Том 1. Стихотворения 1892-1909

Брюсов Валерий Яковлевич

28 октября 1902

Блудный сын

Так отрок Библии, безумный расточитель…

Пушкин

Ужели, перешедши реки, Завижу я мой отчий дом И упаду, как отрок некий, Повергнут скорбью и стыдом! Я уходил, исполнен веры, Как лучник опытный на лов, Мне снились тирские гетеры И сон сидонских мудрецов. И вот, что грезилось, все было: Я видел все, всего достиг. И сердце жгучих ласк вкусило, И ум речей, мудрее книг. Но, расточив свои богатства И кубки всех отрав испив, Как вор, свершивший святотатство, Бежал я в мир лесов и нив. Я одиночество, как благо, Приветствовал в ночной тиши, И трав серебряная влага Была бальзамом для души. И вдруг таким недостижимым Представился мне дом родной, С его всходящим тихо дымом Над высыхающей рекой! Где

в годы ласкового детства Святыней чувств владел и я, — Мной расточенное наследство На ярком пире бытия! О, если б было вновь возможно На мир лицом к лицу взглянуть И безраздумно, бестревожно В мгновеньях жизни потонуть!

Ноябрь 1902 — январь 1903

У земли

Я б хотел забыться и заснуть.

Лермонтов

Помоги мне, мать-земля! С тишиной меня сосватай! Глыбы черные деля, Я стучусь к тебе лопатой. Ты всему живому — мать, Ты всему живому — сваха! Перстень свадебный сыскать Помоги мне в комьях праха! Мать, мольбу мою услышь, Осчастливь последним браком! Ты венчаешь с ветром тишь, Луг с росой, зарю со мраком. Помоги сыскать кольцо!.. Я об нем без слез тоскую И, упав, твое лицо В губы черные целую. Я тебя чуждался, мать, На асфальтах, на гранитах… Хорошо мне здесь лежать На грядах, недавно взрытых. Я — твой сын, я тоже — прах, Я, как ты, — звено создании. Так откуда — страсть, и страх, И бессонный бред исканий? В синеве плывет весна, Ветер вольно носит шумы… Где ты, дева-тишина, Жизнь без жажды и без думы?. Помоги мне, мать! К тебе Я стучусь с последней силой! Или ты, в ответ мольбе, Обручишь меня — с могилой?

1902

В ответ П.П. Перцову

Довольно, пахарь терпеливый,

Я плуг тяжелый свой водил.

А. Хомяков

Еще я долго поброжу По бороздам земного луга, Еще не скоро отрешу Вола усталого — от плуга. Вперед, мечта, мой верный вол! Неволей, если не охотой! Я близ тебя, мой кнут тяжел, Я сам тружусь, и ты работай! Нельзя нам мига отдохнуть, Взрывай земли сухие глыбы! Недолог день, но длинен путь, Веди, веди свои изгибы! Уж полдень. Жар палит сильней. Не скоро тень над нами ляжет. Пустынен кругозор полей. «Бог помочь!» — нам никто не скажет. А помнишь, как пускались мы Весенним, свежим утром в поле И думали до сладкой тьмы С другими рядом петь на воле? Забудь об утренней росе, Не думай о ночном покое! Иди по знойной полосе, Мой верный вол, — нас только двое! Нам кем-то высшим подвиг дан, И спросит властно он отчета. Трудись, пока не лег туман, Смотри: лишь начата работа! А в час, когда нам темнота Закроет все пределы круга, Не я, а тот, другой, — мечта, — Сам отрешит тебя от плуга!

24 августа 1902

Песни

Фабричная

Как пойду я по бульвару, Погляжу на эту пару. Подарил он ей цветок — Темно-синий василек. Я ль не звал ее в беседку? Предлагал я ей браслетку. Она сердца не взяла И с другим гулять пошла. Как они друг другу любы! Он ее целует в губы, И не стыдно им людей, И меня не видно ей. Он улестит, он упросит, Стыд девичий она бросит! Их до дома провожу, Перед дверью посижу. Будет лампы свет в окошке… Различу ее сережки… Вдруг погаснет тихий свет, — Я вздохну ему в ответ. Буду ждать я утра в сквере, Она выйдет из той двери. На груди ее цветок — Темно-синий василек.

