Том 1. Рассказы, повести
Шрифт:
27 июля
— Только вам самим уж не придётся в этом году поесть своего мёда, — сказала Нина Сергеевна.
— А мы и не хотим мёда, — говорим мы. — Пусть лучше пчёлам останется.
— Вот и прекрасно, — сказала Нина Сергеевна. — Зато у пчёл будут достаточные запасы на зиму. Пчёлы хорошо перезимуют, а на следующий год соберут столько мёда, что и для вас останется.
— Вот тогда-то мы и попробуем своего мёда! — сказал Павлик.
— А где же будут зимовать наши пчёлы? Для них, наверно, надо зимовник сделать? — спросил Юра.
— Один или два улья могут зимовать в хорошем сухом погребе или просто в землянке, — сказала Нина Сергеевна. — Под землёй пчёлам будет хорошо.
Мы решили с завтрашнего дня приняться за постройку землянки, чтоб нашим пчёлам было помещение на зиму.
28 июля
Земля была твёрдая. Мы провозились до вечера, но зато яма получилась хорошая. Юра придумал развести в яме костёр, чтобы стены хорошенько просохли и в зимовнике не было сырости. Мы натаскали хворосту и разожгли в яме большой костёр.
Все ребята разбрелись по саду, стали собирать сухие ветки и подбрасывать их в огонь. Скоро стемнело. Костёр догорел. Мы забрались в яму, убрали золу, а потом уселись на дне и стали мечтать. Вверху над нами чернело небо, а на нём сверкали яркие звёздочки. Ветер шумел в ветвях деревьев, а у нас в яме было тепло и уютно.
— А я буду скучать по пчёлам зимой, — сказал Гриша. — Я к ним очень привык и полюбил их за то, что они такие хорошие маленькие труженики.
— Я тоже буду скучать по пчёлам зимой, — сказал Федя.
— До зимы ещё далеко, — ответил Толя. — А зимой мы будем учиться, и скучать будет некогда.
— А ведь правду сказал нам дедушка-пчеловод: «Кто начнёт заниматься пчеловодством, тот никогда не бросит этого дела», — сказал Павлик. — Вот я, например, — я уже твёрдо решил: когда вырасту, обязательно стану пчеловодом на колхозной пасеке. У меня будет много ульев, штук сто или двести. Скорее даже двести, чем сто!
— Тебе хорошо, — ответил Федя. — А мне как быть? Ведь я уже решил сделаться инженером, чтобы строить мосты, тоннели, каналы…
— Ну и что же? — говорю я. — Будь себе инженером, а дома у тебя будут ульи. Они ведь не помешают тебе.
— Конечно, — говорит Витя. — Вот я, например, буду художником и пчеловодом. Разве нельзя сразу по двум специальностям работать?
— Художнику хорошо! — ответил Женя. — А мне-то как быть? Я хочу быть лётчиком.
— Ну и будь лётчиком, — говорю я. — Не будешь же ты по целым дням на самолёте летать. Полетаешь, полетаешь и домой прилетишь, посмотришь на своих пчёл и опять полетишь куда надо.
— А если на несколько дней понадобится куда-нибудь лететь?
— Несколько дней пчёлы и без тебя проживут. Они сами о себе могут заботиться. Им не нужна нянька.
— Лётчику-то ещё ничего, — сказал Юра. — Я вот хочу быть матросом или капитаном на пароходе, а пароход как уйдёт в дальнее плавание, чуть ли не на весь год!
— А ты улей поставь на палубе, — говорю я. — Пусть он и стоит себе. Пока плывёшь по морю или по
Так мы разговаривали, и я всем доказал, что каждый может заниматься пчеловодством: и лётчик, и шофёр, и машинист, и шахтёр. А потом я пошёл домой и стал думать, как же мне самому быть. Ведь я уже решил работать в Арктике, а разве в Арктике могут жить пчёлы? Там ведь нет ни цветов, ни деревьев, одни только льды да белые медведи. А потом я подумал, что, наверно, пока я вырасту, люди насадят в Арктике цветов и деревьев, так что и там можно будет разводить пчёл. А если к тому времени не успеют насадить, то я сам насажу, а пока цветы вырастут, буду кормить пчёл сахарным сиропом.
Обязательно разведу в Арктике пчёл!
29 июля
«Дорогие друзья пионеры и школьники! Пишут вам пионеры из колхоза «Ленинский путь». Мы прочитали про вас в газете и решили написать вам письмо. Дорогие ребята, нам очень совестно, что мы, колхозные пионеры, ещё не устроили у себя пришкольную пасеку, в то время как вы, городские ребята, уже начали эту работу и у вас уже есть улей. Дорогие друзья, мы эту нашу ошибку исправим и уже договорились с колхозом, и колхоз выделяет для нашей школьной пасеки два улья с пчёлами. Так что пасека у нас будет. Но не думайте, дорогие друзья, что мы всё время сидели сложа руки и ничего не делали.
Наш колхоз находится далеко в степи. Природа у нас суровая: зимой трещат невыносимые морозы, дуют метели и надувают столько снегу, что мы даже в школу ходим на лыжах. Летом дуют сильные суховеи, так что всё сохнет и земля от жары трескается. Чтобы победить засуху, наши колхозники насаждают леса. Мы тоже решили в этом деле помочь родному колхозу и уже собрали шесть мешков отборных желудей для посадки дуба. Мы боремся с вредителями сельского хозяйства — сусликами. В этом году наш пионерский отряд уничтожил полторы тысячи сусликов и спас от гибели пятнадцать тонн зерна, так как каждый суслик съедает за лето до десяти килограммов зерна. И ещё мы взяли шефство над колхозным телятником. У каждого пионера теперь есть по два подшефных телёнка. Мы следим, как растут и развиваются наши подшефные четвероногие. При школе у нас есть сад и опытный огород. Все мы работаем в саду и на огороде и добиваемся, чтобы был большой урожай.
Дорогие ребята, мы знаем, что вы в городе тоже работаете — сажаете цветы и деревья, устраиваете сады и парки, а вот теперь, оказывается, даже начали разводить пчёл. И это очень хорошо, дорогие друзья! Давайте ещё лучше будем работать, вы там, а мы здесь, чтобы наша любимая Родина процветала и покрылась зеленью и садами, чтоб всего было много и всему нашему народу жилось хорошо, как учит нас наша партия.
На этом мы кончаем своё письмо. До свиданья, дорогие друзья! К борьбе за дело Коммунистической партии будьте готовы!»
Мы прослушали письмо до конца, и все, как один, ответили:
— Всегда готовы!
А потом я пошёл домой и стал думать об этом письме. Я долго думал и увидел, что мы, городские ребята, ещё очень мало сделали и нам нужно ещё очень много работать, чтобы сравняться с колхозными пионерами. Мне очень понравилось их письмо, и я решил переписать его в свой дневник на память. И вот я писал, писал — написал всё, что здесь написано, и тут только заметил, что мой дневник кончается и мне негде больше писать.