Том II: Отряд
Шрифт:
— Приветствуем вас, — закончил свое выступление де Ла Марш и уселся на свое место.
Поймав его взгляд, она подумала: «А ну-ка, забросим им фишку!» — и заговорила:
— Милорд, нам — мне и моим людям — потребовалось два месяца, чтобы добраться сюда из Карфагена. У меня нет последних точных сведений. Мне надо знать — ради моего отряда, — насколько укреплен город, сколько бургундских земель еще сопротивляется визиготам?
— Наши земли? — загрохотал де Ла Марш. — Герцогство, графство Франч на севере; про Лоррен точно не знаю…
Дворянин с тонким лицом стукнул кулаком по столу, повернувшись к Оливье де Ла Маршу:
— Ну видите! Наш герцог должен разобраться. У меня земли в Чероле. Где его верность нашему королю?
— …или воззвали к его феодальным связям с империей…
Аш не успела понять, что второй голос говорит по-немецки, как два бургундских рыцаря, почти в унисон, закончили за него:
— …и подписали бы мир с королем-калифом!
— Дерьмо, а почему бы и нет? Все в христианском мире давно подписали! — проворчал Ансельм.
Около сотни голосов — мужских и женских — заорали на разных языках, не менее чем на четырех.
— Молчать!
Вопль де Ла Марша во всю глотку: «Его и пушкам не заглушить!» — мелькнуло в голове у Аш — отразился от потолочных балок, и в зале совета воцарилась тишина, прерываемая только шарканьем ног.
— Иисус, что за собачья свалка! — проворчала Аш. Поняла, что ее услышали, и вспыхнула. У нее испортилось настроение — от страха из-за стоящих под стенами города армий, от боязни своей сестры-близнеца и всего кровосмесительного юга; от того, что не получала ответов ни там, ни тут. Пожав плечами, она обратилась к де Ла Маршу: — Я буду откровенна. Мне интересно бы знать, что делает там, у визиготов, Кола де Монфор и его ребята. Я начинаю понимать, почему. Бургундия трещит по всем швам, так ведь?
Филип Тернан, гофмейстер-советник, сидевший рядом с де Ла Маршем, неожиданно усмехнулся:
— Нет, мадам капитан, не больше, чем всегда! Это семейные ссоры. Они вспыхивают в отсутствие нашего отца — герцога.
Глядя в водянистые голубые глаза Тернаиа и на его руки в старческих пятнах, Аш оценила его возможное понимание бургундской политики и вежливо ответила:
— Раз вы так считаете, мессир, — и обменялась взглядом с Робертом Ансельмом. «Надо принимать решение! Я думала, раз уж мы оказались тут — у нас будет хоть минутная передышка…»
— Что такое, по-вашему, Бургундия? — требовательно спросил де Ла Марш, обращая к Аш свое обветренное лицо. — Мадам капитан, что мы собой представляем? Здесь, на юге, нас две Бургундии — герцогство и графство. Потом — захваченная провинция, Лоррен. Все северные земли… note 26 А вот чего не должен наш герцог, так это французского поместья королю Луи, он должен имперское поместье императору Фридриху! Мадемуазель, мы говорим по-французски в двух Бургундиях, на датском и фламандском во Фландрии и на имперском немецком в Люксембурге! Нас всех удерживает вместе один человек — наш герцог Карл. Без него мы бы снова рассыпались на сотню конфликтующих владений других королевств. note 27
Note26
В то время, на пике своей власти, Бургундия состояла из герцогства Бургундского, графства Бургундского (графства Франч), Фландрии, Артуа, Ретсля, Неверса, Брабанта, Лимбурга, Эно, Голландии, Зеландии, Люксембурга, Гельдерса и — недолго, в 1475 году — герцогства Лоррен.
Note27
В широком смысле это и случилось, когда в 1477 году умер Карл Смелый, не родив наследника мужского пола или не выдав замуж свою единственную дочь и наследницу Марию. Проживи Карл еще, он вполне мог бы удовлетворить свои амбиции и стать европейским монархом.
— Милорд, хоть я и преклоняюсь перед вашей воинской доблестью, — развеселился Филип
— И как долго это просуществует без герцога Карла? — Оливье де Ла Марш хлопнул ладонью о деревянный стол, и удар этот заставил оцепенеть всех переполнявших зал. — Нас герцог объединяет!
Мелькнуло зеленое одеяние: дальше, в толпе Аш приметила аббата, его лица ей было не видно в столпотворении.
— Мы — древний германский народ Бургундии, — заговорил по-прежнему невидимый аббат, — и мы были королевством Арль, когда христианский мир был разделен на Нейстрию и Австралазию. Мы старше, чем герцоги Валуа.
Его густой голос напомнил ей чем-то Годфри Максимилиана, незаметно между бровей у нее пролегла глубокая морщина.
— Имена тут роли не играют, милорд де Ла Марш. И здесь, в южных лесах, и там, в северных городах, мы — единый народ. От Голландии до Женевского озера мы едины. Наш милорд герцог воплощает это единство, как до него воплощал его отец; но Бургундия переживет герцогов Валуа. В этом я уверен.
В наступившей тишине Аш вдруг услышала свой голос, задумчиво произносящий:
— Но только в том случае, если кто-нибудь сделает что-нибудь со стоящей тут армией визиготов!
Все повернулись к ней; их лица казались белыми овалами в солнечном свете, струившемся через окна, прорезанные в старинной каменной стене.
— Герцог объединяет нас, — это заговорил виконт-мэр Фолло. — И поэтому, поскольку он тут, — север придет на юг и освободит нас.
«Неужели?» Стараясь не полагаться на вспыхнувшую внезапно слепую надежду, Аш обратилась к де Ла Маршу:
— Каковы новости с севера?
— Последнее нам известно о битве под Брюгге; но это новости уже месячной давности. К настоящему времени армии леди Маргарет, может, уже одержали победу.
— Они придут сюда? Только ради одного осажденного города?
— Дижон не просто «один осажденный город», — гофмейстер-советник глядел на Аш. — Здесь вы находитесь в сердце Бургундии, самого герцогства.
— Мой герцог, — перебил его Оливье де Ла Марш, — три года назад писал, что Господь создал принцев и поручил им управлять владениями и поместьями, чтобы регионы, провинции и народ были объединены этим и организованы в единое целое, в согласии и лояльном благочинии note 28 . Поскольку герцог здесь — они придут.
Note28
Карл Смелый, Статут Тионвиля, 1473 год
Аш только собралась спросить: «Каковы силы северных армий?», как ее перебили.
— Мадам капитан, — теперь живо проговорил Оливье де Ла Марш, — вы и ваши люди недавно видели, что делается за нашими стенами.
— В Карфагене?
Обветренное лицо де Ла Марша как будто исказила внутренняя боль.
— Вначале о том, что вы видели на юге Бургундии, мадам. Мы мало знаем о землях вне наших границ, в последние два месяца. Только то, что каждый день дороги вокруг города полны беженцев.
— Да, мессир, — Аш поднялась, и тут же осознала, что сделала это по привычке, чтобы все увидели, что она — женщина, вооруженная мечом, хоть и не в боевом снаряжении, то есть зрелище для них непривычное. note 29 «Не привыкла я к статусу героя чего-либо…»
Note29
Практика ношения меча лицом в «гражданской» одежде в Западной Европе на самом деле началась только в 16-м веке. В 1476 году меч обычно носили только лица в воинском снаряжении или других боевых одеждах. (Хотя нож носили повсеместно).