23 декабря 1900

Фабричная

Есть улица в нашей столице. Есть домик, и в домике том Ты пятую ночь в огневице Лежишь на одре роковом. И каждую ночь регулярно Я здесь под окошком стою, И сердце мое благодарно, Что видит лампадку твою. Ах, если б ты чуяла, знала, Чье сердце стучит у окна! Ах, если б в бреду угадала, Чья тень поминутно видна! Не снятся ль тебе наши встречи На улице, в жуткий мороз, Иль наши любовные речи, И ласки, и ласки до слез? Твой муж, задремавши па стуле, Проспит, что ты шепчешь в бреду; А я до зари караулю И только при солнце уйду. Мне вечером дворники скажут, Что ты поутру отошла, И молча в окошко укажут Тебя посредине стола. Войти я к тебе не посмею, Но, земный

поклон положив, Пойду из столицы в Расею Рыдать на раздолии нив. Я в камнях промучился долго, И в них загубил я свой век. Прими меня, матушка-Волга, Царица великая рек.

28 июня 1901

Детская

Палочка-выручалочка, Вечерняя игра! Небо тени свесило, Расшумимся весело, Бегать нам пора! Раз, два, три, четыре, пять, Бегом тени не догнать. Слово скажешь, в траву ляжешь. Черной цепи не развяжешь. Снизу яма, сверху высь, Между них вертись, вертись. Что под нами, под цветами, За железными столбами? Кто на троне? кто в короне? Ветер высью листья гонит И уронит с высоты… Я ли первый или ты? Палочка-выручалочка, То-то ты хитра! Небо тени свесило, Постучи-ка весело Посреди двора.

Август 1901

Сборщиков

Пожертвуйте, благодетели, На новый колокол — Глас господень. Звон колокольный С напевом ангельским Дивно сходен. Святые отшельники В виденьях слышали Лик небесный; Святые отшельники Верно запомнили Нездешние песни. Наш звон православный Напевом ангельским Поет и трубит. Пожертвуйте, православные, На новый колокол, Что милость будет. Вас бог не забудет.

24 августа 1898

Девичья

То-то жизнь наша прискорбна: Мы весь день разлучены! Но зато всю ночь подробно Про тебя я вижу сны. Как ты, бедный друг, страдаешь Под гуденье, за станком, Как, закрыв лицо, рыдаешь, Что с весельем незнаком. Что мне сделать, неудачной? Чем мне милому помочь?.. Полно мне считаться прачкой! Я уйду на долгу ночь. Полюблюсь на тротуаре Я богатому купцу, Укачу я с ним на паре, До утра с ним прокучу. Будут серьги, будет брошка, Будут деньги в портмоне. Я себе возьму немножко, — За другим приди ко мне. Подарю тебе часы я На цепочке золотой… Может, деньги и чужие, Да подарок будет мой! Если с кем я целовалась, Он уехал в Верею. Я тебе верна осталась, Ты, которого люблю.

1901

Веселая

Дай мне, Ваня, четвертак, Пожертвуй полтинник! Что ты нынче весел так, Словно именинник? Раскошелься до гроша, Не теряй минуты. Или я не хороша? Мои плечи круты! Надо жить, чтоб пьяной быть До обеда, в лежку, Чтоб поутру не тужить Про нашу дорожку. Чтобы щеки от тех слез, Белые, не пухли, Я румянюсь ярче роз, Подвиваю букли. Если ж станет невтерпеж С мутного похмелья, Ты опять, опять придешь, Принесешь веселья. Буду ждать я час-другой, Где-то мой сударик? Помни, помни, друг милой, Красненький фонарик!

6 сентября 1901

Баллады

Раб

Я — раб, и был рабом покорным Прекраснейшей из всех цариц. Пред взором, пламенным и черным, Я молча повергался ниц. Я лобызал следы сандалий На влажном утреннем песке. Меня мечтанья опьяняли, Когда царица шла к реке. И раз — мой взор, сухой и страстный, Я удержать в пыли не мог, И он скользнул к лицу прекрасной И очи бегло ей обжег… И вздрогнула она от гнева, Казнь — оскорбителям святынь! И вдаль пошла — среди напева За ней толпившихся рабынь. И в ту же ночь я был прикован У ложа царского, как пес. И весь дрожал я, очарован Предчувствием безвестных грез. Она вошла стопой неспешной, Как только жрицы входят в храм, Такой прекрасной и безгрешной, Что было тягостно очам. И падали ее одежды До ткани, бывшей на груди… И в ужасе сомкнул я вежды… Но голос мне шепнул: гляди! И юноша скользнул к постели. Она, покорная, ждала… Лампад светильни прошипели, Настала тишина и мгла. И было все на бред похоже! Я был свидетель чар ночных, Всего, что тайно кроет ложе, Их содроганий, стонов их. Я утром увидал их — рядом! Еще дрожащих в смене грез! И вплоть до дня впивался взглядом, — Прикован к ложу их, как пес. Вот сослан я в каменоломню, Дроблю гранит, стирая кровь. Но эту ночь я помню! помню! О, если б пережить все — вновь!