Том 2. Сцены и комедии 1843-1852
Шрифт:
Гранки выправлены корректором, видимо, по оригиналу. На каждом листе в верхнем правом углу отметки: «Г-ну ценсору. Сент. 12». На обороте листа 5-го адрес: «Г-ну ценсору Срезневскому. Современник. Из тип. Праца». Эти гранки оказались осенью 1850 г. в распоряжении Тургенева, о чем свидетельствует, во-первых, позднейший карандашный адрес на л. 5: «Гост<иница> Наполеон, в Мал <ой> Морск<ой>, г-ну Тургеневу в 6 №», а во-вторых, фамилии исполнителей пьесы в сезон 1850/51 г. на петербургской сцене, вписанные рукой Тургенева на л. 1 в роспись действующих лиц: Сосницкий, Самойлов, Каратыгин 2-й, Мартынов, Сосницкая. К 1850 г. относится и цензурная правка гранок, сделанная, судя по почерку, А. И. Фрейгангом, цензором журнала «Отечественные записки». Правка сделана в л. 1 и в начале л. 2-го красными чернилами, а затем карандашом. На обороте л. 5-го отметка: «К делу — 1850 г., № 26», свидетельствующая о том, что гранки были приобщены к «делу» С.-Петербургского цензурного комитета «О статьях, запрещенных по докладам ценсоров», 1850 г., № 26 (ЦГИАЛ), в качестве вещественного доказательства.
Гранки первой редакции «Завтрака у предводителя», найденные Ю. Г. Оксманом в 1917 г. в архиве Главного управления
Суфлерский экземпляр не дошедшей до нас копии текста, разрешенного в 1849 г. театральной цензурой. Текст близок запрещенной редакции пьесы, но разбит на XI явлений (как в Совр,1856, № 8). Дата списка, судя по сохранившемуся на л. 2 перечню фамилий актеров Александрийского театра, игравших в пьесе, определяется временем возобновления «Завтрака у предводителя», в сезон 1855/56 г., с Линской в роли Кауровой. (В 1849–1852 гг. эту роль исполняла Сосницкая.) Список не авторизован, имеет ряд произвольных режиссерских сокращений. К их числу принадлежит и новая концовка пьесы, завершающаяся не репликой Суслова: «Вот тебе и полюбовный дележ», а монологом Балагалаева: «Стойте, господа, стойте — делайте, что хотите, а я… я… я не могу, не могу» и ремаркой: «Быстро уходит и захлопывает за собой дверь гостиной. Всеобщее изумление». Список хранится в Ленинградской театральной библиотеке им. А. В. Луначарского — бывшей библиотеке императорских театров (новый инв. номер — 5536; прежний — 4342, шифр: I. IX. 2. 30). Краткие сведения о нем см.: Пыпин, Списки пьес Т,с. 210–212.
Совр,1856, № 8, с. 207–236. Ценз. разр. 31 июля 1856 г. Текст этот перепечатан без изменений в «Драматическом сборнике» Ф. Стелловского, СПб., 1860, кн. X (ценз. разр. от 4 ноября 1860 г.), и им же выпущен в свет отдельным оттиском из этого издания.
Т, Соч, 1865,т. II, с. 201–243.
Т, Соч, 1869,ч. VII, с. 333–377.
Т, Соч, 1880,т. 10, с. 333–378.
Впервые опубликовано: Совр,1856, № 8, с. 207–236, с подписью: Ив. Тургенев. Это была уже вторая редакция пьесы, так как первая, датированная августом 1849 г. и набранная для октябрьской книжки «Современника» того же года, была задержана цензурой в корректурных листах (см. выше) и в печати при жизни Тургенева не появилась. Первая редакция «Завтрака у предводителя» шла только на сцене, куда была допущена 11 октября 1849 г. театральной цензурой (ЦГИАЛ,ф. 780, ед. хр. 26), с обычными для императорских театров искажениями и сокращениями авторского текста.
Приспособляя вторую редакцию пьесы к цензурным требованиям и пользуясь при этом, видимо, каким-то театральным ее списком, а не автографом, Тургенев устранил в 1856 г. далеко не все искажения текста «Завтрака у предводителя» (см. об этом далее). Литературно-стилистическая отделка комедии, начатая в 1856 г., продолжалась и в 1864 г. при включении «Завтрака у предводителя» в издание Т, Соч, 1865,после чего в тексте пьесы выправлялись только опечатки.
