Том 1. Одесские рассказы
Шрифт:
Мощная грудь кассирши ходит ходуном.
Дама растеряна. Она переводит глаза с Бени на брошку. Руки ее подняты. На подмышках у нее большие круглые пятна от пота. Грач подходит к женщине, обнюхивает ее и морщится. Маска сползла у него на подбородок. Беня возвращается на свое место.
Передача ценностей началась. Мугинштейн передает Бене деньги, акции, бриллианты. Беня складывает добычу в саквояж. Они работают не спеша.
Общий вид конторы. Левка Бык препирается со стариком служащим, который кричит, что он не может
— Разбойник, у меня грыжа… —
вопит старик. Левка очень внимательно щупает живот старика и разрешает ему опустить руки.
Старик подбежал к кассирше и рассматривает ее брошку.
— Дивный двухкаратник… —
говорит он и причмокивает губами.
Передача ценностей продолжается. Она протекает без затруднений, руки Мугинштейна и Бени движутся равномерно.
Левка Бык прогуливается по конторе. Англичанин, страдающий от невозможности покурить, делает ему умоляющие знаки, указывает глазами на трубку. Левка вдвигает трубку в желтые зубы англичанина и зажигает спичку.
Движение рук Мугинштейна и Бени.
Трубка англичанина никак не раскуривается — это происходит оттого, что руки его подняты и бухгалтер не может примять табак. Левка зажигает одну спичку за другой. Вдруг зажженная спичка застывает у него в пальцах.
В окно вскочил пьяный Савка. Он орет, размахивает револьвером.
Левкина спичка догорела до конца. Она обжигает ему пальцы.
Пьяный Савка стреляет, Мугинштейн свалился. Беня, охваченный ужасом и яростью, кричит:
— Тикать с конторы…
Король схватил Савку за лацкан, он встряхивает его, трясет все сильнее.
— Клянусь счастьем матери, Савелий, ты ляжешь рядом с ним…
Налетчики убегают. На полу корчится раненый Мугин-штейн. Старик с грыжей ползет к нему под столами.
Агонизирующий Мугинштейн и затем…
Обложка книги: «Гигиена брака».
Кудрявая девица с лицом веснушчатым, незначительным и столь внимательным, что со стороны оно может показаться мрачным, — склонилась над книгой «Гигиена брака».
Канцелярия милицейского участка. За столами девицы и чахлые студенты еврейского типа. Среди студентов осунувшийся Лазарь Шпильгаген. У телефона кудрявая барышня, увлеченная вопросами гигиены брака. Она долго не обращает внимания на надрывающийся телефонный звонок (телефон старой системы с наружным звонком) и, наконец, лениво снимает трубку.
— Шпильгаген, доложите начальнику, что на Тартаковского налет… —
говорит она соседу, вешает трубку на рычажок и снова погружается в чтение.
Шпильгаген вяло бредет к начальнику. Шнурки его башмаков распущены, он поправляет
Кабинет начальника участка. Цысин, брюнет с изможденной и благородной внешностью, неудержимо ораторствует перед тремя инвалидами, теми самыми, в чью пользу продавали кандалы у Фанкони. Инвалиды затоплены красноречием Цысина. Входит Шпильгаген. Начальник сначала не слушает его, потом приходит в ужасное волнение.
Размахивая руками, Цысин летит по коридору.
Старик с грыжей льет из медного чайника воду на кассиршу, упавшую в обморок. Она прикрывает рукой брошку.
Со двора участка медленно выползает танк. Из амбразуры танка выглядывает вдохновенное лицо Цысина.
Пекари, во главе с Собковым, бегут к конторе Тартаковского.
Тысячная толпа во дворе Тартаковского — женщины, ползущие по земле дети, зеваки, ораторы. С томительной медленностью вползает танк. Из танка выскакивает Цысин. Собков обращается к нему:
— Дайте мне несколько боевых ребят, и мы возьмем Короля…
Цысин машет рукой, убегает, за ним устремляется толпа. Один только часовой мастер в опорках остается на своем месте. Он с скучливым видом поднимает к небу глаз, вооруженный лупой; солнце пламенным лучом упирается в лупу.
Комната в доме Криков. На стене в одной раме портреты Льва Толстого и генерала Скобелева. Старушка Рейзл подает суп Фроиму и Бене. Грач макает в суп большие куски хлеба, он уплетает свою порцию с аппетитом. Беня отодвигает тарелку. Рейзл подкладывает ему пупки и яички, но Беня от всего отказывается, ему не до пупков. В комнату врывается Собков.
— Не надо нам уголовных… —
кричит пекарь и стреляет в Беню. Промах. Грач кидается на Собкова, подминает его под себя, душит. Беня оттаскивает Фроима.
— Отпусти его, Фроим, — черт разберет этих большевиков, чего им надо…
Грач встает, полузадушенный Собков валяется на полу. Рейзл приносит второе, не удостаивая Собкова взглядом, она переступает через распростертое его тело и раскладывает жаркое по тарелкам. Беня барабанит по столу пальцами.
Кантор в торжественном облачении. За ним следуют мальчики в черных плащах и высоких бархатных шапках — синагогальные певчие.
Пышная колесница, три пары лошадей, лошади с плюмажами, мортусы в цилиндрах.
Толпа провожающих гроб. В первом ряду Тартаковский и еще один почтенный купец поддерживают старенькую тетю Песю, мать убитого.
Толпа — присяжные поверенные, члены общества приказчиков-евреев и дамы с серьгами.