Тьма в бутылке
Шрифт:
— Правильно, — подтвердил Карл. — Она взяла себе другое имя, под которым была известна в своей общине. Мы в курсе.
Последовал легкий кивок.
— Верно ли то, что вы с Рахилью в понедельник пытались спасти ее двоих детей — Самуэля и Магдалену, и именно в связи с этими обстоятельствами попали в аварию?
У нее задрожали губы. Она вновь слабо кивнула.
— Исабель, сейчас мы попробуем дать вам в руку карандаш. Ваш брат поможет вам.
Медсестра пыталась закрепить карандаш в руке, но пальцы не слушались. Медсестра посмотрела на Карла и покачала головой.
— Значит,
— Разрешите мне попробовать, — раздался голос сзади. Ассад сделал шаг вперед. — Простите. У моего отца возникла афазия, когда мне было десять лет. Тромб, вот так-то. И со словами было покончено. Только я его понимал. До самой его смерти.
Карл нахмурился. Значит, Ассад тогда разговаривал по «Скайпу» не с отцом.
Медсестра встала, освободив место Ассаду.
— Спасибо. Простите, Исабель. Меня зовут Ассад, я из Сирии. Я ассистент Карла Мёрка, и сейчас мы с вами будем разговаривать. Карл будет спрашивать, а я буду слушать ваши ответы, договорились?
Последовал незначительный кивок.
— Вы видели, что за автомобиль в вас врезался? — приступил Карл. — Марка, цвет? Старый или новый?
Ассад вплотную приблизил ухо к ее губам. Его глаза оживленно следили за каждым свистящим звуком, доносившимся сквозь стиснутые зубы женщины.
— «Мерседес», темный. Не очень новый, — транслировал он.
— Вы не могли бы вспомнить регистрационный номер, Исабель? — продолжал Карл. Если бы она смогла, появилась бы какая-то надежда.
— Номера были грязные, она с трудом видела их в темноте, — ответил Ассад после существенной паузы. — Но с большой вероятностью номер заканчивался на 433, хотя Исабель не уверена в тройках. Это вполне могут быть восьмерки или восьмерка и тройка.
Карл задумался. 433, 438, 483, 488. Всего четыре комбинации. Еще допустимо.
— Карстен, ты понял? — обратился он к брату пострадавшей. — Темный «Мерседес» не самой последней модели с регистрационным номером, заканчивающимся на 433, 438, 483 или 488. Чем не задание для комиссара дорожной полиции?
Тот кивнул.
— Конечно. Правда, Карл, мы наверняка быстро получим сведения о том, сколько не совсем новых «Мерседесов» разъезжает с этими цифрами на своих номерах, но цвет машин мы не отслеживаем. К тому же, «Мерседес» не такая уж редкость на датских дорогах. Их может оказаться довольно много.
Он был прав. Одно дело — разыскивать автомобили, другое — обыскивать их владельцев. Это потребует намного больше времени, чем было в их распоряжении.
— Исабель, вам известны какие-нибудь еще сведения, которые могут нам помочь? Какое-нибудь имя или еще что-то?
Женщина опять кивнула. Она отвечала медленно, и явно это давалось ей с большим трудом. Несколько раз они слышали, как Ассад шепотом просил ее повторить.
Так им стали известны имена, всего три штуки: Мэдс Кристиан Фог, Ларс Сёренсен и Миккель Лауст. Если добавить к ним четвертое, известное им по делу Поула Холта — Фредди Бринк — и пятое из дела Флемминга Эмиля Мэдсена — Биргер Слот, — в общей сложности в их распоряжении было одиннадцать имен и фамилий. Ничего хорошего это не сулило.
— Думаю, что его настоящее имя не имеет
Тем временем Ассад продолжал прислушиваться к попыткам Исабель им помочь.
— Она говорит, что одно из имен было на его водительских правах. И еще она знает, где находится его пристанище.
Карл выпрямился.
— У нее есть адрес?
— Да. И еще, — ответил Ассад после очередного момента концентрации. — У него был голубой фургон. И номер фургона она помнит.
Потребовалась ровно минута — и все сведения были записаны.
— Я приступлю, — Карстен Йонссон поднялся и вышел.
— Исабель утверждает, что преступник проживает в одном из городов Зеландии, — продолжил Ассад и опять обратился к лицу женщины: — Исабель, только я не совсем понимаю, что за название. Оно заканчивается на «-лёв»? Не так? Вы говорите «-слев»?
Он кивнул после ответа Исабель. Название города заканчивалось на «-слев». Первую часть Ассад не мог расслышать.
— Мы прервемся, пока Карстен не вернется, хорошо? — обратился Мёрк к медсестре.
Та одобрила это предложение. Пауза пришлась как нельзя кстати.
— А я думал, вы собираетесь переводить Исабель, — выразил недоумение Карл.
Медсестра снова кивнула.
— Принимая во внимание обстоятельства, думаю, мы подождем несколько часов.
В дверь постучались, и вошла женщина.
— Карла Мёрка просят к телефону. Он здесь?
Карл поднял вверх указательный палец и получил радиотелефон.
— Слушаю.
— Добрый день. Меня зовут Беттина Бьельке. Вы искали меня, как я поняла. Я секретарь отделения интенсивной терапии, блок 4131. Именно я дежурила предыдущую смену.
Карл жестом подозвал Ассада, чтобы он тоже слышал разговор.
— Нам необходимо знать приметы человека, который посещал Исабель Йонссон незадолго до пересменка. Не полицейского, а второго посетителя. Вы не могли бы его описать?
Ассад слушал прищурившись. Окончив разговор, они переглянулись, качая головами.
Описание человека, покушавшегося на жизнь Исабель Йонссон, полностью совпадало с внешностью мужчины, вышедшего из лифта на первом этаже, когда они разговаривали с Карстеном Йонссоном. С проседью, около пятидесяти лет, желтая кожа, легкая сутулость и очки. Довольно далеко от образа подтянутого высокого парня сорока с небольшим с густой шевелюрой, который нарисовал им Иосиф.
— Значит, он хорошо замаскировался, — констатировал Ассад.
Карл кивнул. Они не узнали его, несмотря на то, что видели его фоторобот раз сто, не меньше. Несмотря на широкое лицо. Несмотря на сросшиеся брови.
— Боже милостивый, — вырвалось у Ассада, стоявшего рядом.
Очень мягко сформулировано. Они видели его, могли его потрогать, могли арестовать его; они могли бы спасти жизнь двум детям, лишь протянув руку и схватив его за рукав.
— Мне кажется, Исабель хочет еще что-то вам сказать, — позвала их медсестра. — А потом, думаю, нам все-таки придется прервать беседу. Больная очень устала. — Она показала на медицинские приборы. На них отражалось гораздо меньше активности, чем прежде.