Тогда спаси меня...

Энн Лу

— Справедливо, — согласился Нихнерон. — Тогда надо взлетать. Нас ждет третий этап Игр. Нужно спешить. Итаршен Родеона уже стартовал.

Зенон кивнул:

— Идите. Поднимайте корабль. Я сейчас приду.

Трое: Эснора, Геррон (который вошел через грузовую дверь вместе с клеткой и дроидами) и Нихнерон — поспешили в рубку. В грузовом отсеке остались только мы с Зеноном. Стояла я напротив. Воцарилась тишина, нарушаемая негромким урчанием стартовых двигателей. В душе возникло смятение, поскольку он продолжал недовольно морщить

лоб и прятать от меня глаза.

Я некоторое время рассматривала перепачканное кровью лицо Зенона. Он так и не удосужился нормально вытереться. Коричневатая засохшая кровь покрыла почти всю правую сторону. Рваные края большой дыры на куртке также были покрыты кровавой коркой. Будучи погруженным в свои мысли, он меньше всего сейчас думал о том, как выглядит.

Поскольку Зенон продолжал стоять и глядеть на недвижимое лицо пилота в капсуле, и даже не косился в мою сторону, я решила действовать так, как считала правильным. Я понимала, что истерики или возмущения здесь не имеют смысла, как и оправдания. Я сделала то, что сделала. В памяти стояли слова бабушки о том, что когда ошибся, не стоит спешить с оправданиями. Время само все расставит по местам. Если надо, попрошу прощения.

Я подошла к одному из контейнеров возле стены грузового отсека, взяла оттуда небольшую коробочку, в которой находилась походная аптечка, и подошла к Зенону с намоченным антибактерицидным раствором тампоном. Он продолжал хмурить брови — было заметно, что он боковым зрением видел, что я хочу сделать, но никак не отреагировал. Я поднесла тампон к ране. Он не шелохнулся. Промочила ее, протерла лицо. Он не повел и глазом. Все это я делала с сосредоточенным молчанием. Говорить не хотелось, а вот сердце болело, когда я смотрела на его рану и застывший в глазах протест.

После того, как я справилась с очисткой лица, и приклеила что-то наподобие пластыря к ране, Зенон неожиданно ожил и поймал рывком мою опускающуюся руку. Повернул тяжелый взгляд и тихо, почти рыча, произнес:

— Ты ослушалась моего приказа.

— Знаю. Прости. Я думала, что должна пойти за тобой. Я сделала это в эмоциях.

— По уставу я должен наказать тебя.

— Хорошо, накажи, — я сказала это еще тише, чем он.

Он удивленно поднял брови:

— Я не могу тебя наказать! Ты поставила меня в безвыходное положение!

— Как это не можешь?

— Это против моей природы, — его голос хрипел.

— Странно все это… — я составила брови домиком. — Но ты сердишься!

— Да, сержусь. Ты рисковала своей жизнью.

— Мне Эснора сказала, что если бы со мной что-то случилось, тогда бы это было показателем твоей несостоятельности меня защитить? Она права?

— Да. Твоя защита — моя прямая обязанность, как перед тобой, так и перед Родом. Разве ты не понимаешь? И мой приказ оставаться на корабле продиктован именно этим.

— Но ведь карги на меня хорошо реагируют!

— Кроме каргов на Нероде

есть и другие хищники, — он навис надо мной.

Я сникла, как воробушек перед коршуном, и виновато замахала ресницами. Когда он заговорил, чувство вины запоздалым эхом обрушилось на мою голову. Зенон схватил меня за предплечья и больно сдавил их пальцами. Мне больно? Что ж, это мое наказание.

— Я думал, что души лишусь, когда увидел Эснору. У меня перед глазами вся жизнь пробежала. Ты можешь представить, как я испугался, поняв, что туда пришла ты?!

Я с сожалением наклонила голову.

— Прости…

Он болезненно скривился, больше минуты исследуя пристальным взглядом голодного каждую черту моего лица. А затем неожиданным порывом прижался губами к моим губам. Страстно и сильно, до боли. Потом, отпустив плечи, обхватил меня всю и со стоном протеста и обреченности прижался всем телом, скользнув одной рукой по спине вверх, а второй — вниз, к бедрам. Мужская «деталь» сообщила о его внезапном желании.

— Ты не представляешь, как же трудно от того, что ты не знаешь нашего образа мышления, херонских обычаев и правил!

— Зенон?! — я попыталась отстраниться, но бесполезно.

— Я… я… — он так же резко оторвался от меня, как и прижался.

— Что?

— Я хочу тебя…

— В смысле? А как же?.. А Игры?..

Он раздраженно зарычал, стиснув зубы. Зрачки осенено расширились, словно он вернулся в реальность и понял, что вокруг происходит. Ноздри широко раздулись. Потом он решительно отпрянул и, отвернувшись, направился к выходу. Я же очумело уставилась ему в след. В тот же момент вибрация пола сообщила, что корабль вошел в верхние слои атмосферы. Оказывается, мы уже пару минут как стартовали! А я даже не заметила!

— Побудь здесь, пока. Я не должен тебя видеть некоторое время.

— Зенон, но ведь…

— Наши брачные игры не закончены, Харита, — обернулся он на проходе, окинув меня жадным взглядом. — И мои желания сильны. Особенно сразу после первого нашего единения. Твоя выходка с каргами меня лишь провоцирует… — он снова сердито зарычал и спешно ушел прочь.

Я растерянно осталась стоять возле капсулы. Ничего не понимаю! Совершенно ничего не понимаю! Захотелось даже обидеться. Почему он не хотел встать на мою сторону! Он думал только о своих чувствах! А как же мои чувства? Что прикажете с ними делать?

— Ты расстроена? — неожиданно услышала я в голове вопрос и вздрогнула.

Оглянулась. В клетке, сев ближе ко мне, сидела Астра и опечалено смотрела на меня через решетку. Один только ее обеспокоенный вид выбил всякие мысли о недоразумении под названием «отношения с инопланетянином».

— Я? Расстроена? — я шагнула к каргу. — Может быть. Немножко. А откуда ты это знаешь?

— Мы, ронеры, можем остро ощущать чувства тех, с кем заключили союз.

— Ронеры? Вы себя называете ронерами?