Автограф «Завтрака у предводителя» не сохранился ни в черновой, ни в беловой редакции.
В настоящем издании «Завтрак у предводителя» печатается по последнему авторизованному тексту (Т, Соч, 1880),с устранением двух опечаток, одна из которых была указана самим Тургеневым (с. 262, строка 17: «присечь» вместо правильного «пресечь»), а другая осталась им не замеченной (с. 263, строка 24: «прикословлю» вместо «прекословлю»).
«Завтрак у предводителя» написан Тургеневым в Куртавнеле (под Парижем) через четыре с половиной месяца после окончания «Холостяка», в период работы над «Студентом» и «Дневником лишнего человека». «J’ai 'ecrit, copi'e et exp'edi'e une com'edie en un acte, une com'edie de cinquante pages» [268] , — писал он о своем новом произведении 27 июля (8 августа) 1849 г. Полине Виардо.
268
«Я написал, переписал и отправил <в Москву> одноактную комедию, комедию в пятьдесят страниц» (франц.).
Определяя театр как «самое непосредственное произведение целого общества, целого быта» [269] Тургенев тематическим стержнем своих построений избрал в «Завтраке у предводителя» характернейший для мелкопоместной дворянской среды процесс затяжного и никак «полюбовно» не удающегося размежевания.
Специальные посреднические комиссии, учрежденные еще в 1836 г. во всех губернских и уездных городах для проведения в трехгодичный срок добровольных («полюбовных») соглашений по разделу чересполосных помещичьих земельных угодий [270] , не привели к положительным результатам. Специальными указами сроки действия этих комиссий были продлены на три года, в 1839 г. еще на два, в 1841 г. еще на пять лет, в 1846 г. еще на четыре года, но и после этого «последнего» срока вопросы размежевания во многих губерниях остались неразрешенными до самой Октябрьской революции.
269
В рецензии на «Смерть Ляпунова. Соч. С. А. Гедеонова» (Отеч Зап, 1846, № 8; см.: наст. изд., Сочинения, т. 1, с. 237).
270
Полное собрание законов Российской империи. 1836, № 8763. О судьбе этого закона см.: ГерманИ. Е. История русского межевания. 3-е изд. М., 1914, с. 276–291.
Возможности сатирического использования этого жизненно колоритного и особенно
«На прошлой неделе, — комически повествовал Овсянников о недавней попытке одного помещичьего передела, — съехались мы в Березовку, по приглашению посредника, Никифора Ильича. И говорит нам посредник, Никифор Ильич: „Надо, господа, размежеваться: это срам, наш участок ото всех других отстал, приступимте к делу“. Вот и приступили. Пошли толки, споры, как водится; поверенный наш ломаться стал. Но первый забуянил Овчинников Порфирий… И из чего буянит человек… У самого вершка земли нету: по поручению брата распоряжается. Кричит: „Нет! меня вам не провести! нет, не на того наткнулись! планы сюда, землемера мне подайте, христопродавца подайте сюда“. — „Да какое, наконец, ваше требование?“ — „Вот дурака нашли! эка! вы думаете: я вам так-таки сейчас мое требование и объявлю?.. нет, вы планы сюда подайте, — вот что!“ А сам рукой стучит по планам. Марфу Дмитриевну обидел кровно. Та кричит: „Как вы смеете мою репутацию позорить?“ — „Я, говорит, вашей репутации моей бурой кобыле не желаю“. Насилу мадерой отпоили. Его успокоили — другие забунтовали. Королёв-то Александр Владимирыч сидит, мой голубчик, в углу, набалдашник на палке покусывает да только головой качает. Совестно мне стало, мочи нет, хоть вон бежать. Что, мол, об нас подумает человек. <…> А чем кончилось? Сам четырех десятин мохового болота не уступил и продать не захотел. Говорит: я это болото своими людьми высушу и суконную фабрику на нем заведу с усовершенствованиями. Я, говорит, уже это место выбрал: у меня на этот счет свои соображения… И хоть бы это было справедливо: а то просто — сосед Александра Владимирыча, Карасиков Антон, поскупился королёвскому приказчику сто рублей ассигнациями взнести. Так мы и разъехались, не сделавши дела…» [271] .
