Том 3. Пьесы 1862-1864

Островский Александр Николаевич

Ранен. У Крымского двора мы конных сбили. С испугу те ударились бежать И пешую свою стоптали роту. Ходкевич сам, увидя нас в тылу, Екатерининский свой стан покинул, К монастырю бежит со всею силой. Кузьма Захарьич по пятам за ним, Лишь я отстал: скакать не стало силы.

Пожарский

Молись! За мной!

(Уходит.)

Входит старик в страннической одежде, через плечо на ремне висит сулея [10] ,

через другое — сумка с травами и корнями. Нагибается к раненым, прикладывает траву и дает пить из сулейки.

Явление восьмое

[Поспелов и старик-странник.]

Поспелов

(садясь)

От родины далеко, Без помощи, среди чужих людей Я встречу смерть. Прощайте, золотые Мечты мои! Хотелось бы пожить И выслужить себе и честь и место Почетное. Обзавестись хозяйкой Любимою, любить ее, как душу, Семью завесть и вынянчить детей. Да не дал Бог — судьба не то судила, Судила мне лежать в земле сырой, Похоронить и молодость и силу Вдали от стен родного пепелища! В глазах темно, то ночь ли наступает, Иль смерть идет, не знаю.

10

Сулея— плоская бутыль, фляжка.

(Шепчет.)

Боже, душу Прими мою и упокой в селеньях

(падает в изнеможении),

Где праведные…

Старик

(нагибаясь над Колзаковым)

Уж никакое зелье Поднять тебя не может, Божий воин.

(Подходит к другому воину, прикладывает траву к голове.)

Ты две зари носи ее на ране

(дает корень),

А это жуй поутру, не молясь.

(Подходит к Поспелову, вливает ему несколько капель, тот приходит в чувство.)

Поспелов

Откуда ты? Сам Бог тебя послал. Ты кто, старик?

Старик

Я странный богомолец. По таборам хожу; обет я принял Болящих чад безмездно врачевать. Открыты мне травы целебной силы, А кем и как, то знаю я один.

Поспелов

Мне жизнь мила, перед тобой не скрою.

Старик

Ты будешь жив, твоя болезнь не к смерти. Лицо твое светло, и жилы бьются. Кому не жить, тот темен, как земля. Мы все земля, и если наше тело Темнеть начнет, так, значит, в землю хочет. Ты ослабел от ран, и много крови Ты истерял… Произволеньем Божьим Растет трава, названьем «девесил», Недаром ей прозвание такое, В ком силы нет, — прибавит девять сил, Настой ее тебе на пользу будет, Хлебни его! А рану ты завяжешь. Плечо твое уязвлено железом.

(Завязывает руку.)

Входит Павлик.

Явление девятое

[Те

же и Павлик.]

Поспелов

Кто бродит там? Знакомое обличье.

Павлик подходит ближе.

Да это наш, из Нижнего. Ты — Павлик Из биркинских? Ты был в бегах?

Павлик

На время, Не ужился с Кузьмой, — мы нравом разны, От грубости его я убежал. У вас за малость попадешь в застенок, А я висеть на дыбе не люблю. В Казани был у Шульгина, там лучше, Простей живут. Недавно был и в Нижнем Не надолго. Вот в таборы попал, В подьячих я у князя Трубецкого.

Поспелов

Что Нижний наш?

Павлик

Стоит на том же месте. Ругают вас и Минина Кузьму. Ограбили народ, наговорили С три короба: «Идем на Божье дело!» — А полгода гуляли в Ярославле И тратили добро мирское даром.

Поспелов

У нас с тобой ума не хватит, Павлик, Судить бояр и Минина Кузьму. А в Нижнем ты знакомых не видал ли?

Павлик

А кто твои знакомые? Я знаю Наперечет весь Нижний, всех собак, Не только что людей.

Поспелов

Ну, Петр Аксеныч?

Павлик

А что ему! Живет да богатеет На старости неправым барышом.

Поспелов

Не верю я, он честно жил доселе, Не стать ему под старость начинать Неправдой жить.

Павлик

Не верь, тебе же лучше! Я не свое: что люди, то и мы.

Поспелов

Не слышал ли чего-нибудь о Марфе Борисовне?

Павлик

Постой-ка, погляжу я, Да ты, никак, Поспелов Алексей Михайлыч, Кузьмы благоприятель?

(Нагибаясь к нему.)

Ну, он и есть. Ты сватался за нею?

Поспелов

Не отопрусь.

Павлик

Ну, видно, надоело Ей ждать тебя иль разлюбила, что ли, Я ваших дел не знаю. И хотел бы Порадовать тебя хорошей вестью, Да нечем, друг. За Лыткина пошла.

Поспелов

За Лыткина Василья?

Павлик

Да, а что же? С чего же ей за Лыткина нейти? Не хуже он дворян малопоместных; И завсегда при ней; а вас гоняют Из края в край; ты дома-то и году Не проживешь с женой; нужда какая ж Ей за тебя идти, подумай сам. Поспелов опускает голову на грудь.