Тьма близко
Шрифт:
– Тоже верно, – протянул Ангольд. – Пусть Валентин покрасуется.
– Со всем почтением… – заговорил Фиоро, и Элис почудилось, что в его голосе вскипает злоба. Она привстала и оглянулась.
– Нет, граф, – отрезал король. – Валентин в самом деле обещал этим благородным воинам, что будет сражаться со всеми шестью.
Охотница видела, что Фиоро взбешен. Граф набычился, потом резко отвернулся от короля, в его руке возник крошечный пузырек. Он резким движением влил в себя содержимое, утер бороду, выдохнул… потом медленно, словно с трудом, произнес:
– Вы совершенно правы, ваше величество. Принц имеет право
– Да будет так.
Граф уже совершенно успокоился, но Элис успела разглядеть на тыльной стороне его ладони синеватые полосы – капли, стертые с бороды.
А на ристалище все шло своим чередом, рыцари выстроились у края поля, оруженосцы стояли наготове с новыми копьями, здоровяку – вассалу Фиоро – подвели оседланного коня. Он взгромоздился в седло, расправил складки плаща, и по его бокам скатились струйки песка. Герольд, дожидавшийся, чтобы все участники были готовы к поединкам, дал сигнал трубачам…
Как и следовало ожидать, Валентин расправился с последним соперником, и тут же король поднял руку. Герольд поскакал к нему через ратное поле, на котором ворочались выбитые из седел воины, а пажи ловили разбегающихся лошадей.
– Довольно на сегодня, – объявил Ангольд, – у нас нет сомнений, кто стал героем ратного поля. Пусть принц Валентин назовет нам королеву турнира, он заслужил это право!
Принцу вручили новое копье, взамен сломанного в последней схватке. Герольд надел на наконечник золотой венец, украшенный литыми розами и сердцами – символами королевы турнира, и Валентин, подняв забрало шлема, направился к трибунам. Он всматривался в лица дам, а те краснели и улыбались, перехватив взгляд красавца. Солнце играло на полированных латах принца, ни разу не коснувшихся песка арены, белые перья качались на шлеме в такт шагам белого жеребца… и раскачивалась золотая корона на конце копья.
Валентин достиг края трибун и развернул коня, направляясь вдоль рядов зрителей. Элис слышала, что на подобных празднествах принято провозглашать королевой турнира хозяйку – то есть Адору. Она сегодня стала супругой, этот день принадлежит ей! Выбрать другую даму – значит, нанести оскорбление графине и ее мужу. Исключения, конечно, допускались, но лишь в тех случаях, когда герой ристалища вручал венец собственной даме сердца. Это бывало, если рыцарь безуспешно добивался любви некой красавицы и таким способом демонстрировал ей свои чувства. В поступке влюбленного был вызов, он выказывал готовность ради своей любви навлечь недовольство могущественного устроителя турнира, и непреклонная красавица должна была оценить такой жест.
Поэтому никого не удивило, что принц едет вдоль многолюдных трибун, не задерживая взгляд ни на одной из украшающих их дам – он направлялся к центру, где в верхнем ряду рядом с королем восседала прекрасная Адора. И тут Элис перехватила взгляд принца и отчетливо поняла, что он собирается вручить венец именно ей. Трудно сказать, откуда пришла такая уверенность, но Элис была убеждена, что принц затеял новую злую шутку… и не хотела принимать в ней участия. А принц был уже в десятке шагов, и покачивающийся венец, сверкающий на солнце всеми розами и сердцами, неумолимо приближался к тому месту, где сидела растерянная Охотница.
Элис вскочила и бросилась к лестнице, спотыкаясь о чьи-то башмаки и ушибая колени о выставленные ноги. Кто-то, задетый громоздкими ножнами рунного меча, вскрикнул, кто-то засмеялся ей вслед, но она достигла спуска с трибуны, когда золотой ободок с розами и сердцами покачивался уже перед носом пышной девицы – дочери престарелого дворянина, который объяснял Элис тонкости поведения на турнирах. Толстушка звучно ахнула, когда венец проплыл мимо. В глубине души любая дама считает себя достойной этакой награды – наверняка и сердечко этой пышки в шелках сейчас пропустило удар.
С грохотом сбегая по ступеням, Элис слышала, как перешептываются дамы и как скрипит песок под подковами белого коня принца. Вот он остановился… Элис замерла в тени под трибуной, переводя дыхание… а наверху все стихло. Странно, неужели Валентин проехал дальше, минуя невесту? Нет, его конь замер. Чего же он ждет?
– Благодарю, ваше высочество, – прозвучал глубокий мелодичный голос Адоры, – весьма польщена вашим выбором.
– Графиня, разве мог мой выбор оказаться иным, ведь нынче ваш праздник?
Элис закусила губу, дожидаясь ответа. В словах принца, вежливых на первый взгляд, крылся обидный намек – будто бы Адора не могла рассчитывать на подобный приз, не выйди она сегодня замуж. И ответ прозвучал, заговорил граф Синяя Борода.
– Госпожа Адора, вне всяких сомнений, достойна награды, – веско заявил молодой супруг, – и сегодня, и в любой другой день. А я всегда готов сразиться за красоту моей дамы. И сегодня, и в любой другой день!
– Тогда мы встретимся завтра, – беспечно объявил Валентин. – Надеюсь, мне позволят возглавить партию гостей в общей схватке?
– Господа, мы недовольны, – прервал начинающуюся перепалку король. – Нам радостно видеть воинственный пыл, горящий в груди нашего дорогого сына и в груди нашего отважного вассала, но сегодня бои окончены. Граф, приглашайте нас на свадебный пир, там вы оба, мои храбрецы, сразитесь с окороками, пирогами и кубками вина. Все прочие бои – завтра, только завтра!
– Разумеется, ваше величество, я надеюсь, что вы почтите своим присутствием праздничное застолье, – пробурчал Фиоро.
Элис слышала, как ему нелегко совладать с собой, он с хрипом переводил дух и слова произносил с трудом, будто выплевывал. На трибунах все затаили дыхание, едва слышался шорох шелков и трепет знамен на ветру – над головами зрителей. Поэтому малейший звук сверху, оттуда, где расположился король, доносился к Элис без помех. Пауза затягивалась…
– Мяу! – подал голос старый шут. – Король почтит, не сомневайтесь! Я тоже, пожалуй, загляну. Мыши в этом замке водятся? Отлично! Тогда и Коту будет чем поживиться.
Охотница решила, что сейчас ссора угаснет, все поспешат с трибун по этой узкой лестнице и начнется давка, поэтому она заторопилась, чтобы скорее сбежать от толпы. Покинув трибуны, она направилась в замок. По дороге услышала многоголосый гомон позади – это означало, что ссору замяли и зрители с облегчением спешат покинуть трибуны. Кто-то, конечно, останется, чтобы поглядеть на пешие бои, в которых меряются силами оруженосцы и пажи… но теперь больше всего гости ждут завтрашнего большого боя. Соперники не только определились, но и успели поссориться, и, конечно, граф Фиоро постарается свести завтра счеты с обидчиком на ристалище. Будет славное зрелище!