Том 10. Пьесы, написанные совместно

Островский Александр Николаевич

Какого ждать добра!.. Толкуют люди Бывалые, что если где увидят Покойника, так, значит, быть другому. Не утаишь греха: еще не вышло Шести недель, как Анна померла, А царь уж взял себе жену другую. До сорочин душа еще блуждает По тем местам, где, заживо, грешила; Ей до шести недель покоя нет. Знать, новую царицу выживает Покойница. Да лучше помолчать!

2-й спальник

И то молчать! Не наше дело, братцы.

1-й

спальник

Что не видать Андрея Колычева, Малютина любимца, аль услали Куда гонцом его?

2-й спальник

Он послан в Суздаль Усопшую царицу хоронить, В монастыре девичьем.

1-й спальник

Уж пора бы Назад ему вернуться.

2-й спальник

За недугом Замешкался он, видно. Что-то хворость Одолевать Андрея больно стала; Он с тела спал, в лице переменился, Не пьет, не ест и бродит, словно тень. Того гляди, уйдет в монахи.

1-й спальник

Полно! Не так глядит, чтоб в монастырь итти, Скучает он, что одинок на свете. Женить его, так он скучать забудет.

3-й спальник

Потише вы! Сюда идет Григорий Лукьянович, а с ним и Колычев.

Входят Малюта и Колычев.

Явление второе

Малюта и Колычев.

Малюта

Ты с похорон на свадьбу угодил; Да только жаль, что не попал к началу, Замешкался. Мы без тебя попойку Отправили, а ты попал к похмелью. Покончил все?

Колычев

Покончил, схоронили. — Над сиротой поплакала родня, Поплакала игуменья, черницы, Да братия убогая, да я. За упокой и на помин царицы Я жалованьем царским, хлебной дачей Сестер и причт церковный оделил; И корм давал, как водится, убогим И всякому, кто с теплою молитвой Пролить слезу ко гробу приходил.

Малюта

Покончили, и ладно! Перестань же Печалиться, всех мертвых не оплачешь! Повеселей гляди, печальных лиц Не любим мы, когда у нас веселье.

Колычев

Не обессудь, я скоморохом не был И не гожусь в потешники.

Малюта

Плясать И песни петь тебя мы не заставим.

Колычев

А я тебе, мой государь, Григорий Лукьянович, покланяться хотел И милости просить твоей великой, Чтоб за меня царю челом ударил. Прошусь в монахи к Евфимию в Суздаль. Отец родной, покланяйся, пожалуй, За сироту.

Малюта

Да ты в уме иль нет? Покланяться царю и государю, Сказать, что раб его служить не хочет, Что жалованье царское и милость Великую он ни во что не ставит! Одумайся! Ты что? Червяк ползучий! Кто вздумал, тот и растоптал ногой, — И пропадешь без вести и помину! По милости царя ты человек. Великий царь своим орлиным оком Призрел на нас, и мы живем, и дышим, И движемся. И то велика милость, Что живы мы; а если божья воля И царская пошлет тебе на долю Близ трона стать, царевы очи видеть, — Тогда забудь себя и стань собакой Послушною, и принимай равно И царский гнев, и ласку с умиленьем! Напрасно с нас собачьи хари сняли, Мы псы царя. — По младости твоей Я отдаю вину твою, но боле И думать не моги о том, или будешь Ты выкинут, как неключимый раб, Из царского чертога, и повержен В злосмрадную тюрьму, и будешь отдан Мучителям. Ты в спальники поставлен, Не всякому из княжеских детей Такая честь. Ты скоро выйдешь в люди! Ты близок был царице новой?

Колычев

Близок.

Малюта

Ну, что-нибудь да ждет тебя; ты знаешь, Что близ царя…

Колычев

Близ смерти.

Малюта

Или чести.

(Спальникам.)

Из спальников останься здесь один, Хоть ты! А ты, Андрей, и остальные В сенях стоять, беречь крыльцо. За мной!

(Уходит.)

1-й спальник

(Колычеву)

Здорово, брат!

Колычев

Ты мне скажи: царицу Вы видите?

1-й спальник

Нередко.

Колычев

Что ж она? Приветлива?

1-й спальник

Властна превыше меры. В ней кротости не видно; нам, сиротам, Заступницей она не будет.

Колычев

Где уж! А любит царь ее?

1-й спальник

По всем приметам Она ему милей всех жен; по нраву, Что поперек ему не молвит слова, Не плачется за горьких, беззащитных, Не тушит гнев его, а разжигает. Поверишь ли ты чуду, сам Григорий Лукьянович ее боится.