Толстый мальчишка Глеб
Шрифт:
И Гусь замолчал, скромно ожидая, что скажут остальные по поводу его плана.
— Это хорошо… — одобрил Братец Кролик. — Да где столько трубок набраться?..
— Во! — торжествующе поднял палец Гусь. — Вот об этом, пока вы время зря проводили, у меня черепушка работала, как у лошади! Где взять трубки?.. Взять их есть где! Их там находится — хватит весь город снабдить! На РТС — вот где! Там много моторов старых… А в радиаторах трубка годная, мягкая, потому что она латуневая… Вы поняли мою мысль?.. Охранник охранять не любит, а больше
— А ты пойдешь? — спросил Мишаня.
— Ишь какие! И придумывай им, да еще и сам иди — больно жирно будет!.. Я б пошел, я это дело люблю, самое по мне, но только меня они все знают, когда еще отец там работал… Вчера зашел посмотреть, как, что, они увидали, давай орать: «Эй, Гусь, ты чего тут? В главные механики пришел наниматься? Иди, вместо тягача у нас будешь!» Надо, чтоб кого не знали… Вот Мишаня годится. Чего глядишь? Боишься уже?..
— Бою-усь… — обиделся Мишаня. — Было б чего… Может, кто другой боится, а я…
— Порядок! Еще двоих нужно!..
Тут, как раз вовремя, подоспели Глеб, Огурец и Колюнька.
Тощему Огурцу удалось-таки втиснуться в Мишанино жилище, после чего в нем осталось место только для Глебовой головы, которую он туда и всунул, чтобы принять участие в разговоре, а сам находился снаружи.
Зато Колюнька вполне поместился в уголке, свернувшись наподобие ежика.
— Ты зачем это Музыканта с Комаром на дезертирство подговорил? — спросил Гусь Глеба.
— Никто не подговаривал, — спокойно ответил Глеб. — Просто они у меня спросили, а я сказал: идите, конечно, потому что каждый человек имеет право быть, где ему нравится… Такое мнение, а не подговаривал!..
— Вот! — Гусь показал на него пальцем. — До чего точно я подметил: эти сибирские все какие-то безмозглые!..
Глеб нахмурился, но промолчал.
А Гусь еще раз объяснил свою выдумку и распорядился:
— Вот вы с Мишаней и пойдете!.. Огурец привык ото всех бегать, а Глеба тут никто не знает!
Огурец самоуверенно тряхнул рыжими вихрами, но всегда, уступчивый, на все согласный Глеб неожиданно заявил:
— Я не пойду!
Все страшно удивились:
— Это почему?
— Я воровать не люблю… — покраснев, проговорил Глеб.
— Что воровать? Кого воровать? — гаркнул Гусь. — Разве это воровство? Несколько трубочек взять — воровство?.. Всякие там трубки есть!.. Какая важность!..
— Все равно… Не люблю я… И не хочу…
— Скажи уж: боишься! Слабак ты оказался, а еще сибирский числишься!..
— Нет… Просто не привык… В тайге охотники все оставляют в избушках: еду, шкурки… Никто не тронет, такой закон!
— То — в тайге, а то — тут, сравнил!
— Все равно… И лучше вы мне не говорите…
— Может, ты и у нас состоять не хочешь?
— У вас — пускай, а воровать не буду!
Глеб утупился, засопел как бык, и видно было, что нашло на него упрямство, ничего поделать нельзя…
— Глеб не годится: сильно приметный… Каждый внимание обратит…
— И бегать быстро не может! — подхватил Огурец. — Мест наших не знает: куда бежать, где прятаться!..
— Это верно… — согласился Гусь. — Чердаки у вас работают! Тогда, значит, пускай вместо него будет…
— Я! — встрял Колюнька.
— Ты, мал, подрасти сперва! Да вот… хоть Братец Кролик!..
Братец Кролик подвигал верхней губой, пошевелил ушами и, округлив глаза, сказал:
— Только уговор: главный буду я! У меня уже и план есть! Что нужно делать раньше, что попоздней…
Дав задание, Гусь ушел, говоря:
— Я пошел, а то у меня там сарай недомазанный, разинувши рот, стоит… Боюсь, через вас опять глина высохла… Громадное число этих сараев отец зачем-то нагородил — уму непостижимо! Конца-краю им нету!
Остальные во главе с Братцем Кроликом отправились к РТС — на предварительную разведку. Только несовершеннолетнего Колюньку не взяли.
Глеб повеселел и пошел вместе со всеми, оправдываясь по дороге:
— Я эти трубки, если они нужны, помог бы вам взять но не привык как-то… Может, постепенно…
— Мы тоже будем постепенно, — сказал Братец Кролик. — Сперва подготовка будет. Потом — тренировки. Куда спешить, не на пожар! И тетка Федотьевна говорит: «Поспяшишь — людей насмяшишь!..»
Мишаня и Огурец охотно согласились с теткой Федотьевной: действительно, спешить с таким делом нечего.
Но они уже шли такой вкрадчивой воровской походкой, сгорбившись и засунув руки в карманы, что сидевший на крыше незнакомый мальчишка сразу их заподозрил и крикнул кому-то:
— Черепахин, глянь, какие идут!
Поэтому возле РТС Братец Кролик отдал приказ:
— Не показывай виду! Делай вид, будто мы здесь просто так — прогуливаемся. А сами будем все обсматривать…
И они, обнявшись, начали гулять вдоль длинного забора из ветхих досок, пока не надоело, и Братец Кролик сказал:
— Сочли дырки? Я счел: шесть штук. Теперь будем намечать план бегства.
Они с облегчением отошли от РТС и начали обследовать окрестные улицы, которые Братцу Кролику не нравились: одна слишком узенькая, другая — длинная, бежать далеко, на третьей живет непривязанная большая собака, на четвертой живет его родня, на пятую много окон выходит… Глеб соскучился и ушел, покуда Братец Кролик выбрал подходящие дороги, каждому отдельную:
— Мишаня, значит, будет бежать направо, потом налево за угол, потом вон в тот переулочек, а дальше куда хочет. Огурец — налево, за ограду, и по той улице прямо — до угла. Сам я побегу мимо вон тех кустиков. С завтрашнего дня начнем тренировки: по бегу, по перелазинью через заборы, по пролазу в дырки. Надо будет тут все в метрах смерить и помножить на секунды. Огурец,/дай сюда свой блокнотик…