Шрифт:
Пролог
Был теплый летний вечер, как говорится, кхм, смеркалось. Время бежит слишком быстро, век такой, и я еще не отвык от мягкого перехода в сумрак белых ночей. Жду их с апреля и в мае - июне стараюсь никуда не уезжать из Питера. Самое мое любимое время года: хорошо бродить в этом легком сумраке в улочках вокруг университета на Васильевском, шаги шелестят в тишине... Или уехать в парки Пушкина, или Петродворца, и наблюдать, почти в одиночестве, сначала - розовеющие облака, парящие над кронами деревьев пушкинской поры, а потом лечь в траву и, глядя в небо, открыть душу и запустить в нее состояние отрешенности и одновременного единения с миром. В жарком летнем городе из-за скученности людского сообщества днем расстояние в толпе не более метра, а здесь всю ночь можно лежать в траве и никто не появится вдали на дорожках. Вообще-то, парки открыты только до десяти
– Ну, зови друзей, одни не справимся.
Мне это действительно приятно - кормилец. В Пушкине у меня есть три-четыре знакомых белки, которых я подкармливаю, я их не очень различаю, но они меня узнают и, когда я днем появляюсь на их аллеях, выбегают встречать. Вечером, после восьми, по-моему, они уже спят. Зато как занятно, когда из ветвей выскакивают эти хулиганы, и начинают прыгать вокруг, и ползать по мне, заглядывая в карманы. Случается, иностранные туристы, чинно гуляющие в тишине и высматривающие местную живность, чтобы показать своим детям или друг другу, хватаются за фотоаппараты и начинают ими стрекотать, вознося мне хвалу. Я тщеславен, мне это приятно, но, делаю вид, что не понимаю языков, и пусть меня примут за служителя парка, ответственного за беличью радость. Наши туристы и отдыхающие просто присоединяются к кормлению, кто и чем запасся. За время моего знакомства с белками у них сменилась пара поколений, но видимо я - переходящий приз. Жаль, что они так мало живут. И зимой я редко приезжаю, как-то все не удается вырваться в самый нужный для них период. Вот всегда у меня так.
Сегодня наметил провести разведку рыбных мест в Лужском направлении. Знакомый рыбак-любитель проговорился, расхваливая свою удачливость и, пока он токовал, разводя руки в стороны, я осторожными вопросами вычислял маршрут от станции электрички до рыбной сокровищницы. Сейчас сойдем с электрички и вчерне проверим, только поторапливаться надо с устройством на ночлег в ближайшей деревеньке, к девяти-десяти совсем стемнеет и будет неудобно стучаться на постой, а я в джинсах и рубашке по ночи намерзнусь, здесь не Крым, однако. Это там я как-то летом на пляже два месяца прожил без всяких палаток, матрасов и одеял, в дождь голову мыл, а что вы хотите - студенты, такой народ. Дикари-с.
Он просто не успевал увернуться. Этот хлипкий на вид, интеллигентный дедок явно не видел броска ножа спокойно стоящего чуть в стороне смуглого парня и продолжал удерживать кистевым приемом двоих качков на земле, растерянно вертя головой. Напрасно. Пять лет бандитского капитализма в стране отучили даже зевак интересоваться происходящим на их глазах криминалом.
Был все тот же лазоревый вечер начала августа, около восьми, платформа электрички почти опустела, деревянный станционный магазин светился тремя окнами, а пара ларьков рядом уже была закрыта, несколько бабок толпились у автобусной остановки, у входа в магазин стояли трое пыльных "Жигулей" и, неожиданный, пожалуй, для такой глубинки, джип. Четыре быка, с хозяйской ленцой выбравшиеся из него минуту назад, устроили разборку с представителем ненужной прослойки, неудачно, по их мнению, припарковавшимся у крышуемой гигантами секса денежной точки.