271
Совр,1847, № 5, с. 155–156. Тема «полюбовного размежевания» попутно затронута была Тургеневым и в поэме «Помещик»: «Но дворянин мой хладнокровно // Поля родные проезжал; // Он межевал их полюбовно, // Но без любви воспоминал» (1845). Через десять лет эта же проблематика получила некоторое отражение в четвертой главе романа «Рудин», в беседе Дарьи Михайловны Ласунской с Лежневым об окончании размежевания их угодий.
В одном из ранних перечней рассказов, проектировавшихся Тургеневым в 1847 г. для цикла «Записки охотника», сохранился заголовок «Размежевание» [272] . Можно предполагать, что именно этот замысел, частично реализованный в «Однодворце Овсянникове», полностью был развернут в образах и сценарии «Завтрака у предводителя». Для новой своей комедии Тургенев воспользовался не только конкретными бытовыми зарисовками, но и фамилиями некоторых персонажей «Записок охотника» [273] .
272
КлеманМ. К. Программы «Записок охотника». — Уч. зап. Ленингр. гос. ун-та, 1946. Вып. 11, с. 100.
273
В состав действующих лиц «Завтрака у предводителя Тургенев ввел упоминаемого в «Однодворце Овсянникове» помещика Беспандина: «У шутоломовских крестьян сосед Беспандин четыре десятины земли запахал. Моя, говорит, земля… А земля их бесспорная, крепостная испокон веку» (Совр,1847, № 5, с. 161). Фамилия «бывшего предводителя» Петра Петровича Пехтерьева заимствована для комедии, вероятно, из рассказа «Льгов», опубликованного в той же книжке «Современника» (с. 170).
В редакцию «Современника» текст комедии поступил в первых числах сентября 1849 г. «Ваш „Завтрак у предводителя“, — писал Н. А. Некрасов 14 сентября автору, — на днях получил от приехавшего сюда Щепкина — и отдал в набор для 10 № „Современника“; вещь хорошая» (Некрасов,т. X, с. 132). Передав рукопись пьесы Н. А. Некрасову, М. С. Щепкин копию с автографа, уже, может быть, несколько приспособленную к требованиям театральной цензуры, представил в III Отделение, в ведении которого последняя тогда находилась. Это параллельное рассмотрение «Завтрака у предводителя» в двух цензурных инстанциях, одна из которых должна была разрешить его напечатание, другая — постановку, имело разные результаты. По рапорту цензора драматических сочинений Гедеонова, охарактеризовавшего «Завтрак у предводителя» как «картину провинциальных нравов», описанных «верно», в которой «обидного нет ничего», новая комедия Тургенева 11 октября 1849 г, была допущена на сцену (ЦГИАЛ,ф. 780, ед. хр. 26). В ноябрьской книжке «Современника», в рубрике «Театральные новости», Некрасов упомянул уже о предстоящем появлении «Завтрака у предводителя» на Александрийской сцене (Совр,1849, № 11, «Смесь», с. 139), но разрешение на публикацию пьесы в журнале откладывалось с месяца на месяц.
«Ваш „Завтрак у предводителя“ подвергался сомнению (ибо в нем действуют помещики), — писал Некрасов 8 ноября 1849 г. Тургеневу, — но теперь его позволили для сцены, и, стало быть, он попадет и в печать» (Некрасов,т. X, с. 134).
Последние предположения, однако, не оправдались: «решительные меры», которые «высочайше» предложено было 24 октября 1849 г. принять против «замеченного неоднократно в журнале неблагонамеренного направления», обусловили особенно внимательное отношение цензоров «Современника» к тургеневской «сцене из уездной жизни», тенденции которой представлялись тем более рискованными, что незадолго до этого их автору уже инкриминировалось стремление в «Нахлебнике» «бросить тень на дворянское сословие», а возможность толкования «Завтрака у предводителя» как сатиры на правящий класс не была устранена и после постановки комедии на сцене.