Том 9. Лорд Бискертон и другие
Шрифт:
— Так вот вы где! — Гарроуэй взвесил дубинку на руке и мягко двинулся вперед. Молли с криком заступила ему дорогу.
— Остановитесь!
— Окажите любезность, мисс, — крайне вежливо, как всегда в разговоре с дамой, попросил Гарроуэй, — уйдите к чертям с дороги!
— Гарроуэй!
Полисмен резко повернулся. Только один человек в мире был способен обуздать его грозные замыслы, и именно он только что присоединился к группе. В свитере и спортивных туфлях, Хамилтон Бимиш производил достойное и живописное впечатление. Стоял он
— Что за шум, Гарроуэй?
— Э, мистер Бимиш…
Вокруг раздался нестройный хор голосов.
— Он пытался убить Джорджа!
— Он запер мою жену на веранде!
— Чудовище!
— Наглец!
— Джордж ничего ему не сделал!
— Моя жена всего и бросила ему капельку перца в лицо! Хамилтон повелительно вскинул гантели.
— По очереди, по очереди! Гарроуэй, изложите свою версию.
Он внимательно выслушал рассказ.
— Отоприте дверь! — распорядился он, когда все было сказано.
Полисмен ее отпер. Появилась миссис Уоддингтон, а следом за нею лорд Ханстэнтон, опасливо глянув на Уоддингтона, с небрежным видом скользнул к лестничной двери. Все ускоряя шаг по мере приближения к ней, он внезапно исчез. Человек он был воспитанный и терпеть не мог скандалов, а все инстинкты подсказывали ему, что скандалом пахнет и лучше всего поскорее оказаться в другом месте.
— Остановите этого человека! — воскликнул Гарроуэй и заметно помрачнел. — Ну вот! Теперь он удрал! А его разыскивают в Сиракузах!
Сигсби покачал головой. Город этот он не любил, но смекалка у него все-таки была.
— Даже в Сиракузах, — заметил он, — вряд ли нужен такой субъект.
— Да это же Пижон Уилли! Я хотел доставить его в участок!
— Вы ошибаетесь, Гарроуэй, — поправил Хамилтон. — Это лорд Ханстэнтон. Лично мне знакомый.
— Так вы его знаете, мистер Бимиш?
— И очень близко.
— А ее? — Полисмен ткнул в миссис Уоддингтон.
— Да, близко.
— А его? — спросил Гарроуэй, тыкая в Джорджа.
— Один из моих лучших друзей.
Полисмен испустил тяжелый вздох и озадаченно умолк.
— Все дело, — изрек Хамилтон, — возникло из-за дурацкого недоразумения. Эта леди, Гарроуэй, мачеха юной леди, на которой Финч должен был сегодня жениться. Но возникла небольшая помеха. Как я понял со слов Сигсби, миссис Уоддингтон сочла, будто мораль мистера Финча не на высоте. Но позже обнаружились факты, убедившие ее, что она ошиблась, и она поспешила в Нью-Йорк, чтобы разыскать мистера Финча и сообщить ему, что свадьба состоится с полного ее одобрения. Правильно, миссис Уоддингтон?
Миссис Уоддингтон сглотнула. На минуту показалось, что в ее глазах снова появится хорошо знакомое всем выражение воинственной рыбы. Но нет, дух ее был сломлен. Она перестала быть прежней. Утратила былую форму.
— Да… да… То есть… Ну да, —
— Итак, вы зашли к мистеру Финчу, чтобы сообщить ему это? Не с какой-то иной целью?
— Да, ни с какой иной… то есть с этой…
— В общем, вы хотели разыскать своего будущего зятя и заключить в материнские объятия. Я прав?
Пауза была такой долгой, а взгляд, брошенный на Джорджа, таким выразительным, что Джордж, и всегда тонко чувствующий, невольно призадумался: а уж не пренебрег ли он долгом мужчины и гражданина, не вмазав ей по носу?
Наконец она выговорила:
— Правы…
— Ну и отлично! — подытожил Хамилтон. — Так что, сами видите, Гарроуэй, причины пребывания миссис Уоддингтон в квартире достойны всяческого восхищения.
— А почему она швырнула мне перцем в лицо?
— Да, Гарроуэй, — покивал Хамилтон, — это не совсем безобидно. Вы имеете полное право сердиться и даже возбудить судебный иск за оскорбление действием. Но миссис Уоддингтон — дама разумная и, несомненно, пожелает уладить это маленькое недоразумение способом, приемлемым для всех сторон.
— Я ему заплачу! — закричала разумная дама. — Любые деньги!
— Эй! Эй!
То был голос Уоддингтона. Он стоял, властный и сильный, сигара его потухла, и он воинственно жевал ее.
— Тэк-тэк-с! — сказал он. — Если речь идет о взятке, дать ее должен я, как глава семьи. Загляните ко мне завтра, Галлахэр, туда, в Хэмстед, и мы все обсудим. Вы убедитесь, что человек я очень щедрый. Мы, ковбои с Запада…
— Грандиозно! — заключил Хамилтон Бимиш. — Итак, все счастливо уладилось!
На той частичке Гарроуэева лица, которая оставалась на виду, отразились сомнение и неудовольствие.
— А как же насчет этого вот гуся? — показал он на Джорджа.
— Этого индивидуума, — поправил Бимиш. — А что с ним, Гарроуэй?
— Он же мне в глаз вмазал!
— Несомненно, в порыве безудержного веселья. Где это случилось?
— Внизу, в «Лиловом цыпленке».
— А-а! Если бы вы знали этот ресторанчик получше, вы бы поняли, что такие происшествия — это так, мелочи повседневной жизни. Гарроуэй, вы должны об этом забыть.
— Что ж, и вмазать ему нельзя?
— То есть ударить? Нет, нельзя. Я не могу допустить, чтобы вы докучали Финчу. Он завтра женится.
— Но…
— Гарроуэй, — спокойно и повелительно перебил Хамилтон, — мистер Финч — мой друг.
— Хорошо, мистер Бимиш, — безропотно отозвался полисмен.
— Сигсби, — тормошила мужа за рукав миссис Уоддингтон.
— Да, что?
— Сигсби, дорогой, я умираю с голоду. У меня весь день во рту маковой росинки не было! А тут есть такой чудесный супчик…
— Сейчас пойдем — Сигсби повернулся к Джорджу. — Ты идешь?
— Я хотел повести Молли куда-нибудь.
— О нет, Джордж! Пойдем с нами! — чарующим голосом пригласила миссис Уоддингтон и подошла к нему поближе — Джордж, а ты правда ударил полисмена в глаз?