А я не успевал, в очередной раз, вбить себе в башку, что это не мое дело... Черт! Нож пробил мне кисть, а головой я прилично приложился о бампер
Да, тогда мне повезло - в джипе были ключи, а у милиционера на платформе не было телефона. А может там нигде телефона не было, а бардак был. Год был настороже, ругая себя - на рыбалку собрался, места посмотреть, знакомства завести, а сам? Начни я действовать сразу - и можно было попытаться обойтись как-то без крови. Или, все равно - нет? Но пожилой гражданин так уверенно управился с первой двойкой, один из которых попытался смять его лицо своей пятерней, что я остановился и оглянулся на лениво плетущегося по плавленному асфальту перрона унылого мента. И второй раз все повторилось. Год назад так же сорвался, выручая девчонку, но ее лица я не запомнил, а вот дядю Колю...
На своем кордоне в Карелии, три года спустя, он только взглянул в глаза и мне стало понятно - узнал. На другой день, когда мы были вдвоем в лодке, после двухчасового молчаливого наблюдения за поплавком, я услышал:
– Спасибо.
Так в мою жизнь вошел и остался в ней навсегда мой второй друг.
Бывший доцент геофака ЛГУ, бывший член сборной РСФСР по самбо в легком весе, бывший ленинградец, а теперь - карельский егерь, Федотов Николай Егорович, одиноко и достойно жил на своем кордоне в прозрачном от воздуха сосновом бору на берегу серебристо-черного озера Канаярви, вдалеке от хруста раздираемой государственной собственности, бурчания в желудках политической элиты, сытой отрыжки новых русских и громких пусканий газов, доносившихся при встречах братвы и ментов. Народ безмолвствовал и забот дяде Коле тоже не доставлял. Редкие друзья друзей и их друзья, появлявшиеся порыбачить и послушать тишину, обеспечивали ему возможность не напрягаться для встреч с внешним миром. Начальство, похрюкивая, разрабатывало доставшуюся золотую жилу экспортной древесины, песчаных и гранитных карьеров, и на дядю Колю не отвлекалось. C душой было нехорошо, но поправить это было нельзя - дядя Коля почти не пил. С ним можно было долго молчать, мы как-то понимаем друг друга. Нам легче вдвоем.
В тот раз он привозил под Лугу для больной жены какого-то своего знакомого фирменные настойки, которыми потчевал всех прибывающих на кордон. Что он в них мешал? У меня стойкая аллергия на прием любых неизвестных мне препаратов, я ни разу не пробовал лекарство дяди Коли, но женщине помогло.
Мой принцип был нарушен - один из нападавших остался в живых. Я до сих пор в федеральном розыске, но реальных примет у них нет.
Наша доблестная милиция ищет меня и за предыдущее. Восемь лбов жгучим от мороза вечером на пустой автобусной остановке у СКК* привязались к беременной с двухлетним ребенком, а я проезжал мимо. Хулиганы. Ребенок погиб, девушка в реанимации, меня ищут за то, что последних двух я добил, когда они отползли метров на тридцать в сугробы, пока я вызывал скорую и занимался девушкой и малышом . Они тоже хотели жить и стремились к культуре. По крайней мере ползли по заснеженному газону к СКК, концерт уже закончился и люди должны были выходить. Я про это слушал по радио.
Я стараюсь меньше смотреть по сторонам или, по крайней мере, меньше это видеть, но, в принципе, меня можно искать и за будущее. Я живу в этой стране. Тот ТТ я утопил, сейчас у меня "Гюрза"**, но, после случая с девушкой, я не ношу оружия. Это все, что я могу сделать.
_______________________________
* СКК - спортивно-концертный комплекс имени Ленина в Санкт-Петербурге.
** "Гюрза"- пистолет калибра 9 мм самозарядный с патроном СП-10 в 1996 году принят на вооружение российских силовых структур под названием СР-1.
Глава 1.
Я, Томчин Сергей Петрович, не женат, не был, не привлекался, отмечаю свой юбилейный полтинник на кордоне у дяди Коли. Отмечаем плотно уже третий день. Из-за стола в лес, из леса в озеро, из озера в баню, из бани за стол и далее по кругу. А надо бы поспать и порыбачить одному и в тишине. Привез трех друзей детства и старого друга по Афгану, они его не знали - здесь познакомил.
Сейчас вечер, я выполз во двор и наконец-то могу спокойно подумать о своей судьбе, повспоминать, друзья детства меня затостовали. В доме тихо, угомонились, звезды на темно-синем небе - всюду жизнь. Что было, что будет, чем сердце успокоится? Сам себе цыганка.