Точка невозвращения
Шрифт:
– Да какая она тебе жена?! Нарлуу, я видел эту женщину среди пассажиров захваченного корыта!
– Что?! – яростно рявкнул Фуддау. – А ну ти-и-ихо-о-о!!! Слушайте все! Я… командир… диверсионного крыла… терринга Шукираи… оберпауэр Фуддау… сообщаю…
Его слова в наступившей тишине падали на головы собравшихся, как увесистые камни.
– Сообщаю… эта женщина… моя жена!
Эмоции собравшихся, в диапазоне от возмущения до одобрения, всколыхнули толпу и оборвались, напоровшись на властный окрик:
– Молчать!!!
Все разом стихло. Да и кто бы осмелился блестеть зубами, когда открыл пасть сам Нарлуу?!
– Вы,
Одобрительный вой и частое, звонкое поклацывание зубами были ему ответом. Особо старались представители этого самого Шукираи, выглядевшие, впрочем, наиболее внушительно среди военной помощи Второй Волны. И неудивительно, ведь Фуддау, собственно, сорвал с зимних квартир и привел сюда Диверсионное крыло Локальной Армады Терринга, головорезы которого достаточно низко ценили свои жизни, чтобы обратить внимание на летящие вслед грозные окрики собственного правительства и начать торговаться. А руководство Локальной армады просто не решилось начать торг…
– У меня нет любимчиков, кроме моих богов, поэтому могу сказать честно – Шукираи не лучше других! – продолжил Нарлуу.
Опять тактичная пауза и внимательный обзор подчиненных.
– Но и не хуже!!!
Новый приступ эмоций и еще более преданный блеск в глазах лучших воинов терринга, который выделил на глазах у всех сам Нарлуу.
– И мы просто обязаны уважать их законы!
– Нарлуу! – не унимался «Правый Клык». – Да я зубами клянусь, это туристка!
– А-а-а! – отмахнулся от него Нарлуу. – Да будь она теперь хоть генерал этой, как ее… доисторической Солнечной Армии… После заявления Фуддау. До тех пор пока она открыто не выступит против нас или не создаст угрозы общему делу, я могу только просить ее примкнуть к нам и сражаться за истинную свободу личности.
– С превеликим удовольствием! – неожиданно громко, почти по-мужски рычаще выкрикнула та, вокруг которой уже минут десять ломались дубинки на военном совете. – Люблю погорячее и неразбавленное!
Толпа онемела. А потом взорвалась в одобрительном восторге.
– Эй! – напомнил о себе Нарлуу. – Оберпауэр Фуддау! Проконсультируйте почтенное собрание по поводу изысков вашего законодательства…
Фуддау, взяв женщину за руку, решительно вышел из нестройных рядов повстанцев и обернулся. Сотни глаз впились в него и его жену, причем львиная доля взглядов ползала все же по ней. Отчетливо раздалось несколько причмокиваний и мелких пощелкиваний челюстями – жесты крайнего одобрения выбора Фуддау, граничащие с сальными намеками. У этой земляшки нету, конечно, нормального РТА, но зато и волос этих противных нету, как у большинства эрсеров…
– Законы Шукираи гласят, что мужчина, заявивший перед почтенным собранием граждан своего либо иного терринга о том, что избранная им женщина является его женой, считается женатым на ней с момента объявления ее собранию, – монотонно выплеснул в толпу Фуддау.
– Нарлуу!
– Законы Шукираи, – монотонно, угрожающим тоном, продолжил Фуддау, – все как один, имеют обратную силу и распространяются на все действия субъектов до установления юридического факта…
За спиной Фуддау дружно взвыли рослые молодцы, выгодно выделявшиеся среди откровенно разнокалиберного поголовья повстанцев. Они одобрительно переглядывались друг с другом. Напряжение, витавшее над толпой, постепенно рассеивалось. Глядя на этих головорезов-диверсантов Локальной Армады Шукираи, ни у кого больше не возникло желания и дальше сомневаться в мудрости законов странных обитателей приморского терринга. Лишь один смельчак из колонны десанта терринга Фаллиах выкрикнул:
– Фуддау, как же ты ее уговорил?
– Я ее выбрал. Она не возражала. Обожаю маленьких, но отчаянных женщин! – Фуддау коротко и плотоядно всхохотнул. – Даже если они почти беззубые!
Его молчаливая маленькая жена подняла голову и зачем-то посмотрела на его рот. Опустила голову и тоже хохотнула. Хорошая жена, во всем следует мужу.
…Где-то через час, когда страсти вокруг проекта закона улеглись, в резиденции Нарлуу запульсировал вызов канала связи. Нарлуу неспешно поднес руку к наручному терминалу и нажал сенсор «разрешение контакта». Тут же, в двух шагах от него, возникло слабо светящееся голубовато-серое облако, мгновенно превратившееся в голопроекцию мужчины с надменным лицом. Перед Нарлуу стоял один из нынешних членов Священного Ода, но в далеком прошлом – его соратник по «Пасти Возмездия», боевой побратим Пунгу.
– Да будет свят твой путь, Нарлуу!
– Да будет… Пунгу!
– Я – инкогнито, включи защиту…
– Говори, дружище, я ее никогда не выключаю…
Пунгу помолчал, собираясь с мыслями.
– Знаешь, если начистоту, среди членов Ода уже как минимум третья часть – сторонники ваших идей, да и остальные понимают, что, если за какую-то идею умирают, а перед этим ею живут, вряд ли это объяснишь безумством или массовым психозом…
– А что думаешь именно ты, Пунгу?
– Я?.. Если говорить обо мне, как о личности, то какая разница, кто поднял знамя с собственными идеалами, лишь бы это развевающееся знамя не закрывало мой взгляд на собственные проблемы, да не хлестало бы меня по лицу. Я могу поддержать любого урода, если только он будет осмысленно бороться за Свое, в чем-то перекликающееся с Моим… Но вот что касается меня-политика…
Демопроекция гостя приблизилась к собеседнику, всмотрелась в его лицо. Нарлуу осклабился, сверкнув острыми зубами:
– Ты думаешь, я не понимаю, что случится, если мы добьемся от Священного Ода принятия закона?! Да это будет камень вместо мухи в паутину МКБ. В ту самую паутину, которую они давно сплели над нашими головами. Полновесный камень.
– Не только камень, дружище… Зри глубже… Это будет прецедент! Вот что беспокоит Священный Од. С того самого момента, когда твой закон вступит в силу – камень, запущенный с твоей подачи, порвет паутину. И весть о том, что паутина где-то прорвана, всколыхнет всю Сеть Миров! Пока что она только подрагивает, но если заколышется…