Тихая война
Шрифт:
В душе у меня неуверенность соседствовала со страхом, любопытство разведчика с чувством долга. Видимо, от этого голос мой дрогнул, когда я воскликнул:
— Я не потерплю, чтобы мною командовали!
Бойя с изумлением посмотрел на меня, а затем заискивающе проговорил:
— Ты меня не так понял. Он не командует, а просит… Дело-то больно важное.
Какой бы опасной ни оказалась эта встреча, меня мучил вопрос: что понадобилось Зако в Вене?
— Ладно, пошли, — сказал я. Распахнув дверь, я пропустил Бойю вперед себя, а когда он поравнялся с Вете, я бросил на ходу: — Извини, я сейчас догоню тебя — и вернулся в свой кабинет. Достав из стола пистолет, я дослал патрон в патронник.
— Меня пригласили на беседу, — быстро сказал я Вете. — Дюсика, ты нас не подбросишь?
Вете посмотрел на меня. Я, как бы поправляя пиджак, провел по груди так, чтобы он догадался, что во внутреннем кармане у меня лежит пистолет. Умница Вете сразу же понял меня.
— Разумеется, — кивнул он. — Идите, я вас догоню, только возьму из другого костюма ключ от машины…
Мы сели в автомобиль и поехали по неровной дороге, которую нам показывал Бойя. Возле какого-то перекрестка наш проводник приказал остановиться.
— Вот мы почти и приехали, — проговорил он и добавил: — Будет лучше, если дальше мы пойдем пешком…
Когда мы только отъехали, Вете так установил зеркальце заднего обзора, что я мог видеть в него такси, на котором следом за нами отправились наши парни из охраны. Я чувствовал себя надежно и спокойно, когда они были рядом.
После трех-четырех минут ходьбы мы оказались перед отелем «Кайзерхоф».
— Вот мы и пришли, — заметил мой провожатый.
Согласившись на эту встречу, я, собственно, был готов ко многому. Однако заметив в холле гостиницы, в стоящих по обе стороны от входной двери старомодных массивных креслах двух здоровенных мужчин в галифе и сапогах, я испугался. При одном взгляде на них нетрудно было догадаться, что это за люди и зачем они здесь. Гостиничный холл, из которого шел длинный коридор, был слабо освещен. И эти подозрительные типы… И сама атмосфера… Я сразу же понял, что нахожусь в маленьком отеле, в котором расположились бандиты из какого-то карательного отряда.
От всего этого мне стало так страшно, что мороз прошел по коже.
Комната, в которую мы вошли, напоминала штаб, который осенью 1944 года располагался на улице Каплони.
Я почувствовал на себе мрачные взгляды собравшихся в помещении людей.
— Куда ты меня привел? — нервно спросил я Бойю.
— Теперь-то уж я могу это сказать: в штаб-квартиру «Союза венгерских борцов». Я тебе уже говорил, что дядюшка Банди желает с тобой поговорить.
— Только ты не сказал, что он ждет меня с целой армией!
На пороге одной из дверей появился мужчина лет сорока. Военная выправка выдавала в нем офицера. Остановившись передо мной, он слегка поклонился мне:
— Мы вас ждем. Я капитан генерального штаба Ференц Адони-Народи, адъютант господина генерала.
Я взял себя в руки и даже улыбнулся.
— Начальник генерального штаба «Союза венгерских борцов»? Приветствую вас, господин капитан.
В лице капитана что-то дрогнуло.
— Выходит, вы знаете меня…
Открыв дверь в соседнюю комнату, он пригласил меня:
— Проходите!
Когда я вошел, из-за стола поднялся пожилой мужчина с выразительным лицом. Подойдя ко мне и протянув руку, он коротко отрекомендовался:
— Генерал-майор Зако!
— Миклош Сабо.
— Господин депутат знает меня, — с особым ударением заметил адъютант.
— Вот как? — Генерал с любопытством вскинул голову.
— Я считаю, что эмигранту-политику нужно знать эмигрантов-военных.
— И наоборот… Знаете ли вы о том, что наши части уже сражаются на территории Венгрии?
Я не спешил отвечать. Надо было еще разобраться, что бы могло означать это неожиданное сообщение, сказанное в ходе знакомства. Однако не успел я ни до чего додуматься, как на меня обрушилось следующее сообщение:
— Самую важную часть своей цели мы уже выполнили. В Дьере и в Будапеште в наших руках оказались документы органов госбезопасности. — Просверлив меня взглядом, он спросил: — Что вы скажете на это?
У меня потемнело в глазах. В голове билась лишь одна мысль: «Знают ли они о том, кто я такой?»
Мысленно я постарался успокоить себя: «Вряд ли знают. Если бы знали, то не разговаривали бы со мной… А каким бесцветным тоном он задал этот вопрос! Нет, все это отнюдь не случайно…» И в душе у меня снова начали расти неуверенность и сомнение.
Собрав все свое хладнокровие, я выдавил из себя:
— Удивительно, господин генерал, но мне это известие кажется вполне хорошим.
— Вот как! — Это восклицание капитана снова не на шутку перепугало меня.
Послышался негромкий стук в дверь. Я приготовился к тому, что сейчас войдут охранники и заберут меня с собой. Возможно, что читателю, читающему эти строки, мой тогдашний страх покажется смешным, но пусть в меня первым бросит камень тот, у кого, окажись он в подобной ситуации, не дрогнуло бы сердце.
Адъютант поспешил к двери и, высунувшись из нее, начал с кем-то шептаться, но через несколько секунд закрыл дверь и, нахмурив лоб, подошел прямо ко мне.
— Господин депутат, вы сюда один приехали? — строго спросил он.
Мне вдруг почему-то захотелось позлить их.
— Почему же один, господин капитан? Я приехал с инженером Бойей.
Адони-Народи явно нервничал.
— Видите ли, вокруг отеля наша охрана заметила какое-то подозрительное движение.
— Успокойтесь, господин капитан. Эти люди — мои телохранители…
Услышав мои слова, молчавший до этого генерал Зако оживился и воскликнул:
— Браво! Вы сразу же выросли в моих глазах!
Я снова успокоился, хотя и понимал, что опасность, угрожавшая мне, не миновала.
— Спасибо! Приятно услышать такую похвалу из уст самого лучшего солдата эмиграции… — Сказав это, я подумал, что мне во что бы то ни стало нужно обрести уверенность, и продолжал: — Если вы разрешите, господин генерал, то я бы хотел, чтобы господин капитан разъяснил мне, что он собирался до этого сказать.