть еще возражения?
Он перенес мою встречу! Хорошо, дыши, дыши. Он же босс. Он имеет право менять график встреч. Он приподнимает брови в ожидании.
– Отлично. Я пойду с вами, когда вы прекратите бежать. Эти туфли не предназначены для прогулок, - выдаю я.
Сперва он смотрит на мои туфли, затем поднимает взгляд на лицо.
– Нет. Не предназначены, - это должен был быть невинный комментарий, но то, как вспыхивают его глаза, и то, низкие нотки гудят в голосе, порождает в моем сознании разнообразные, но неуместные образы с участием этих лабутенов. Да вашу ж мать. Он. Мой. Босс.
– Мы собираемся стоять на тротуаре весь день?
– раздраженно шиплю я, вырываясь вперед. Он ухмыляется и разворачивается, пристраиваясь рядом со мной.
Я не очень хорошо справляюсь. Я ненавижу, когда теряю контроль. Мне нравится все предугадывать, знать, что произойдет, и я не предполагала появление в своей жизни Лэндона Бэнкса. Я знала, что он богат и хорош собой, но, разумеется, я не думала, что он будет представлять собой нечто подобное, этот мужчина как удар по яичникам. Я ненавижу его. Он – аномалия, и эта аномалия стремится поиметь мою просчитанную жизнь.
Мы прошли чуть больше километра, и за это время никто из нас не произнес и слова. Он внезапно остановился у маленького кафе, придержал дверь открытой, предлагая мне войти первой. Я огляделась вокруг: горстка столов и список блюд, выведенный мелом на черной доске за стойкой. Это, определенно, не то место, какое я ожидала увидеть, когда он сказал про обед. Он сел за маленький столик у окна, и я заняла место напротив него, держа сумочку на коленях. Появляется официантка, вытаскивает блокнотик из фартука.
– Что я могу вам предложить?
– спрашивает она дружелюбно. Я почти ожидаю, что она будет пялиться на Лэндона, но она этого не делает. Лондон - забавное место, в отличие от других городов мира. Мы одержимы классовым и социальным делением, и я давно подметила, что для девушки, работающей в кафе, такой человек, как Лэндон, настолько недосягаем, что почти лишается своей привлекательности.
– Я буду кофе, пожалуйста, - говорит он, прежде чем посмотреть на меня в ожидании заказа.
– Просто воды.
– Она уходит, и я могу почувствовать, как глаза Лэндона впиваются в боковую часть моего лица, точно так же, как в тот вечер.
– Итак, здесь... мило.
– Мне нравится, как здесь готовят, - отвечает он просто. Я начинаю задумываться, является ли он социально неадаптированным или просто неразговорчивым мужчиной.
Официантка возвращается с нашими напитками спустя несколько минут пугающей тишины. Она ставит их перед нами и принимает заказ. Я заказываю салат, в то время как Лэндон выбирает бургер. Я ловлю себя на том, что пялюсь на его живот в то место, где его костюм встречается с крепким прессом, и задаюсь вопросом, как возможно иметь такое тело, поглощая бургеры на обед. Официантка уносится прочь, оставляя меня наедине с Мистером Гребаная Загадка. Он еще долго ничего не говорит, тишина становиться неловкой.