Титус Кроу
Шрифт:
— Значит, Уэнди-Смит и Титус Кроу насчет Стоунхенджа ошибались, да? Район мегалитического монумента безопасен?
— Да, но такого мы не можем сказать о других районах Великобритании — о Силбери-Хилле, к примеру, или о Эйвбери. На этих местах лежит пятно древнейшего зла. Вам важно понять вот что: в этой редкой разновидности зла нет ничего физического. Оно проявляется смутно, едва различимо, словно картинка, нарисованная на ртути, и зыбкая, как фазы Луны, но столь же уверенно, как фазы Луны, возвращающаяся. Случались дни и даже недели, когда наши телепаты и медиумы выдавали этим местам чистенькие сертификаты безопасности — так все и было. Но бывали и другие случаи, когда
Точно так же у нас есть и агенты, размещенные на постоянной основе в таких городах, как Маршфилд, Нейлзуорт и Стоуна-Уолде в Котсуолдах. Наш особый интерес вызывают некоторые «тихие омуты» и центры воздействия темных сил наподобие вымирающих деревень Тимпхилл и Гоутсвуд в долине реки Северн.
— Котсуолды, — повторил я. — И Маршфилд! Только не говорите мне, что вы что-то обнаружили в Маршфилде! Дело в том, что там жила старая подруга Кроу, его доверенное лицо — матушка Куорри. Именно ее письмо предупредило Кроу об опасности, когда мы с ним в последний раз угодили в ловушку БЦК. Да-да, я помню: у нее было видение. А Кроу о ней так рассказывал, что я представлял ее себе просто старухой-шарлатанкой.
— Значит, вы в ней ошибались, Анри, — сказал Писли. — Матушка Элеанора Куорри — одна из лучших медиумов всех времен. В данное время мы привлекаем к работе таких людей так же часто, как в ваши дни — телепатов. Довольно часто эти два таланта уживаются в одном человеке, идут, так сказать, рука об руку. Матушка Куорри возглавляет очень эффективную группу в Котсуолде, а живет по-прежнему в Маршфилде, в своем старом доме, который теперь превратился в штаб-квартиру ее группы.
— Вы привлекаете к работе медиумов, — задумчиво произнес я. — Не слишком ли это далеко от… Я в том смысле, что оперативный центр Фонда в Мискатоникском университете — это всемирно известное средоточие исследовательских изысканий и науки. Наверняка метафизика и все подобное имеет мало общего с…
— Де Мариньи, боюсь, вам придется многое наверстать, — сказал Писли, прервав меня. — К тому же, похоже, вы многое подзабыли. Метафизика во всем связана с нашей работой! Разве сами Старшие Боги не прибегали к оккультным искусствам и разве эти самые оккультные искусства не были их науками? Сегодня, Анри, мы смотрим на все подобные науки настолько просвещенным взором, какой только может себе позволить наш скромный разум. Прямо сейчас в Мискатоникском университете группы одаренных сотрудников изучают такие предметы, как телекинез и левитация… не говоря уже о созерцании магических шаров, гадании и некромантии. О, некоторые из наших семинаров больше похожи на шаманские камлания! О да, вам многое предстоит наверстать.
— Ну хорошо, — кивнул я. — Для этого вы здесь, Уингейт. Вы могли бы рассказать мне немало, в отличие от меня. Мне вам поведать почти нечего.
— Вы не помните ничего из своих утраченных десяти лет?
— Ничего. — Я покачал головой. — Кроме… — Я поудобнее устроился на подушках и добавил: — Нет, ничего такого… Просто у меня появилась идея.
— О? Ну, продолжайте, Анри.
— Да, есть у меня эта… идея. Понимаете, Уингейт… Похоже, за десять лет я совсем не постарел — ни на один день, так вот я и гадаю, не могло ли…
— Да?
— В общем… Когда мы с Титусом вошли внутрь этих здоровенных старинных часов, чтобы удрать из Блоун-Хауса прежде, чем до нас доберутся духи воздуха,
Я умолк.
— Это очень интересно, Анри, — проговорил Писли, пристально глядя на меня мудрыми, широко раскрытыми глазами. — Дальше.
— И я подумал, что если… что если Кроу вправду удалось увести эти часы… эту машину во время, в будущее, а я…
— А вы свалились за борт до того момента, когда он по-настоящему взял старт?
— Да, что-то в этом роде, — ответил я.
— Конечно, это возможно, — сказал мне профессор, пару секунд помолчав. — И этим бы превосходно объяснялось и то, почему вы не состарились, не говоря уже о вашей амнезии. Как может человек что-то вспомнить о десяти годах, которых вовсе не было?
— И само понятие путешествия во времени не кажется вам слишком фантастическим?
— Вовсе нет, Анри. Я повидал уже слишком много фантастического, чтобы меня пугали какие-то понятия. И в конце концов, если задуматься, все мы — путешественники во времени.
— Да? Вы о чем?
— Но разве прямо сейчас мы с вами не путешествуем в будущее? Безусловно, путешествуем, вот только… со скоростью всего-навсего одна секунда в секунду. Думая о том, что вы мне сказали, я начинаю верить, что Титус Кроу нашел способ путешествовать быстрее, вот и все.
Мы немного помолчали, потом я сказал:
— Старшая сестра Эмили мне говорит, что, когда меня отцепили от бакена неподалеку от Перфлита, меня даже брить не понадобилось. Получается, что мы с Титусом эти десять лет за сутки преодолели! А с того момента — с моего возвращения — прошло уже два месяца. Как же далеко улетел в будущее Титус Кроу теперь?
Писли вдруг встревожился и отвел взгляд.
— Возможно, мы этого никогда не узнаем, Анри. Но надежда все еще есть, конечно. Надежда останется всегда, но…
— Понимаю, — сказал я, и перед моим мысленным взором явственно предстала картина: метеор, похожий на гроб, улетает от меня куда-то в кошмарную бескрайность пространства и времени. — Понимаю…
5. Космические кровосмешения Ктулху
(Из записных книжек де Мариньи)
Довольно долго мы молчали. Потом, намеренно сменив тему разговора, Писли быстро просветил меня относительно недавних успехов Фонда Уилмарта — успехов и ряда неудач. Полностью пересказывать повествование профессора было бы слишком долго, да и в любом случае я сомневаюсь, что все запомнил, но могу в общих чертах изложить то, что он мне поведал.
Например, он говорил о переводе «Фрагментов Г’харне» и о том, какой всплеск научных изысканий произошел вследствие этого в ядре Фонда Уилмарта. Он рассказал о том, как с помощью субмарины было уничтожено глубоководное поселение шогготов Гелл-Хо, об обрушении гниющего Кингспорта в Новой Англии и о том, что унылое, пасмурное море в данное время начало обнажать там дотоле неведомые пещеры и прорытые червями в незапамятные времена мерзкие норы. Писли рассказал мне о Лх’йибе и, перейдя на шепот, упомянул о том, что люди сделали с родственным городом под йоркширскими торфяниками. Потом Писли повеселел и принялся рассказывать об успехах в деле изничтожения озаренного голубым сиянием К’н-яна и озаренного красным свечением Йотха, и Черного Н’кая. Еще мне запомнилось, что он упомянул о каком-то из Лунных Богов из ирландских легенд и мифов, которые были каким-то мрачным образом связаны с так называемым безымянным городом в древнем Туркестане.