Том 12. Лорд Дройтвич и другие
Шрифт:
— Такое описание мне ничего не говорит, — сухо ответил он. — Недавно прибыл мистер Уэзерби, наш семейный поверенный.
— На совещание, да? Не иначе, дует мое вино! — Сид неприязненно засмеялся и сменил тему. — На скачках погорел, морда?
Слингсби не собирался говорить о скачках с кем попало. Однако Сид продолжал:
— Поставь-ка на Швейцарского Сыра. Верное дело. Дворецкий раздулся от обиды.
— Я в подсказках не нуждаюсь.
— Может, бросил играть? — предположил Сид. — Эт хорошо, а то выгоню. Что
— По-про-сил бы… — с трудом проговорил оскорбленный Слингсби.
Сид сурово на него посмотрел.
— А «милорд» кто скажет?
— Только по решению суда, — твердо ответил дворецкий. Сид похохотал.
— Ничего, это скоро! Мамаша выступит, да еще портрет. А что я тогда сделаю, знаешь?
— Да, — с удовольствием сказал Слингсби. — Примешь мое заявление об уходе.
Сиду оставалось только показать ему язык. Слингсби показал в ответ свой. Эту неприятную сцену и застал сэр Герберт, быстро войдя в гостиную.
— Господи! — вскричал он.
Языки исчезли. Слингсби с явным усилием снова обрел достоинство.
— Прошу прощения, сэр Герберт, — сказал он. Тот махнул рукой.
— Не за что! Он любого доведет. Сколько раз я сам хотел! — Он обернулся к Сиду. — Ну-с, молодой человек…
— Чего надо, змий?
Сэр Герберт разумно решил не слышать последнего слова.
— Мне нужна эта комната. Приехал мой поверенный, мистер Уэзерби.
— Совещание у них, хо-хо!
— Конечно, если вам непременно нужно тут быть, мы можем повести его в библиотеку.
Сид поднялся.
— Ничего. Мы, Дройтвичи, люди воспитанные. Только зря вы деньги тратите. Посмотрели бы лучше на картинку. Вот — он, а вот — я. Надо бы ее в суд передать, а то неровен час… Ладно, я пошел.
Слингсби мрачно посмотрел ему вслед.
— Поистине, сэр Герберт, — сказал он с большой болью, — иногда мне хочется, чтобы его признали лордом. Хоть племянником не будет.
Сэр Герберт не потрепал его по спине, так все же не делают, но посмотрел на него очень ласково.
— Нет, Слингсби, не признают, если мы правильно поведем дело. Приехала миссис Прайс?
— Да, сэр Герберт. Роберт привез ее в «роллс-ройсе» примерно час назад. Она в моей комнате.
— Этот субъект знает, что она здесь?
— Нет, сэр Герберт.
— Так. Хорошо. Лорд Дройтвич тоже приехал?
— Да, сэр Герберт. Гуляет по саду с мисс Браун.
— Мисс Браун? — Сэр Герберт поднял брови. — А, маникюрша!
— Да, сэр Герберт.
— Зачем он ее привез?
— Не могу сказать, сэр Герберт.
— Может быть, для свидетельства. Она первая слышала рассказ этой мегеры. Что ж, неважно. Пойдите, позовите его. Когда я позвоню, пришлите к нам миссис Прайс.
— Слушаюсь, сэр Герберт.
Дворецкий удалился, а баронет, оставшись один, медленно подошел к портрету и смотрел на него, задумчиво потирая подбородок.
Послышались голоса, предупреждая о том, что жена и стряпчий приближаются.
Глава XXII
Описывая мистера Дж. Дж. Уэзерби из юридической конторы «Полт, Уэзерби, Полт и Полт», Сид был не совсем прав, но подошел близко к цели. Большие стеклянные глаза, глядящие сквозь очки, действительно напоминают о рыбе. Юрист озирался в той свойственной юристам манере, которая наводит на мысль, что они ищут улики за гардинами и под пианино.
— Заходите, заходите! — сказал сэр Герберт, отрываясь от портрета. — Здесь лучше, чем в библиотеке. Солнечней как-то.
Мистер Уэзерби подозрительно прищурился, словно предупреждая, что не потерпит никаких уловок, и благосклонно произнес:
— Очень приятная комната. Леди Лидия задрожала.
— Не для меня. Здесь это случилось.
— Садитесь, Уэзерби, — вмешался сэр Герберт. — Я послал за лордом Дройтвичем. А вот и он! Спасибо, дорогой, что приехал!
— Здравствуй, тетя Лидия, — сказал Тони. — Можно тебя так называть?
— Еще бы, еще бы!
— Здравствуйте, мистер Уэзерби. Надеюсь, не опоздал? Я показывал сад Полли.
Сэр Герберт кивнул.
— Да-да. Хорошо, что ты ее привез, но, скорее всего, Уэзерби скажет, что это свидетельство не нужно. Что ж, можем начинать. Все мы в сборе.
— А где Фредди? — спросил Тони.
— В Лондоне, у Бриднорта. Я ему звонил, приглашал, но он что-то бормочет про важное дело. Что ж, перейдем к делу и мы.
Мистер Уэзерби сложил кончики пальцев.
— Разрешите мне проверить факты, — начал он. — Эта особа подписала документ о том, что история выдумана?
— Да.
— Он был должным образом заверен?
— Да.
— И лорд Дройтвич его сжег?
— Да.
— Если есть в мире справедливость, — сказала леди Лидия, сурово глядя на Тони, — это сочтут свидетельством в твою пользу. Мой брат был тоже сумасшедший.
Тони ей улыбнулся; мистер Уэзерби сверкнул очками.
— Могу я спросить, лорд Дройтвич, почему вы сожгли документ?
— Можете, — сказал Тони. — Иначе мне пришлось бы жениться на Вайолет. А так я женюсь на Полли.
— Тони! — вскричала леди Лидия.
— Какое безумие! — вскричал стряпчий.
Тони не надеялся, что его поймут. Может быть, доброе сердце дороже короны, но не для сэра Герберта и леди Лидии. Конечно, он их любил, но не был слеп. Они принадлежали к аристократии, которая не страдает легкомыслием, когда речь идет о неравных браках. Он это знал, и решил не уступать.
— Чепуха! — мягко сказал он. — Она вам нравится. Леди Лидия не собиралась это обсуждать. Да, Полли ей нравилась, но можно хорошо относиться к такой девушке, не считая при этом, что она достойна стать женой главе рода.