Том 2. Республика Шкид. Рассказы для маленьких
Шрифт:
– Мы на зелененькой дачке живем.
– Ну, это не адрес. Зелененьких дачек много. Может быть, их сто дач, зеленых-то…
Они говорят:
– У нас сад.
– Садов тоже много.
– У нас окна, двери…
– Окна и двери тоже во всех домах бывают.
Подумал старик и говорит:
– Вы вот что… Вы, наверное, на станции Разлив живете?
– Да, да, – говорят девочки. – Мы на станции Разлив живем.
– Тогда вот что, – говорит старик, – идите по этой тропиночке,
«Ну, – думают девочки, – нам бы только до вокзала дойти, а там-то уж мы найдем».
Поблагодарили старика и пошли по тропиночке.
Отошли немного, Тамарочка и говорит:
– Ах, Белочка, какие мы с тобой невежливые!
Белочка говорит:
– А что? Почему?
Тамарочка говорит:
– Теленочку-то мы спасибо не сказали. Ведь это он нам дорогу показал.
Хотели вернуться, да думают: «Нет, лучше домой поскорей пойдем. А то еще опять потеряемся».
Идут и думают:
«Только бы мамочка дома была. А что, если мамы нету? Что мы тогда делать будем?»
А мама ходила, ходила по лесу, кричала, кричала девочек, не докричалась и пошла домой.
Пришла, сидит на крылечке и плачет.
Приходит хозяйка и спрашивает:
– Что с вами, Марья Петровна?
А она говорит:
– У меня девочки потерялись.
Только сказала это – вдруг видит: идут ее девочки. Белочка впереди идет, Тамарочка сзади. И обе девочки грязные-грязные, мокрые-премокрые.
Мама говорит:
– Девочки! Что вы со мной делаете? Где вы пропадали? Разве можно так?
А Белочка кричит:
– Мамочка! Ау! Обед готов?
Побранила мама как следует девочек, потом покормила их, переодела и спрашивает:
– Ну, как – страшно было в лесу-то?
Тамарочка говорит:
– Мне так нисколечко.
А Белочка говорит:
– А мне так сколечко.
Потом говорит:
– Ну, ничего… Зато посмотри, мамочка, сколько мы с Тамарой грибов набрали.
Притащили девочки свои полные корзинки, поставили их на стол…
– Во! – говорят.
Стала мама грибы разбирать и ахнула.
– Девочки! – говорит. – Миленькие! Так ведь вы ж одних поганок набрали!
– Как поганок?
– Ну конечно, поганок. И это поганка, и это поганка, и эта, и эта, и эта…
Девочки говорят:
– А мы их есть хотели.
Мама говорит:
– Что вы?! Девочки! Разве можно? Это ж поганые грибы. От них животы заболят, от них умереть можно. Их все, все на помойную яму выбросить надо.
Девочкам стало жалко грибов. Они обиделись и говорят:
– Зачем выбрасывать? Не надо выбрасывать. Мы лучше их куклам нашим отдадим. У нас куколки хорошие, не капризные, они все кушают…
Белочка говорит:
– Они даже песочек кушают.
Тамарочка говорит:
– Даже траву кушают.
Белочка говорит:
– Даже пуговицы кушают.
Мама говорит:
– Ну вот и хорошо. Устройте вашим куклам праздник и угостите их поганками.
Девочки так и сделали.
Сварили они из поганок обед. На первое суп из поганок, на второе котлеты из поганок, и даже на сладкое – компот из поганок сварили.
И куклы у них все это съели – и суп, и котлеты, и компот, – и ничего, не жаловались, не капризничали. А может быть, у них и болели животики – кто их знает. Они ведь народ неразговорчивый.
Большая стирка
Один раз мама пошла на рынок за мясом. И девочки остались одни дома. Уходя, мама велела им хорошо себя вести, ничего не трогать, со спичками не играть, на подоконники не лазать, на лестницу не выходить, котенка не мучить. И обещала им принести каждой по апельсину.
Девочки закрыли за мамой на цепочку дверь и думают: «Что же нам делать?» Думают: «Самое лучшее – сядем и будем рисовать». Достали свои тетрадки и цветные карандаши, сели за стол и рисуют. И все больше апельсины рисуют. Их ведь, вы знаете, очень нетрудно рисовать: какую-нибудь картошину намазюкал, красным карандашом размалевал и – готово дело – апельсин.
Потом Тамарочке рисовать надоело, она говорит:
– Знаешь, давай лучше писать. Хочешь, я слово «апельсин» напишу?
– Напиши, – говорит Белочка.
Подумала Тамарочка, голову чуть-чуть наклонила, карандаш послюнила и – готово дело – написала:
ОПЕЛСИН
И Белочка тоже две или три буковки нацарапала, которые умела.
Потом Тамарочка говорит:
– А я не только карандашом, я и чернилами писать умею. Не веришь? Хочешь, напишу?
Белочка говорит:
– А где ж ты чернила возьмешь?
– А у папы на столе – сколько хочешь. Целая банка.
– Да, – говорит Белочка, – а ведь мама нам не позволила трогать на столе.
Тамарочка говорит:
– Подумаешь! Она про чернила ничего не говорила. Это ведь не спички – чернила-то.
И Тамарочка сбегала в папину комнату и принесла чернила и перо. И стала писать. А писать она хоть и умела, да не очень. Стала перо в бутылку окунать и опрокинула бутылку. И все чернила на скатерть вылились. А скатерть была чистая, белая, только что постланная.
Ахнули девочки.
Белочка даже чуть на пол со стула не упала.
– Ой, – говорит, – ой… ой… какое пятнище!..