Том 3. Лорд Аффенхем и другие

Вудхаус Пелам Гренвилл

— Так быстро?

— Завтра к вечеру.

— Однако скромностью вы не страдаете!

— Видимо, не страдаю.

— Уэзерби работает против вас.

— И пускай. Ну, мне пора. Завтра у нас прием, я нужна дома. Переходя улицу, мистер Дафф был уже повеселее. В «Розе и короне» его ждал Джос, собираясь, как и Салли, отчитаться перед патроном. Глава шайки — это глава шайки, он по долгу службы общается с гангстерами.

— А, вы тут? — довольно вяло произнес король преступного мира. Пирожные начали свою работу, радость таяла, сменяясь мрачностью, тем

более что Джос был до отвращения свеж. Вчерашняя новость не сломила его. Как мы уже знаем, он вообще не унывал и, содрогнувшись на миг от сообщения леди Чевендер, быстро пришел в себя. Непрестанно натыкаясь на лорда Холбтона, он отказывался верить, что такая девушка может любить его. Ерунда, думал он, мы сами над этим посмеемся.

— Последние новости, — сказал он Даффу. — Идемте в бар, там тише. И вид у вас плохой, надо выпить.

У Веры был свободный вечер, за стойкой царил какой-то юнец, и, хотя он не отличался ее учтивостью и блеском, Джос об этом не пожалел. Всему свое время. Изящная беседа — одно, деловая — другое. Себе он заказал эль, сообщнику — двойное бренди с содовой; потом перешел к отчету.

— Словом, — заключил он, — не повезло. Но не горюйте, завтра я снова попытаюсь. Вероятно, вы знаете о нашем приеме. Тогда и настанет мой час. Ни единой души, все в саду, дуют чай, лопают клубнику. Кради — не хочу!

Мистер Дафф, судя по всему, его одобрил, подумав к тому же, что Салли имела в виду именно эти стратегические выгоды.

— И девица завтра крадет, — сообщил он. — Очень в себе уверена.

— Какая еще девица?

— Да ваша. Забыл, как ее зовут. Такая малявка с глазами. Джос поднял брови.

— Вы имеете в виду мисс Фэрмайл?

— Именно.

— Тогда замечу, что она — не малявка.

— Малявка.

— Нет. Я их видел, ни малейшего сходства. Если вы пытаетесь описать в своей неуклюжей манере, как она похожа на танагрскую статуэтку, я с вами согласен. Но малявка… Помилуйте! Этого я не потерплю. Что вам там сказали насчет кражи?

— Я сейчас видел вашу статуэтку. Кстати, она выходит за моего подопечного. Некий Холбтон.

— Знаю. Слышал. Исключительно глупая мысль. Ничего, передумает.

— Она сказала, если я дам ему деньги, картину она украдет.

— А вы ответили, что дело — в более надежных руках?

— Нет, не ответил. Джос был шокирован.

— То есть, вы ее поощрили? Вам не жутко, что такая девушка выйдет за такого типа? Он как будто мячик проглотил.

— Вообще-то я сказал, что это глупо. Посоветовал выйти за вас.

— Да? Ну простите, что назвал вас гадом.

— Не назвали.

— Собирался. Посоветовали выйти за меня? Молодец! Душечка!

— Все лучше, чем за него. Я бы на ее месте ни за кого из вас не вышел.

— Еще одно бренди, — крикнул Джос, — с азиатским ядом! Трудный вы человек, Дж. Б. Может, под грубой шкурой залегло золотое сердце, но это еще надо доказать.

Мистер Дафф с сомнением посмотрел на бренди.

— Не знаю, пить ли. Что-то плохо с животом. Все здешняя кухня, черт бы ее драл. Яичницу зажарить не умеют. Ну, раз уж подали, выпью.

Оставшись один, он посидел еще, прихлебывая свой напиток, и с некоторым запозданием вспомнил, что врач запретил спиртное. Когда Джос подходил к усадьбе, размышляя о его словах, он решил подняться к себе, полежать немного.

Он открыл дверь, за которой располагались номера, но услышал женский голос, сочное контральто, которое не забыл за пятнадцать лет:

— Передайте ему, пожалуйста, что заходила леди Чевен-, дер. Он мне очень нужен.

Сперва он застыл на месте, потом — ожил и кинулся на улицу. Панически оглядывая дома, он наткнулся на окно «Гардении», и даже оно показалось ему приветливым и гостеприимным.

К чести таких кафе, они и впрямь гостеприимны. Это вам не портной: пришел — ушел. Сиди сколько хочешь. Именно в этом нуждался сейчас мистер Дафф — и мгновенно оказался за столиком.

Величавая официантка немного ему удивилась.

— Вы что-то забыли?

— Чаю дайте!

— Чаю?

— И пончиков.

— Хорошо, сэр, — сказала она, уже с почтением. Сразу видно, понимающий человек. Она не помнила ни одного клиента, который бы так скоро вернулся.

Когда она удалилась, тихо трепеща от радости, Дж. Б. услышал за спиной еще один женский голос и сердито обернулся.

— Привет, привет! — сказала девица, сидящая за другим столиком, и он узнал в ней барменшу из «Короны».

Вера Пим пришла в «Гардению» отдохнуть и подумать. Чибнелу она позвонила с досады, по той же причине сказала, что занята, но на самом деле стремилась к одиночеству. Она хотела решить загадку усов.

Когда обладатель их ворвался в кафе, она испугалась, но взяла себя в руки. Британия не зря гордится своими барменшами. Есть в них что-то такое. Она поняла, что личная встреча очень кстати: усыпив бдительность подозреваемого, можно вызнать его секреты.

Усы при ближайшем рассмотрении были еще страшнее, да и лицо ходило ходуном, словно незнакомец сердился. Мы-то знаем, что в присутствии женщин мистер Дафф просто корчил рожи.

— Вот и хорошо, — сказала Вера с профессиональной приветливостью. — Вы не напоите меня чаем? Можно, я к вам пересяду?

В обычных обстоятельствах Дж. Б. бестрепетно ответил бы: «Нет!», но сейчас растерялся. Уйти он не мог; с первого взгляда в окно было ясно, что это — утопия. Леди Чевендер вышла из «Розы и короны» и стояла на мостовой, поджидая, пока собачка обнюхает банановую шкурку.

— Сейчас мне принесут булочек, — сказала Вера.

— И мне, — сказал мистер Дафф.

— Вот здорово, правда?

— Ы, — откликнулся он, чувствуя именно то, что в его любимом фильме чувствовал герой, которого запер на старой мельнице одноглазый китаец.

Никогда не знаешь, что говорить злодеям, и Вера замялась, но тут принесли заказ, распространявший жуткий, жаркий запах. Разлив чай, прекрасная барменша придвинула чашку к себе. Кто-кто, а она знала, как бросают в чай белые пилюльки.