Том 26.Это - серьезно

Чейз Джеймс Хедли

— Мы ведем письменный учет наших клиентов, — не моргнув глазом, соврал я. — До того, как уехать в Сан-Рафаэль, Шеппи записал в журнал, что вы его наняли.

— Шеппи? Кто это такой?

— Мой компаньон. Человек, которого вы наняли, мистер Криди.

Он облокотился о стол, сцепил пальцы рук и положил на них свой заостренный подбородок.

— Я нанимаю двадцать — тридцать человек в неделю, — сказал он, — но среди них, насколько я помню, не было никого по фамилии Шеппи. Тем более непонятно, какое отношение к этому имеете вы. Я спрашиваю еще раз: что вам от меня нужно?

— Шеппи, фамилии которого вы не помните, был убит сегодня утром. Я полагаю, что смогу закончить дело, над которым он для вас работал.

— И над каким же делом для меня он работал?

Я знал, что рано или поздно

разговор коснется этой самой уязвимой стороны вопроса. Криди, как выяснилось, не собирался за здорово живешь раскрывать свои карты.

Но я тоже не первый год замужем.

— Вы знаете об этом больше, чем я.

Откинувшись в кресле, он несколько секунд усиленно барабанил пальцами по столу. Хотя выражение его лица было по-прежнему непроницаемым, я знал, что голова нувориша лихорадочно работает. Наконец он нажал на кнопку звонка.

Дверь немедленно отворилась, и в кабинет вошел Хаммершальд. Он должен был ожидать вызова непосредственно за дверью, иначе мгновенное появление объяснить было невозможно.

— Херц, — сказал Криди, не взглянув на вошедшего.

— Слушаюсь, сэр, — ответил Хаммершальд и исчез с быстротой молнии.

Криди продолжал барабанить по столу, но теперь его взгляд был обращен вниз.

Мы просидели в относительной тишине около минуты, затем раздался легкий стук, и в отворившуюся дверь вошел приземистый, коренастый мужчина. Я обратил внимание, что его правое ухо разорвано и прилегало к голове настолько плотно, будто кто-то шваркнул по нему кувалдой: ни один кулак не способен нанести удар такой силы. Его расплющенный нос растекся по физиономии, как желток на сковородке, колючие глазки горели неистовством. На воротник густой гривой ниспадали иссиня-черные волосы. Ни дать ни взять — орангутан. И не просто орангутан, а злобный орангутан. Херц был одет в коричневые с желтоватым оттенком брюки и белый спортивного покроя пиджак, из-под которого виднелся ярко расцвеченный галстук.

Но двигался он не как человекообразная обезьяна скачками, а стремительно и бесшумно, как балетный танцор.

Выставив вперед острый, как наконечник пики, подбородок, Криди кивнул в мою сторону.

— Посмотри на этого человека, Херц, — сказал он, — и запомни его хорошенько. Может быть, тебе придется им заняться. Если, конечно, он не окажется умнее, чем выглядит на первый взгляд.

Вперив буравчики-глаза, Херц изучал меня несколько секунд. На его искалеченной физиономии не дрогнул ни один мускул.

— Я узнаю его при любом освещении, босс, — ответил он сипло.

Криди жестом приказал своему орангутану выйти. Когда тот бесшумно ретировался, я небрежно поинтересовался:

— Он должен превратить меня в отбивную, или я ошибаюсь?

Не ответив, Криди снял очки и, вытащив белоснежный носовой платок, начал тщательно протирать стекла.

— Не выношу частных сыщиков, — сказал он некоторое время спустя и посмотрел на меня исподлобья. — Я считаю их никчемными людишками, вымогателями и шантажистами. Я не нанимал вашего компаньона Шеппи, и мне в голову никогда не могла прийти столь абсурдная мысль. Я советую вам немедленно исчезнуть из нашего города. Чтобы избавиться от назойливых типов вроде вас, я иногда прибегаю к помощи Херца. Это экономит время и бережет мою нервную систему. Херц — удивительный экземпляр человеческой породы, он твердо верит в то, что я его облагодетельствовал. Если я говорю, что мне докучает такой-то человек, он считает своим первейшим долгом так воздействовать на наглеца, чтобы тот прекратил свои домогательства. Я никогда не спрашивал, как он добивается этого, но еще не было случая, чтобы Херц не оправдал моих надежд. Именно так обстоит дело, мистер Брэндон. Я не знаю вашего Шепни, и я, безусловно, не нанимал его. Не желаю иметь ничего общего с вами. Можете идти.

Я улыбнулся. Если вначале вся обстановка в доме этого боа-констриктора, даже его пронизывающий взгляд, действовали мне на нервы и против воли внушали какой-то подсознательный страх, то теперь от этого не осталось и следа. Сейчас загнанный в угол кролик ощущал лишь справедливое возмущение и злость, и это было моим сильнейшим оружием.

