Том 17. Записные книжки. Дневники

Чехов Антон Павлович

1. Д. I. См. слова Чебутыкина: «Зовут меня вниз, кто-то ко мне пришел».

2. Не вошло.

3. Д. II. Ферапонт. Его речь изменена.

4. В пьесу не вошло.

5. Д. III (Ирина: «Теперь служу в городской управе»).

6. В окончательном тексте Вершинин говорит в д. II: «Мои волосы седеют, я почти старик уже…»

7. Д. II, слова Чебутыкина. К. С. Станиславский рассказывает о подготовке спектакля «Три сестры» в Художественном театре: Чехов «уехал в Ниццу. Оттуда мы получали записочки — в сцене

такой-то, после слов таких-то добавить такую-то фразу. Например, „Бальзак венчался в Бердичеве“ — было прислано оттуда» ( Станиславский, т. 5, стр. 350). В Ниццу Чехов уехал 11 декабря 1900 г.

8. Не вошло.

9. Не вошло.

10. Этот мотив — попытка Маши кончить жизнь самоубийством — не вошел в окончательный текст. Ср. ниже запись 16.

11. Не вошло.

12. Д. II. Добавлены слова Ирины о том, что она нагрубила женщине, дававшей телеграмму.

13. Не вошло.

14. Д. I. Ср. I, 117, 2.

15. Д. III (Кулыгин: «Уроки даю»).

16. Конец III д. изменен. Ирина не жалуется на одиночество.

17. Не вошло. Ср. выше запись 10.

18. Ирина в III д. говорит: «Не могу я работать». Она дает согласие выйти за барона — «только поедем в Москву!»

19. См. ремарку в начале д. IV.

20. Не вошло.

21. Д. II, слова Маши.

22. Там же, Вершинин — Маше: «Вы с предрассудками?» В д. III Тузенбах говорит о чудесной игре Маши на рояле.

23. Д. III, разговор Тузенбаха с Кулыгиным о Маше.

24. Д. III, с изменениями — о поведении Андрея говорит не Кулыгин, а Маша, Кулыгин же с нею спорит.

25. Запись к характеристике Чебутыкина не вошла.

26. Начало д. II, Наташа и Андрей.

27. Д. II, Вершинин, в разговоре с Тузенбахом. Текст изменен.

28. Вероятно, к «Трем сестрам». Не вошло.

29. «Три сестры», не вошло.

30. См. разговор Кулыгина с Машей в д. III. Ср. выше, запись 24.

31. Д. II. Тузенбах — Ирине: «Я провожаю Вас каждый вечер». «Бел». — сокращенная запись фамилии героя, получившего затем фамилию Тузенбаха.

32. В д. II Ольга: «Андрей проиграл <…> весь город говорит…»

33. Не вошло.

34. Д. II, слова Тузенбаха («У меня тройная фамилия…»).

35. Д. IV, с изменением.

36. Д. II (Маша: «У нас уже нет денщиков»), д. III (Ольга: «Не дозвонишься»).

37. Д. II и IV. Наташа.

38. Д. IV, слова Чебутыкина (с изменениями).

39. Не вошло. Слова Ирины брату Андрею. См. ниже, запись 43.

40. Вошло в пьесу с изменениями. Ср. слова Тузенбаха в д. II — его спор с Вершининым (Жизнь следует «своим собственным законам»).

41 и 42. Вошло в пьесу с изменениями. Ср. слова Маши в д. II («человек должен быть верующим»).

43. См. выше, запись 39.

44. Д. II, спор Тузенбаха и Вершинина.

45. В пьесу не вошло. Вероятно,

относилось к Наташе.

46. Возможно, к «Трем сестрам». Не вошло.

47. Возможно, к монологу Андрея в д. IV. Ср. ниже запись 61.

48. 58, 60, 62–64. К начатому рассказу (или повести) «Калека». О судьбе этого замысла см. Сочинения, т. X, стр. 481–484.

59. См. I, 102, 1.

61. Возможно, к монологу Андрея в д. IV.

65. «Три сестры», д. IV. Кулыгин.

66. Вероятно «Три сестры». Чебутыкин.

Л. 25

ТМЧ. О соседстве названия начатого рассказа (или повести) «Калека» с именем одной из героинь пьесы «Три сестры» см. Сочинения, т. X, стр. 482.

Л. 26

ГБЛ. С каким замыслом связана запись, неизвестно.

Л. 27

ГБЛ. Вырванный из блокнота лист с заметками к «Невесте» сохранился вместе с черновым автографом рассказа, но сделаны эти заметки уже после того, как весь рассказ был переписан набело и отправлен в редакцию «Журнала для всех», т. е. после 27 февраля 1903 г.

Заметки относятся к шестой, заключительной главе и реализованы (неполно) лишь в корректуре. Посылая 27 февраля беловую рукопись, Чехов просил редактора журнала В. С. Миролюбова: «Корректуру пришлите, ибо надо исправить и сделать конец. Концы я всегда в корректуре делаю».

В беловом автографе рассказ заканчивался словами: «Она пошла к себе наверх укладываться, а на другой день утром уехала». В первой корректуре (гранки) добавлены последние слова — «как полагала, навсегда», а также текст, развивающий первую заметку на листке: «Настоящее, как казалось ей, уже перевернуто вверх дном, беспокойство останется до конца дней, что бы там ни было, куда бы судьба ни занесла, но все же жизнь будет чистой, совесть покойной…» (Сочинения, т. X, стр. 320–321).

В первых же гранках находится вставка, соответствующая заметке «Она Саше»: укоризненные слова Нади, обращенные к Саше. В законченном рассказе эпизод сохранен, но чувство, которое больной Саша возбуждает у Нади, не досада (как в заметках), а сочувственное волнение (см. Сочинения, т. X, стр. 317 и 216).

Намечался эпизод, совсем не реализованный в тексте рассказа: объяснение с бывшим женихом, Андреем Андреичем, его мольба: «О, я буду ждать! Я готов ждать!» В корректурах об Андрее Андреиче сказано, что он приходил «тихий, молчаливый», играл на скрипке и чего-то ждал; все это было вычеркнуто во второй корректуре, и в окончательном тексте появились слова: «Бабуля и Нина Ивановна не выходили на улицу из страха, чтобы им не встретились отец Андрей и Андрей Андреич» (Сочинения, т. X, стр. 319 и 218–219).