Том 84. Полное собрание сочинений.

Толстой Лев Николаевич

⁴ Надежда Михайловна Юшкова — учительница воспитывавшихся А. М. Олсуфьевой девиц, жила зимой 1897 г. в Никольском-Обольянове. Этот эпизод подробно описан Т. Н. Поливановой в ее неопубликованных воспоминаниях о Толстом (рукопись в ГЛМ), см. т. 53.

*677.

1897 г. Февраля 25. Николъское-Обольяново.

Получил письмо.¹ Мы здоровы. Пожалуйста пришлите письмо, главное, от Черткова.²

Толстой.

Телефонограмма из Подсолнечного.

¹

От 24 февраля.

² В подлиннике: Сверечкова; исправлено на Черткова рукой С. А. Толстой. С. А. Толстая сообщала 22 февраля: «От Черткова к тебе есть письмо, оно у Маши» (письмо от 18 февраля (2 марта) 1897 г. из Кройдона — первое письмо Черткова по прибытии его в Англию. См. т. 88).

678.

1897 г. Февраля 27 или 28. Николъское-Обольяново.

Ты пишешь, что получила от меня только 2 письма, а я писал третье.¹ В тот вечер, как послал открытое письмо, приехал Сережа и привез письма. Немножко мне неприятно было, что ты почему то, по рассказу А. С. Губ[киной],² решила, что я как то при тебе притворяюсь, а без тебя бываю особенно весел, что уж вовсе не подходило к моему настроению во время их бала и музыки, к[оторая] меня всегда физически трогает (как Аксинью³ А[нны] М[ихайловны]) до слез, а вместе с тем тяготит. Письма были нужные и интересные, и надо б[ыло] на них ответить, что я и сделал.

Надеюсь, что Лева поправится до нашего приезда (мы хотим ехать в воскресенье) и вместе с тем доживет до нас. Мне по немножку работается, менее энергично, чем я бы желал, но дело подвигается, и всё очень интересует меня. Что Маша не напишет? Мы с ней скоро забудем друг друга, так давно не видались. Я здоров совершенно. Хозяева, как всегда, милы до бесконечности. Прощай, милый друг, плохо очень, что ты не спишь. Целую всех.

На обороте: Москва. Хамовнич. пер., 21. Графине Софье Андревне Толстой.

¹ Толстой писал 16, 17 и 21 февраля.

² «А. С. Губкина — учительница, близкая знакомая Лизы Олсуфьевой» (н. п. С. А.). С. А. Толстая писала 24 февраля: «Сейчас была А. С. Губкина... она мне говорила, что Конюсы играли, и ты так умилялся, трогался и восхищался, что она никак не ожидала видеть тебя в таком волнении от музыки. Без меня всё можно; т. е. можно любить музыку, можно завидовать танцам, можно всему радоваться».

³ Аксинья Ионовна, старшая горничная у Олсуфьевых.

679.

1897 г. Мая 3. Я. П.

Очень я себя чувствовал вялым и слабым в день отъезда и дорогой. Но необыкновенная красота весны нынешнего года в деревне разбудит мертвого. Жаркий ветер ночью колышет молодой лист на деревьях, и лунный свет и тени, соловьи пониже, повыше, подальше, поближе, сразу и синкопами, и вдали лягушки, и тишина, и душистый, жаркий воздух — и всё это вдруг, не во время, очень странно и хорошо. Утром опять игра света и теней от больших, густо одевших[ся] берез прешпекта по высокой уж, темнозеленой траве, и незабудки, и глухая крапивка, и всё — главное, маханье берез прешпекта такое же, как было, когда я, 60 лет тому назад, в первый раз заметил и полюбил красоту эту. Очень хорошо и не грустно, п[отому] ч[то] ничего

позади этого не воображаю, а хорошо, как должно быть хорошо в душе и бывает хоть изредка.

Спал дурно, убирался, почти ничего не делал. Проехался верхом на Гор[елую] поляну и кругом на пчельник, пообедал в 2 и пишу. Должно быть, займусь своей статьей¹ теперь. С Левой и Дорой приятно. Хозяйство, как кажется, Лева ведет хорошо. Он огорчился, что ты не дослала ему 50 рублей. Он говорит, что он сделает что может для экономии, и просил то, меньше чего нельзя. Пришли ему о Машей, если можно. Пожалуйста, пожалуйста, не увлекайся ты работой, т. е. не засиживайся ночами. Это ужасно нехорошо тебе. А езди за город, ходи по саду. И не говори, что нужно, принесли 8 листов. Нельзя подчинять свое здоровье и потому жизнь типографии. Она может подождать.² Прощай, целую тебя, Мишу и Машу, и Сашу, и особенно сестру Машеньку. Очень жаль, что мало видел ее.

¹ «Что такое искусство?»

² В 1897 г. С. А. Толстая выпускала десятое издание сочинений Толстого в 14 томах.

680.

1897 г. Мая 5. Козлова Засека.

Продолжается безумная июльская погода: ландыши, желтые розаны, сирень, в лесу, как в Июле, въедешь то в свежий, то в жаркий, стоячий воздух. Я пишу это с Козловки, куда приехал к почтовому поезду. Утром пришел Ив[ан] Цингер, желая идти к Булыгину. Он, Ц[ингер], очень жалок: ребенок их умер, и он без слез не может говорить о нем. Они пошли с Суллер[жицким],¹ а я поехал после обеда верхом. Там решили Суллеру ехать на Ясенки, а я обещал доставить ему билет и вещи и для этого приехал на Мальчике, а к Булыгину ездил на Тарпане. Утром Таню разбудила с Груманта баба, прося помочь Дарье,² сестре Пелагеи Морозовой, кот[орая] 3-й день не может разродиться. Таня послала за Рудневым. Я был там. Он побился с ней, но ничего не мог сделать и увезли ее в Тулу. Положение правильно и опасного нет. Я все эти дни был очень слаб, и не работалось, а нынче хорошо, и подвинулся в работе, и в голове свежо, и в сердце добро. Что ты? Не получал еще ничего от тебя. Ты, кажется, пишешь в Ясенки. Завтра побывают там. Таня хорошо. И Лева с женой недурно. Яблони цветут, точно хотят улететь на воздух. Сестру Машеньку целую и детей.

Прощай, голубушка, будь здорова душой и телом, и не мучай и то, и другое.

5 мая.

Л. Толстой.

На конверте: Москва. Хамовники 21. Графине Софье Андревне Толстой.

¹ Леопольд Антонович Суллержицкий (1870—1916). Учился в Училище живописи, ваяния и зодчества вместе с T. Л. Толстой и через нее познакомился с Толстым. Участвовал в переселении духоборов в Канаду. Позднее был режиссером Московского Художественного театра и его Первой студии.

² Дарья Степановна, рожд. Морозова.

681.

1897 г. Мая 12—13. Я. П.

Читай одна.

Как ты доехала и как теперь живешь, милый друг? Оставила ты своим приездом такое сильное, бодрое, хорошее впечатление, слишком даже хорошее для меня, п[отому] ч[то] тебя сильнее недостает мне.

Пробуждение мое и твое появление — одно из самых сильных, испытанных мною, радостных впечатлений; и это в 69 лет от 53-лет[ней] женщины.