— Послушайте теперь меня, — ответил я, крепко опершись о стол одной рукой и глядя ему прямо в глаза. — Я-то

думал, вы умнее и понаходчивее, мистер Криди, чем оказались на самом деле. До нашей встречи мне было неизвестно, нанимали вы Шеппи или нет, теперь я твердо знаю, что нанимали. Когда я звонил вашему секретарю, то был уверен, что вы меня не примете. Стоит ли человеку вашего положения тратить время на мелкую букашку; какого-то частного сыщика, если, конечно, у этого человека нет серьезных причин для беспокойства? Не дают, как говорится, тревожные думы уснуть по ночам. Но вы поступили иначе: вам не терпелось выяснить, что же я все-таки знаю. И вы приняли меня в обход других, куда более важных посетителей, ожидающих вашего внимания уже несколько часов. Неужели непонятно: вы чего-то боитесь, да так сильно, что страх мешает вам трезво рассуждать. Вам пока везет: я знаю очень мало, и вы убедились в этом. И тогда решили не церемониться со мной. Чтобы я больше не мозолил вам глаза, задумали припугнуть как следует. Для этого вам понадобилась ваша дрессированная обезьяна, будто только что вылезшая из камнедробилки. Но я не собираюсь доставлять вам удовольствия и не уеду из города, пока не разберусь до конца в причинах гибели друга.

Криди продолжал невозмутимо сидеть в кресле. Его лицо оставалось бесстрастным, тонкие длинные пальцы по-прежнему протирали линзы очков.

— Вы сказали все? — спросил он.

— Почти. Итак, я уверен, что Шеппи был нанят именно вами. Мало того, ему удалось докопаться до чего-то очень опасного для некоторых лиц. Поэтому его и убрали. В ваших руках должен быть ключ, который наведет полицию на след убийцы. Но вы молчите, вы не желаете быть замешанным в грязном деле. Иначе спросят, зачем вам понадобилось нанимать Шеппи. У меня имеется некоторый опыт ведения дел с денежными мешками. Если они решаются нанять частного сыщика из другого города, значит, дело настолько деликатное, что местным детективам о нем лучше всего не знать. Не уверен, найдет ли полиция Сан-Рафаэля убийцу, но я, во всяком случае, постараюсь это сделать. Вот теперь все. Можете не звать лакея, я найду выход сам.

Поднявшись, я пошел к двери. За спиной послышался женственный голос Криди:

— Я предупредил вас, мистер Брэндон, потом пеняйте на себя.

— Плевать!

По дороге в гостиницу я размышлял о встрече с Криди. Я был доволен результатами: ясно, что клиентом Шеппи мог быть только коротышка миллионер. Но все же причина смерти Джека оставалась непонятной. Наметилось две версии: старая — беднягу зарезал из ревности какой-нибудь гангстер и новая — убили потому, что мой компаньон раскопал что-то, работая по заданию Криди. Мысленно я проклинал покойного за его страсть к амурным делишкам. Из-за них моя задача становилась сложнее вдвойне. Визит на полуостров был полезен еще по одной причине, меня радовало, что я договорился о встрече с Тимом Фултоном. Не редкость, что озлобленные служащие выбалтывают много интересного о своих бывших хозяевах, а именно такой информации мне сейчас больше всего недоставало.

Я ехал по городу не спеша, и, когда минут через сорок добрался до гостиницы, у подъезда стояла полицейская машина.

При моем появлении дверца автомобиля распахнулась, и Кенди тяжело двинулся в мою сторону, старательно работая на ходу челюстями.

— С тобой жаждет потолковать капитан Кетчен, — произнес он, останавливаясь в ярде от меня. — Поехали?

— А если я не желаю?

— Поехали, — не меняя интонации, повторил он тупо. — Мне приказало привести тебя силой, если заупрямишься.

— Он сказал, что ему нужно?

— Если бы этот вопрос задал кто-нибудь другой, я подумал бы, что передо мной круглый идиот. Но тебе я прощаю — ты незнаком с нашими порядками.

Решив попусту не связываться с полицией, я направился к машине и расположился рядом с Кенди на заднем сиденье. Полицейский, сидевший за баранкой, рванул машину с места и с бешеной скоростью помчался по улицам.

— Хочешь сказать, что капитан не делится с подчиненными своими соображениями?

— Вот именно, — ответил Кенди. — Если не хочешь остаться на всю жизнь калекой, смотри в оба, когда зайдешь к нам в управление. Не трепи языком, если тебя не спрашивают, отвечай на вопросы быстро и доходчиво. Не оправдывайся и не ври. Веди себя так, будто ты в церкви на исповеди.