Тихая война
Шрифт:
— Прошу прощения, дорогой старший брат, — стараясь поддержать стиль обращения, начал я, — но я чего-то недопонимаю. Что касается демонстрации, то мы ведь уже все решили.
— Демонстрация — это только повод, дорогой младший брат и депутат. Мы должны захватить венгерское посольство в Вене.
— Захватить посольство?! — изумился я.
— Да, захватить, — поддержал пожилого мужчину герцог. — Пресса, кинохроника и телевидение уже извещены об этом. Примеру Вены, без всякого сомнения, последуют и другие европейские столицы.
— Это будет великолепной политической демонстрацией! — воскликнул пожилой мужчина.
— Не говоря уже о том, что мы захватим секретную переписку посольства! — с воодушевлением проговорил еще кто-то.
— Патриотически настроить соотечественников из лагеря — это уже ваша обязанность! — С этими словами герцог протянул мне руку.
Выйдя из кафе, я сразу же свернул в ближайший переулок. Я еще не знал, что мне делать, и, чем больше думал об услышанном, тем яснее чувствовал, какую серьезную опасность представляет планируемая акция, не говоря уж о том, что вслед за ней может прокатиться волна террористических выступлений против наших представительств в других западных странах.
Требовалось что-то срочно предпринять, но никакой связи с Центром в тот момент у меня не было, и я чувствовал себя беспомощным.
Побродив четверть часа по городу, я пришел к твердому убеждению, что должен действовать. У меня оставался один-единственный способ, прибегать к которому решительно запрещалось данной мне ранее инструкцией. Но поскольку положение было слишком опасным, я все же рискнул нарушить инструкцию.
Когда решение пришло, я прежде всего постарался выяснить, нет ли за мной «хвоста». Убедившись, что за мной не следят, я на какой-то небольшой площади под прикрытием полумрака подошел к телефонной будке, и набрал номер телефона венгерского посольства.
Услышав голос телефонистки, я, приложив ко рту носовой платок и изменив голос, чтобы ввести в заблуждение подслушивавшего, если таковой был, попросил:
— Соедините меня, пожалуйста, с офицером контрразведки.
— Такого у нас нет.
— Тогда с товарищем Пуйей.
— Сожалею, но господина посла нет в здании.
Я, разумеется, понимал, что вот так, из уличного автомата, вряд ли смогу поговорить с кем-нибудь из ответственных сотрудников посольства, но я непременно должен был сделать это.
— Тогда передайте, пожалуйста, товарищу Пуйе, что такой то… — я назвал свой псевдоним, — сообщил: завтра во время демонстрации на посольство будет совершено нападение с целью захвата здания.
— Что вы говорите?! — воскликнула телефонистка.
— Поймите же вы наконец: готовится нападение! На вас будет совершено нападение!
Повесив трубку на рычаг, я поспешно вышел из будки с чувством растерянности. Меня могли опознать, и тогда я пропал. Стоило ли так рисковать?
На следующий день во время демонстрации особая группа террористов, готовая совершить акцию, встретила перед зданием посольства усиленный полицейский заслон. Я был удовлетворен.
Моя встреча с Андрашем Зако также запечатлелась в моей памяти.
В то время в Вене по адресу Целинкагассе, дом 12, квартира 3 жил эмигрант-инженер Тибор Бойя. Это был живой, энергичный человек, имевший связи с самыми различными организациями. Он не особенно интересовал меня, так как я считал его человеком не очень для себя важным. Одно занимало меня: в чем же заключается секрет, почему различные по духу, почти враждующие люди и группы в равной степени используют в качестве партнера для переговоров именно его.
И вот однажды вечером Бойя пришел ко мне.
— С тобой хочет говорить этот тип, — сказал мне секретарь Янош Ракоци, который почему-то терпеть не мог Бойю.
— Миклош, не сердись, но мне обязательно нужно поговорить с тобой с глазу на глаз! — С этими словами Бойя вошел в мой кабинет.
Возможно, антипатия моего секретаря передалась и мне, потому что я довольно сухо спросил:
— Настолько доверительно, что этого не должен слышать даже мой друг?
Бойя был человеком понятливым и сразу же оценил ситуацию. Тихо, но твердо он повторил:
— Да, с глазу на глаз, Миклош. Если только можно…
Мне ничего не оставалось, как выслушать его, тем более что и меня начало разбирать любопытство. Я открыл дверь, которая вела во вторую комнату, и предложил:
— Прошу, проходи и садись.
Сесть он отказался и вообще вел себя, как всегда, немного загадочно.
— Благодарю, но я ненадолго, тем более что у меня самого нет времени.
— Нет времени? Для чего? — удивленно уставился я на него.
Он стоял совсем близко от меня, но тут подошел еще ближе и, с опаской оглядываясь на дверь, прошептал:
— Тебя ждут. Речь пойдет о самой большой акции эмигрантов.
— Ждут? Кто ждет? О чем ты вообще говоришь?
Он еще больше заволновался, и тут я понял, что, видимо, для него это очень важное дело.
— Сейчас ты все узнаешь сам. Услышишь от него…
Он настолько заинтриговал меня, что я нетерпеливо спросил:
— От кого услышу? Будь добр, говори яснее!
Сделав многозначительную паузу, он вдруг назвал мне имя, при упоминании которого мое сердце забилось быстрее.
— Тебя ждет дядюшка Банди!.. Зако!..
Я молчал — частично от изумления, частично из тактических соображений.
— Ну и что? — спросил я после паузы.
«Что понадобилось от меня Зако? Не разнюхал ли он что обо мне? Нет, тогда бы он не приглашал меня, а просто приказал бы арестовать. А если это ловушка? Что ему здесь надо? Как он попал сюда из ФРГ?..» Все эти вопросы теснились у меня в голове.
— Ну так как? — спросил Бойя.
— А что ему нужно от меня?
— Это он сам тебе скажет. Он ждет тебя к пяти часам. — Бойя посмотрел на часы. — Нам уже пора идти.