Том 84. Полное собрание сочинений.

Толстой Лев Николаевич

Милый друг Соня,

Нынче в 2 часа я поехал верхом в Ясенки, чтобы взять там посылки, и взял письмо к тебе от Тани, в кот[ором] сам приписал несколько слов; но в Ясенках заспешил и забыл отдать письмо; вспомнил только, ехавши назад, против лавки; не хотелось ворочаться, и я отдал письмо дворнику, прося его отдать на почту. Он обещался: но он не внушает мне доверия, а т[ак] к[ак] Ив[ан] Ал[ександрович] едет сейчас на Козловку, я решил еще раз написать тебе. Мы приехали благополучно; очень жаль было покидать Соню и ее детей, кот[орых] я всех трех, — главное Соню, — больше узнал и полюбил. — Я совсем больше не кашляю и чувствую себя опять бодро. Здесь мы поместились прекрасно: я в Таниной комнате, Таня в Машиной, а Маша с М[арьей] А[лександровной] в девичьей. Под сводами топят, но еще только 12°, и мы только там едим. Письмо твое вчера же получил.¹

Всё у вас хорошо и Сережина забота о тебе и внушение, кот[орое] он делает Андрюше. — Ничто так не подействует, как внушение брата, — нехороши только твои бессонницы. Побольше будь на воздухе. Особенно такие прекрасные дни, как нынче. Кроме пересланных тобою писем, я получил в Ясенках два интересных письма: одно от Battersby² с статьями, написанными разными Reverend'ами³ по случаю выдержек из Ц[арства] Б[ожия], кот[орые] печатались в одном журнале,⁴ а другое от издателя, кот[орый] просит прислать ему русск[ий] текст для того, чтобы сделать 3-й перевод и издание.⁵ Ты спрашиваешь, что я пишу? Всё тот же так наз[ываемый] Тулон, в котором я был вовлечен в разъяснения вопроса «патриотизма», и это очень интересно и, мне думается, ново и нужно, т. е. доказательство лжи и вреда этого патриотизма. Ты пишешь о том, что можно в Москве устроить уединение: страшно желаю этого и попытаюсь устроить это и быть как можно строже в этом. Девочки обе вполне здоровы. Здесь Хохлов,⁶ к[оторый] до нас еще пришел к М[арье] Ал[ександровне] пешком из Москвы. Это было неприятно. Он завтра уйдет к Булыгину. Самое мне и тебе интересное под конец о Леве. Письмо его⁷ огорчительно. Здоровье всё еще не поправляется. То, что он в Париже, а не в Канне, всё равно. Страшно, что далеко очень от нас. Будем ждать и надеяться всего лучшего. Я ему писал раз длинное письмо из Гриневки.⁸ Прощай, целую тебя и детей, Сережу особенно. Поклон П[авлу] П[етровичу]⁹ и М-llе D[etraz].

Петр Вас[ильевич]¹⁰ приехал. Хотел сам непременно, говоря, что скучно. И нынче пьян.

На конверте: Москва. Хамовнический переулок, дом № 15. Графине Софье Андревне Толстой.

¹ Письмо неизвестно.

² Письмо Баттерсби от 9 февраля (н. ст.) 1894 г.

³ [Высокопочтенными духовными лицами]

⁴ Имеются в виду статьи представителей англиканской церкви, опубликованные в февральском номере «The New Rewiew» [«Новый обзор»] за 1894 г., посвященные разбору учения Толстого.

⁵ Рибльуайт (E. G. Ribblewhite) — редактор «The Weekly Times» писал из Лондона Толстому 10 февраля (н. ст.). См. т. 66.

⁶ Петр Галактионович Хохлов (1864-1896). См. т. 64.

⁷ От 26 января (7 февраля) 1894 г. из Парижа.

⁸ От 28 января. См. т. 66.

⁹ П. П. Кандидов.

¹⁰ Повар П. В. Бойцов.

593.

1894 г. Февраля 6. Я. П.

У нас всё вполне благополучно; мы все здоровы, если но считать бывший у Тани нарывчик на десне, к[оторый] прошел, но ее беспокоит, и я ей советую съездить завтра к Рудневу.¹ В комнатах так тепло, что мы отворяем форточки. Я очень рад, что был у Сони и здесь пожил, но очень рад тоже и тому, что время скоро идет, и мы через три [дня], если буд[ем] живы, приедем в Москву.

Л. Т.

На обороте: Москва. Хамовнический переулок, дом № 15. Графине Софье Андреевне Толстой.

