Тонущие города
Шрифт:
При максимальном заполнении баллонные плотины образуют барьер, выступающий над водой на 2–2,5 м выше уровня высокой воды. Это соответствует высоте волн, образуемых в проливах двумя господствующими направлениями ветров: юго-восточным (сирокко) и северо-восточным (бора).
Для обеспечения судоходства заполнение баллонных плотин предусмотрено по частям: сначала вблизи берегов, затем центральная 200-метровая часть. Это достигается утяжелением центральной секции плотин дополнительным балластом. При закачке в баллон воды в первую очередь поднимаются более легкие береговые участки плотины, а когда внутреннее давление превысит сумму внешнего давления воды
Программа, управляющая плотинами, основана на том, что высокий уровень в лагуне может быть достаточно достоверно предсказан, по крайней мере, за 6 ч. При появлении угрозы подается сигнал тревоги и в течение 1–2 ч происходит частичное перекрытие проливов. Полное перекрытие при необходимости может быть проведено после этого за 30 мин.
Максимальный подъем уровня воды в лагуне принимается на 75–80 см выше среднего уровня моря, т.е. на 15–20 см выше нормального лунного прилива. Помимо уровня программой учитываются скорости течения в проливах и темп изменения этих скоростей, исходя главным образом из условий обеспечения судоходства.
В 1970–1972 гг. была проведена «репетиция» по такой программе. Выяснилось, что за 21 месяц тревогу следовало бы поднять 33 раза, а плотины закрыть 18 раз на общую продолжительность 81 ч 20 мин. Для судоходства это незначительные потери; за это время порт был закрыт из-за тумана, шторма или по иным причинам в течение 780 ч.
Конструкция баллонной плотины испытана в натуре на одном из протоков в дельте р. По в 1974–1975 гг. Плотина длиной около 60 м полностью перекрывала русло, с ней проводились операции наполнения и опорожнения, испытаны анкеровка и плотность прилегания плотины ко дну. Стоимость этого проекта вдвое меньше, чем бетонных сооружений того же назначения. ЮНЕСКО предложила гарантировать кредит, чтобы помочь финансировать осуществление этого проекта.
Когда же? Но долог путь этих денег до Венеции…
Специальный закон о спасении Венеции принят в апреле 1973 г., но и в 1976 г. он еще не начал действовать. 300 млрд. лир были ассигнованы на 1973–1977 гг.; в первый год должно было быть израсходовано 25 млрд., но не было истрачено ни лиры. Сумма, запланированная на 1973 г., затрачена на реализацию проектов только к 1977 г. Вот газетные заголовки этих лет: «Фонды на спасение Венеции гниют в Риме, а город погружается в лагуну», «Если Венеция погибнет, ищите ее убийцу в Риме», «Кто топит Венецию?»…
Закон, предназначенный для спасения Венеции, в эти годы не только не спасал, но и мешал Венеции попытаться помочь самой себе. Дело в том, что закон обязывает правительство дать конкретные директивы местным властям о порядке использования средств. Это касается всех проектов, за исключением реставрации произведений искусства и строительства систем очистки и водоснабжения. Директивы должны были быть готовы в августе 1973 г., но их составление затянулось более чем на год; правительство Мариано Румора подготовило их к октябрю 1974 г. Утверждение их в парламенте было назначено на 8 октября. Правительство Румора пало четырьмя днями раньше. Новое правительство вновь отложило рассмотрение директив.
Директивы еще не последнее препятствие. Окончательные планы должны быть одобрены ассамблеей области Венето и города, а окончательное слово — за Комитетом спасения Венеции, стражем интересов города, созданным законом. Административно Венеция объединена с индустриальной Маргерой и Местре. Когда доходит до голосования, влияние континента очень сильно.
Тем временем реальная стоимость международного фонда на спасение Венеции сокращается с каждым днем, девальвации сократили ее на одну треть. Еще несколько лет бездействия могут сделать закон бесполезным.
Венеция! О, если власть времен Над мрамором твоим сравняет воды,— О, как тогда заплачут все народы. Над морем вознесется громкий стон! Но если плачу над твоей судьбою Я, странник северный, — твои сыны Должны б не только плакать над тобою… Они же — бредят, в сон погружены…Эти строки написаны Джорджем Байроном в 1818 г., когда проблемой Венеции было освобождение от австрийского ига. Проблема изменилась, но слова поэта подходят и к сегодняшнему ее содержанию.
Путь к проекту. Путь от специального закона 1973 г. до конкретных технических и организационных решений занял более 10 лет.
Директивы Совета Министров по территориальному плану были утверждены 27 марта 1975 г. На их основании Министерство общественных работ в августе 1975 г. объявило международный конкурс на проект и его осуществление. Эмоциональное описание этого периода содержится в книге С. Фэя и Ф. Найтли «Смерть Венеции».
Эксперимент Пирелли и гарантии кредита ЮНЕСКО послужили лишь напоминанием того, сколько денег на ставке спасения Венеции. Это, казалось, только разожгло аппетит и оживило разногласия. Говорили, что схема Пирелли проталкивалась в Риме резиновым лобби и встретила яростную оппозицию цементного лобби, защищавшего, естественно, вариант бетонных плотин. Но проблема породила не только коммерческое соперничество, она безнадежно погрязла в римской бюрократии, а это было гораздо серьезнее.
Главная администрация закона о Венеции, которая занималась проливами, попала в ведение Генерального директора общественных работ. Указания по техническим вопросам ему давал Большой комитет, который подразделялся на подкомитеты по различным аспектам проблемы Венеции. 4-й подкомитет был назначен для рассмотрения вопросов защиты от наводнений. Он отдал предпочтение предложенной Фрассетто схеме со стальными затворами.
Но Большой комитет был озабочен тем, что решение 4-го подкомитета не было единогласным, что колебания в подкомитете были глубокими, поэтому он отклонил эту рекомендацию и приказал подкомитету думать снова. Но с одним из тех поразительных поворотов, которые не столь уж необычны в Риме, прежде чем подкомитет мог собраться для рассмотрения вопроса, сам Большой комитет был распущен.
Новый комитет, Главный совет Министерства общественных работ, дал указание подготовить доклад до конца марта 1975 г. Были запрошены точки зрения Фрассетто и ЮНЕСКО, и было потрачено много времени на подготовку доклада, рекомендующего мобильную (с затворами) систему перекрытия. В первую неделю марта Фрассетто отправился в Рим представить этот доклад на заседании Главного совета. Там, к большому его удивлению, он обнаружил, что решение уже принято на предыдущем заседании.