Том 9. Лорд Бискертон и другие
Шрифт:
— Где живете?
— Я служу у миссис Сигсби X. Уоддингтон, проживающей в настоящее время в Хэмстеде на Лонг-Айленде.
— У меня тут двое арестованных, ясно? Их разыскивает полиция. Я их запираю. — Офицер захлопнул дверь и повернул ключ. — Вы стоите здесь и караулите, пока я не вернусь. Не такая уж великая просьба, а?
— Вполне в пределах моих сил, и я добросовестно ее выполню.
— Ну так приступайте! — распорядился Гарроуэй. Феррис встал спиной к веранде, уставясь с легкой тоской на луну. Лунными вечерами в нем пробуждалась
Голос, бормочущий его имя, вернул его улетевшие мысли в будничный мир. Он с интересом огляделся, и интерес его возрос, когда он увидел, что на крыше никого нет.
— Феррис…
Удивляться дворецкий себе не позволял, но теперь поймал себя на том, что испытывает чувство, весьма близкое к удивлению. Никогда прежде не сталкивался он с бестелесными голосами, нашептывающими его имя. Вряд ли это мог быть кто-то из арестованных; они находились за бетонной стеной и массивной дверью. Чтобы их стало слышно, им надо было кричать, а не шептать.
— Феррис!
«А может, это ангел?» — подумал дворецкий и обратился мыслями к другому миру, когда заметил, что в стене, у которой он стоит, есть маленькое оконце, довольно высоко над ним. Значит, все-таки один из двух арестантов… Едва он заметил оконце, как голос заговорил снова, и так отчетливо, что Феррис узнал свою хозяйку, миссис Сигсби X. Уоддингтон.
— Феррис!
— Мадам?
— Это я, миссис Уоддингтон.
— Очень хорошо, мадам.
— Что вы сказали? Подойдите ближе! Мне не слышно.
Дворецкий, хотя и был не из тех, кто потакает хозяевам, на этот раз сделал исключение и встал на цыпочки. Приблизив рот к оконцу, он повторил ответ.
— Я сказал, очень хорошо, — объяснил современный Пирам.
— Да? Тогда действуйте поскорее.
— Поскорее, мадам?
— Поскорее выпустите нас отсюда!
— Вы желаете, чтоб я освободил вас, мадам?
— Да.
— Хм!
— Что вы сказали?
Дворецкий, посчитавший было, что для ступней тяжеловато без конца напрягаться, приподнялся опять.
— Я сказал: «Хм, мадам»!
— Что он сказал? — послышался голос лорда Ханстэнтона.
— «Хм»! — ответила миссис Уоддингтон.
— Почему?
— Откуда я знаю? По-моему, он пьян.
— Дайте я с ним поговорю! — предложил лорд. Наступила пауза. Тисба мужского рода заняла место у стены.
— Эй!
— Сэр? — отозвался Феррис.
— Вы там, как вас зовут…
— Феррис. Так меня зовут и всегда звали, сэр.
— Значит, так, Феррис. Слушайте меня и сразу примите к сведению — я не из тех, кто терпит всякую чепуху. Так вот, эта добрая леди велела вам выпустить нас, а вы ответили «хм»! Да или нет?
Дворецкий снова привстал
— Восклицание это я издал, чтобы выразить сомнение, милорд.
— Сомнение? Насчет чего же?
— Насчет того, что я не вижу способа выпустить вас, милорд.
— Не будьте болваном, и идиотом к тому же. Не такие уж тут потемки. Все разглядеть можно.
— Я имел в виду трудности, встающие передо мной из-за того щекотливого положения, в которое я поставлен, милорд.
— Что он говорит? — поинтересовался голос миссис Уоддингтон.
— Что-то о щекотливом положении.
— Чем же оно щекотливое?
— Сам не понимаю.
— Дайте я с ним поговорю.
Послышалось шарканье, тяжелое падение и жалобный вскрик дамы, попавшей в беду.
— Так и знал, что стул сломается, если вы на него встанете, — заметил лорд Ханстэнтон. — Эх, досада! Надо было пари заключить…
— Подвиньте к окну кровать, — попросила неукротимая женщина. Хотя с правой лодыжки у нее содрался кусочек кожи, белый флаг она все-таки не выбросила.
Скрежет возвестил, что кровать передвигают. Скрипнули под тяжестью пружины. Окно в своей функции громкоговорителя объявило, что говорит миссис Уоддингтон.
— Феррис?
— Мадам?
— Почему ваше положение щекотливое?
— Потому что я — заместитель, мадам.
— Что это означает?
— Я, мадам, представляю закон.
— Что? — переспросил лорд Ханстэнтон.
— Закон, — объяснила миссис Уоддингтон. — Он говорит, что представляет закон.
— Дайте я поговорю с этим паршивцем!
Воцарилась новая пауза, воспользовавшись которой, дворецкий стал массировать нывшие ступни.
— Эй!
— Милорд?
— Что за ерунда собачья? Какой-такой закон?
— Меня назначил полицейский офицер, который недавно ушел. Велел караулить вашу светлость и миссис Уоддингтон и следить, чтобы вы не совершили побег.
— Феррис, постарайтесь не говорить лишних глупостей. Соберитесь, напрягите извилины. Надеюсь, вы не предполагаете, что мы с миссис Уоддингтон совершили нечто дурное?
— Не мне судить об этом, милорд.
— Послушайте, Феррис. Давайте займемся суровой практической стороной дела. Если б старый феодальный дух еще не угас, вы бы совершили такой пустяк — выпустили нас отсюда из чистой преданности хозяйке. Но учитывая, что мы живем в коммерческую эпоху, сколько?
— Вы предлагаете мне взятку, милорд? Если я вас правильно понимаю, я должен предать оказанное мне доверие за деньги?
— Именно. Сколько?
— А сколько у вашей светлости есть?
— Что он сказал? — опять не вытерпела миссис Уоддингтон.
— Спрашивает, сколько у нас есть.
— Чего?
— Денег.
— Он хочет вытянуть из нас деньги?
— Похоже на то.
— Давайте я поговорю с этим человеком! Миссис Уоддингтон забралась на кровать.
— Феррис!