¹ Тульский врач А. М. Руднев.

594.

1894 г. Марта 6. Москва.

Ваничка с утра всё собирается писать тебе, но девочки Горб[уновы]¹ и Коля Колок[ольцов]² так завлекли его, что он не успел. Теперь он и Саша здоровы, спят. Маша пишет в Париж.³ Мальчики у Дьяк[овых]⁴ и

должны приехать к 11 (теперь ¹/₂). Утром были: Март[ыновы],⁵ Дьяк[овы], Капнист,⁶ катались, ели и даже плясали. Подошедший Мамонов⁷ играл. Я нынче мало ходил утром и пошел вечером к Буланже. Не застал его дома, но прекрасно прошелся. От наших письмо утешительное.⁸ Маленькое улучшение и то же доверие.

На обороте: Московско-Курская ж. д. Станция Козловка-Засека. Графине Софье Андреевне Толстой.

¹ Дети Н. И. Горбунова: Наталья и Вера.

² Николай Николаевич Колокольцов (ум. 1918 г.).

³ В Париже в то время были Л. Л. и Т. Л. Толстые.

⁴ Андрей и Михаил Львовичи Толстые дружили с сыновьями Д. А. Дьякова — Алексеем Дмитриевичем (1879-1920) и Дмитрием Дмитриевичем (1880—1943).

⁵ Сыновья Софьи Михайловны Мартыновой, рожд. Катениной, — Георгий и Дмитрий Викторовичи Мартыновы.

⁶ Сын П. А. Капниста — Дмитрий Павлович.

⁷ Александр Эммануилович Дмитриев-Мамонов.

⁸ Письма Л. Л. и Т. Л. Толстых из Парижа от 11 марта (27 февраля).

* 595.

1894 г. Марта 7. Москва.

Таня пишет тебе¹ всякие нежности и просит, чтобы ты не тревожилась и [не] суетилась и чтоб у тебя голова не тряслась. И я умоляю тебя о том же. Делай больше распоряжений словами, а не руками и ногами. Целую тебя. Мар[ье] Ал[ександровне], к[оторая] верно у тебя, наш [?] привет.

Приписка к письму И. Л. и М. Л. Толстых.

¹ Письмо от 2 марта (ст. ст.) из Парижа (AСT).

596.

1894 г. Марта 26. Ольгинская.

Пишу с Ольгинской, до кот[орой] доехали прекрасно. И спали, и ели хорошо. В Воронеже видели Рус[анова]¹. Снегу здесь нет. Что Лева? Лучше ли ему, чем в тот день, когда мы уезжали? Скажи ему, чтобы он тебя не обижал, а слушался. — Целую нежно Таню, с к[оторой] не успел проститься в Москве, где я так на веки уронил себя.² И мальчиков, к[оторых] не было. Пишу в вагоне, подъезжая. На станции припишу, что узнаю о Гале.³

Л. Т.

На обороте: Москва. Хамовнический переул., д. № 15.

Графине Софье Андревне Толстой.

¹ Гавриил Андреевич Русанов. См. т. 83.

² «Заговорившись с кем-то, вскочил на поезд уже на ходу» (п. С. А.)

³ Анна Константиновна Черткова (1859—1927), жена В. Г. Черткова, в то время болевшая.

597.

1894 г. Марта 27. Ржееск.

Маша все описала,¹ милый друг Соня, так что мне остается только подтвердить ее слова и сказать про себя, что я очень рад, что приехал: и он и главное она так искренно рады, и так мы с ним душевно близки, столько у нас общих интересов, и так редко мы видимся, что обоим нам это хорошо. Она очень жалка и мила, и тверда духом. Я сейчас с ней поговорил с полчаса и вижу, что она уже устала. Приподняться на постели она даже не может сама. Сейчас приехала Лиз[авета] Ив[ановна],² я еще не видал ее. Я смущался сначала мыслью, что нас слишком много вдруг наехало, но тут столько домиков, что все разместились, и кажется, всем удобно, а нам слишком хорошо. Место здесь очень красивое; постройка на полугоре, вниз идет крутой овраг и поднимается на другой стороне поросший крупным лесом. Я сейчас ходил один гулять и набрал подснежников. Целую всех по порядку от тебя до Ванички. Страшная вещь болезнь и больная, но нельзя не видеть, как она просветляет людей. Это видно и на Гале, и на Русанове, и на Леве. А всё-таки желаешь здоровья. Завтра напишу еще и Тане.³