Том 10. Пьесы, написанные совместно

Островский Александр Николаевич

(Хочет итти в палату.)

Малюта, выдя из царских покоев, идет прямо на Воротынского со стрельцами.

Явление шестое

Те же и Малюта.

Малюта

Остановись! По царскому приказу Пойман ты! Ты обвинен в измене И волшебстве! Не бойся проволочки, Мы волочить тебя не будем долго: Сегодня же на царский суд поставим.

Общее молчание.

Кн.

Воротынский

Я знаю, ты проворен, расторопный Слуга царев. Ты забежал вперед! Да будет воля божья и царева! Пойдем, Малюта! Бью челом, бояре.

(Останавливается перед Колычевым.)

Ты чуток, друг, ты скоро догадался, Что старый князь тебе не господин. Ну, бог с тобой! Иди своей дорогой, Иди прямей, смотри, не спотыкнись!

Колычев

(низко кланяясь)

Я не волен! Иду, куда прикажут, Кому велят, тому служу. Я молод — Ослушаться не смею я. На плечах Головушка одна, и та царева.

Воротынский уходит в сопровождении Малюты и стрельцов; за ними все бояре, кроме Шуйского и Годунова. Шут и Колычев также остаются на своих местах.

Явление седьмое

Годунов, кн. Шуйский, Колычев и Шут.

Годунов

Что скажешь, князь Василий?

Кн. Шуйский

Что сказать-то? Ни голым лбом, ни в княжеском шеломе Не прошибить стены. Зачем же биться?

Годунов

А князя жаль!

Кн. Шуйский

Да как не пожалеешь! А если вправду рассудить, так…

Годунов

Что же?

Кн. Шуйский

Старенек стал.

Годунов

Пора его и в сломку, Чтоб молодым была дорога чище?

Кн. Шуйский

Уж что за конь, коль начал спотыкаться. Пора итти.

Годунов

Пойдем.

Уходят.

Шут

(про себя)

Какой я шут! Мне дураков лишь тешить. Эти двое Шутить умеют, — не чета шутам! И царь у нас смеется зло, и шутки Такие любит он, что волос дыбом Становится; так надо поучиться, За Годуновым с Шуйским походить.

(Бежит за Годуновым и Шуйским.)

Явление восьмое

Колычев, потом Василиса Мелентьева.

Колычев

Никак Мелентьева бежит? И то, Дождусь ее, словечко перекину, Все на душе полегче. Эка баба! От сна меня, от хлеба ты отбила, Пустила сухоту по животу И по плечам рассыпала печаль. Я простоват, а ты тому и рада. Попал тебе я в руки.

Василиса подходит к нему, он кланяется.

Василиса

Игнатьевна!

Василиса

Царица приказала Проведать мне, о чем шумят бояре? Всего-то мы боимся, дело бабье, Трясемся мы и день и ночь. Царицу И малый шорох стал пугать.

Колычев

Недаром Пугается царица.

Василиса

Уж не слышно ль Войны какой, храни господь, измены? Иль гневен царь великий?

Колычев

Воротынский Князь Михаил Иваныч изобидел Григория Лукьяныча.

Василиса

Напрасно: С Лукьянычем бороться нелегко.

Колычев

И государь на князя опалился; Назначен суд над ним в большой палате, Доносчики винят его в измене И волшебстве. Беги скорей к царице, Он был у ней вторым отцом.

Василиса

Хоть жалко Мне старого, да сам он виноват: С Лукьянычем не спорь. И ты, Андрюша, Держись Малюты, будет крепче дело.

Колычев

Тяжелую ты службу заставляешь Меня служить. Я молод, не по силе, Не по мочи.

Василиса

Зато ко мне ты близко, Зато меня ты видишь каждый день. Не хочешь ли, я попрошу Григорья Лукьяныча, чтоб на город послали Тебя служить иль к войску на Украйну? А будет жаль! Нашла себе красавца Я по сердцу, убогая вдовица; Утешно мне, в моей сиротской скуке, Ласкать тебя, а ты бежать задумал.