Том 6. Письма

Есенин Сергей Александрович

Передайте Евгению Ивановичу, что он не поэта, а «Барыбу увидеть изволили-с». ^*

Думаю, что во всем виноват тут Ремизов.

О, он хитрая бестия, этот Ремизов! Недаром у него, как у алжирского бея, под носом Вячеслав Шишка ^* !

Простите еще раз, Разумник Васильевич, если как-нибудь приношу Вам огорчение. Не люблю я скифов, не умеющих владеть луком и загадками их языка. Когда они посылали своим врагам птиц, мышей, лягушек и стрелы, Дарию нужен был целый синедрион толкователей. ^* Искусство должно быть в некоторой степени тоже таким. Я его хорошо изучил, обломал и потому так спокойно и радостно называю себя и моих товарищей

«имажинистами». Помните, я Вам кой-что об этом говорил еще на Галерной, 40 ^* ? И даже в поэме «Сельский часослов» назвал это мое брожение «Израмистил». ^* Тогда мне казалось, что это мистическое изографство. Теперь я просто говорю, что это эпоха двойного зрения, оправданная двойным слухом моих отцов, создавших «Слово о полку Игореве» и такие строчки, как ^* : На оболони телегы скрыпать, Рцы лебеди распужени. ^*

Дело не в имажинизме, которое притянула к нам З. Венгерова в сборнике «Стрелец» 1915 г., а мы взяли да немного его изменили. ^* Дело в моем осознании, преображении мира посредством этих образов. Вспомните: Как яйцо, нам сбросит слово С проклевавшимся птенцом… ^*

Тогда это была тоска «Господи, отелись», ^* желание той зари, которая задирает хвост коровой, ^* а теперь… ^*

Бениславской Г. А., 5 октября 1921

Г. А. БЕНИСЛАВСКОЙ ^*

5 октября 1921 г. Москва

Милая Галя!

Я очень и очень бы хотел, чтоб Вы пришли сегодня ^* ко мне на Богословский к 11 часам.

Буду ждатьВас!

За д… Спасибо. ^*

Без ^*

С. Есенин.

1921. 5 окт.

На обороте или на конверте: Шереметьевский

д. 3, кв. X

Галине Артуровне

Бениславской

Мариенгофу А. Б. и др., 19 ноября 1921

А. Б. МАРИЕНГОФУ и Г. Р. КОЛОБОВУ ^*

19 ноября 1921 г. Москва

Ура! Варшава наша! ^*

Сегодня 19 ноября, пришло письмо от Лившица, три тысчи герм<анских> марок, 10 ф. сахару, 4 коробки ^* консервов и оттиск наших переведенных стихов на еврейский язык ^* с «Испов<едью> хулиг<ана>» и «Разочарованием». ^* Америка делает нам предложение через Ригу, Вена выпускает к пасхе сборник на немецком, ^* а Берлин в лице Верфеля бьет челом нашей гениальности. ^*

Ну что, сволочи?! Сукины дети?! Что, прохвосты?!

Я теперь после всего этого завожу себе пару кобелей и здороваться буду со всеми только хвостами или лапами моих приближенных.

Что там Персия? Какая Персия? ^* Это придумывают только молодожены такое сантиментальное путешествие. Это Вам не кондукторы из Батума, а Вагоновожатые Мира!!! ^*

Ах, Клопиков, ^* Клопиков, как же это ты так обмазался своей кондукторшей? Что это? Как это? Неужели шведская кровь ^* настолько горячая, что ты даже без толкача напролет просиживаешь и пролеживаешь с ней ночи? Где ж девалась твоя

былая ретивость? Поймали конягу! Обидно даже. Добро бы вервием каким, а то так, недоуздком паршивым. Ну да ладно! Все это простится тебе, если я скоро получу от тебя не менее ведра вина. Живу, Ваня, отвратно ^* . Дым все глаза сожрал, Дункан меня заездила до того, что я стал походить на изнасилованного. ^* А книгу всё печатают и печатают. ^* Особенного, конечно, кроме этих немного обманывающих вестей от Лившица, ничего нет. Итак, жду вина. С поцелуями Сергей и Кузя. ^*

Клюеву Н. А., декабрь 1921

Н. А. КЛЮЕВУ ^*

Декабрь 1921 г. Москва

1921. Декабрь.

Мир тебе, друг мой! ^* Прости, что не писал тебе эти годы, и то, что пишу так мало и сейчас. Душа моя устала и смущена от самого себя и происходящего. Нет тех знаков, которыми бы можно было передать все, чем мыслю и отчего болею. А о тебе я всегда помню, всегда во мне ты присутствуешь. Когда увидимся, будет легче и приятней выразить все это без письма.

Целую тебя и жму твою руку. ^*

Сергей Есенин.

Ройзману М. Д., 1921

М. Д. РОЙЗМАНУ ^*

1921 г. Москва

Милый Мотя!

Нам нужны были деньги. Мы забрали твой миллиард триста, а ты получи завтра. ^* На журнале сочтемся. ^* С. Есенин. Целуюкрепко.

Мариенгофу А. Б., февраль 1922

А. Б. МАРИЕНГОФУ ^*

Февраль 1922 г. Ростов-на-Дону

Милый Толя! Черт бы тебя побрал за то, что ты вляпал меня во всю эту историю. ^*

Во-первых, я в Ростове. Сижу у Нины и ругаюсь ^* на чем свет стоит. Вагон ваш, конечно, улетел. ^* Лёва достал купе, но в таких купе ездить все равно, что у турок на колу висеть, да притом я совершенно разуверился во всех ваших возможностях. Это всё за счет твоей молодости и его глупости. В четверг еду в Тифлис ^* и буду рад, если встречусь с Гришей, тогда конец этим мукам.

Ростов — дрянь невероятная, грязь, слякоть и этот «Сегёжа ^* », который торгуется со всеми из-за 2-х коп. С ним всюду со стыда горишь.

Привет Изадоре, Ирме и Илье Ильичу.

Я думаю, что у них воздух проветрился теперь, и они, вероятно, уже забыли нас. Ну, да с глаз долой и из сердца вон, плакать, конечно, не будем.

Передай Ваньке, чтоб он выкупил мое ружье ^* тут же, как получишь это письмо, а то оно может пропасть.

И дурак же ты, рыжий!

Да и я не умен, что послушался.

Проклятая Персия!

Сергей.

Иванову-Разумнику, 6 марта 1922

ИВАНОВУ-РАЗУМНИКУ ^*

6 марта 1922 г. Москва

1922, 6 март. Москва.

Дорогой Разумник Васильевич!

Очень и оченьобрадовался Вашему письму. ^*

От 9-12 февраля я был в Питере, так, случайно, без всякого предположения; искал Вас, но мне сказали, что Вы бываете только по пятницам (а я приехал как раз в 10 ч. вечера в пятницу), очень был огорчен тем, что даже и по телефону нельзя было поговорить.