Тихий берег Лебяжьего, или Приключения загольного бека(Повесть)
Шрифт:
Рыбаленция закрыл своим кафтаном ведро с уловом, раскурил трубочку и пристально смотрел в открытое море. Я растянулся на банке, пригрелся, немного подремал, вспомнил про удочку, глянул на воду. Моего поплавка нигде не было. Спросонья не мог сообразить, все искал его в зыби и вдруг понял, что клюнула рыба. Удилище мое дрыгалось и плясало как игрушечный паяц. Я схватил, подсек, почувствовал толчки и тяжесть. Тащил осторожно. Кто-то там внизу понял, что тащат, и заходил из стороны в сторону. Леска рассекала воду, и за ней бежал водяной бурунчик. За спиной услышал голос:
— Не торопишь, дай походить.
Пальцы резало, как ножом, даже бросить хотелось, терпел. Далеко внизу показалась серая палка. Я осторожно тащил. Когда она оказалась близко, помог дядя Ваня; с борта
После угря клев пошел вялый, у дяди Вани иногда клевало, а мой поплавок замер. Зашла туча, похолодало, подул ветер. Мы оделись, еще немного подождали, и Рыбаленция решил:
— Ладно, пора.
Я принялся вставлять в уключины весла. Дядя Ваня остановил:
— Не надо, гляди, чиштый фордевинд [22] .
Ветер дул прямо на берег. Мы подняли парус и скоро влетели в устье речки. Удивительно, как легко шла тяжелая лодка под небольшим парусом. Дотянули до самой пристани.
22
Фордевинд — полный попутный ветер.
Я стеснялся взять себе рыбы. Сказал:
— Мне не надо.
Дядя Ваня сердито фыркнул, срезал на берегу прут, продел угря и нескольких окуней под жабры, свернул в кольцо и протянул мне:
— Вожми, твоя рыба.
Я держал кольцо в руке, закинув рыб за спину. Угорь висел, почти касаясь хвостом травы. Вся спина у меня была липкая от рыбьей слизи. Ужасно хотелось встретить кого-нибудь из наших ребят. Пофасонить не получилось, даже наоборот. Положил угря на кухонный стол, Кира увидела, как закричит:
— Уберите! Уберите!
Мама уговаривала:
— Кира! Это лучшая, самая вкусная рыба. Деликатес, очень дорогая. Это — угорь, не змея, не гадюка, не уж. Это — рыба! Завтра сделаем пирог с угрем, попробуете и скажете — прелесть.
Кира не слушала, повторяла:
— Не буду делать пирог ни с ужовиной, ни с угрёвиной. Тесто сделаю, там как хотите, сами…
С тех пор я ходил в море с дядей Ваней почти каждый день. Мама, конечно, была довольна, что приношу свежую рыбу. Гордилась — добытчик. Ворчала немножко:
— Нельзя так. Совсем запсел, ноги плохо моешь, засыпаешь над тазом. Рыбой от тебя пахнет. И бери поменьше рыбы — он на это живет.
Ребята завидовали. Рыбаленция их не звал, со мной подружился и сердился, если я не приходил к мосткам.
«Синий волк»
Один раз в очень свежую погоду мы стояли на той же луде. Рыбалка шла ни шатко ни валко, ведро помалу наполнялось окунями. Попался один сиг. Я ловил уже на две удочки, был очень занят и все же услышал за спиной ворчание Рыбаленции. Он бросил удочки и внимательно, из-под руки смотрел на море.
По фарватеру, густо дымя, тащился черный жук-буксир, за ним довольно далеко такая же барка-щит, как наш корабль сокровищ. Рыбаленция поднял руку и, не отрывая глаз от кораблей, сказал мне:
— Видишь букшир и мишень? Гляди, шкоро выйдут на траверж [23] . Либо ш нашего форта, либо ш Ино ударят. Во!..
На нашем берегу грохнуло, в небе заскрежетало и завыло. Рядом со мной в лейке вода сделалась кольцами. За баржами поднялся белый столб, оттуда глухо докатился разрыв. Вскоре все повторилось. И еще, и еще.
23
Траверс — направление, перпендикулярное курсу корабля.
Рыбаленция поднимал и опускал руку, бормотал чуть слышно:
— Перелет! Недолет! Вилка!
Я спросил:
— Дядя Ваня, что опять?
Он забыл про меня, удивленно обернулся:
— Опять?.. А… Видел баржу, недавно к берегу прибилаш?
— Видел, видел. Мы на нее лазали…
— Лажали, лажали… Почему прибило, прибило… Беда! Шмотри… букшир, жа ним баржа, будто далеко, будто шама идет. Не, он ее тащит, тащит… на букшире, ну, перлинь [24] кабельтов [25] шем-вошемь. Ближко и далеко. Ошиблишь, ахнули не в мишень — букширишке в корму, в корму… Пароходишко оверкиль [26] и нет… матрошики на дно, на дно… там и штоят или лежат… Мишень по ветру…
24
Перлинь — корабельный канат, трос.
25
Кабельтов — морская мера длины — 185,2 метра.
26
Оверкиль — полное опрокидывание судна вверх дном.
— Стоят?
Рыбаленция нагнулся ко мне и дальше говорил шепотом:
— Штоят, чуть качаютша, глажа жакрыты, волоши дыбом… Гошподи помилуй!..
Черноголовая крачка прилетела, принялась кружиться над шлюпкой, наверно, заметила хлебную корку или рыбу. Плавно кружила, проваливаясь между крыльями, внимательно смотрела вниз черными глазами, вдруг забилась на месте, закричала отчаянно: «кирр-риэ! Кирр-риэ!» — и бросилась в сторону. Что она заметила сверху? Может быть, тех матросов, что стоят и покачиваются в глубине, под нашей шлюпкой?
Я долго смотрел, как улетает крачка, вихляясь в полете, далеко в море. Забыл про удочки и очнулся, услышав, что Рыбаленция шепеляво свистнул. Ни разу не слышал от него.
Дядя Ваня нагнулся, вытащил из форпика [27] плащ, накинул его на вход так, чтобы свисал до слани [28] , повернулся ко мне:
— Полежай туда. Не покаживайшя, пока не шкажу, — добавил просительно: — Пожалуйшта!
Я бросил удочки, нырнул под плащ и устроился на соломе. В щелку мне все было видно. С моря шла парусная шлюпка, ходко, в полветра. Быстро приблизилась, разваливая и пеня воду острым форштевнем. Ближе и ближе, казалось, сейчас протаранит наш борт. Я чуть не крикнул, удержался, и мне показалось, что только в последнюю секунду рулевой прямо лег на румпель [29] , лихо повернул оверштаг [30] , потравил шкот и встал борт к борту. Большой, гладкий, темно-синий швертбот [31] покачивался рядом. На кливере нашита или нарисована синяя голова волка с оскаленными зубами. У руля девушка, желтоволосая, в полосатой вязанке, красивая. Держась рукой за мачту, стоял похожий на девушку, тоже белокурый, широкоплечий молодой мужчина в белом костюме.
27
Форпик — носовой отсек судна.
28
Слань — настил из досок в трюме корабля.
29
Румпель — рычаг управления рулем.
30
Оверштаг — поворот корабля против ветра.
31
Швертбот — парусная шлюпка с выдвижным килем.