Топить печаль в бушующем пламени
Шрифт:
Мышцы Сяо Ли напряглись до предела. Он до боли стиснул зубы, взял женщину за руку и выволок её наружу, будто пойманного грабителя.
— Эй! — воскликнула гид, отшатнувшись от него. — Полегче! Что ты делаешь?!
— Осторожнее. — отозвалась Би Чуньшэн, бросив на юношу многозначительный взгляд поверх очков. — Не паникуй.
Затем она поспешно помогла другим людям выйти из машины, сознательно или бессознательно преграждая путь усатому мужчине.
Краем глаза Сяо Ли заметил, что оперативники в штатском покинули контрольный
Би Чуньшэн вытолкнула из салона последнего пассажира, и, казалось, только теперь заметила «усача»:
— Эй, ты что, всё ещё там? Вылезай скорее.
С этими словами она проворно отскочила в сторону, будто собираясь уступить «туристу» дорогу.
Оперативники приступили к действию.
Но усатый мужчина будто что-то почувствовал. Его взгляд тут же наполнился злобой. В тот момент, когда Би Чуньшэн была уже почти снаружи, он схватил её сзади за шею, без труда поднял маленькую женщину средних лет над землей и затащил обратно в машину.
— Не подходите! Не двигайтесь!
Очки Би Чуньшэн слетели на пол и разбились, она вынуждена была встать на носки и запрокинуть голову. Лицо «туриста» казалось зловещим, из-под его воротника стремительно поползли жертвенные письмена. Он крепко держал Би Чуньшэн перед собой, намереваясь использовать ее как щит. Позади женщины был виден только один, горящий безумием, глаз.
В 22:56 обе стороны оказались в тупике.
— Я задушу её… Задушу! Вы, ребята, только попробуйте! — «Усач» попятился назад, волоча Би Чуньшэн за собой. Она попыталась было открыть рот и что-то сказать, но мужчина лишь усилил хватку и сильнее сдавил ей горло. Лицо Би Чуньшэн покраснело, и она отчаянно засучила ногами. Мужчина безжалостно произнес:
— Я знаю, в чем заключается твоя особая способность. Заткнись! Закрой рот!
— Где снайпер?
— Нет, не выйдет. Не получается найти нужный угол. Он прикрывается заложником!
Сяо Ли поспешно сказал:
— Разве мифриловые пули не уклоняются от обычных людей?
— Уклоняются! Но разве ты ещё не понял, что эта женщина из отдела логистики не обычный человек? Мифриловая пуля не сможет их различить!
Двадцать два часа, пятьдесят шесть минут и пятьдесят девять секунд…
22:57
С каждым мгновением секундная стрелка двигалась вперёд, будто её кто-то подталкивал.
Пятьдесят семь минут и десять секунд. Пятьдесят семь минут и двадцать секунд.
Директор Сяо, ответственный за место происшествия ждет ваших распоряжений…
Сяо Чжэн нахмурился, его глаза потемнели.
— Если не… э-э-э…если… — оперативник никак не решался произнести эту фразу целиком, но все понимали, что, если не пожертвовать рядовым сотрудником, удалённым на вторую линию, этот безумный ритуал будет уже не остановить.
Взгляды всех присутствующих в конференц-зале Главного управления по контролю за аномалиями были прикованы к Сяо Чжэну. Руководители
Все хотели, чтобы именно он позаботился об этой «ситуации», но, с другой стороны, все боялись такой же участи2.
2 ???? (tu si hu bei) — когда заяц погиб, лиса горюет (обр. в знач.: страшиться такой же участи).
Двадцать два часа, пятьдесят восемь минут, пятьдесят секунд.
— Директор Сяо, осталась одна минута!
Сяо Чжэн, наконец, понял, что бежать больше некуда.
Цель «тёмного жертвоприношения» неизвестна, как и то, настолько разрушительной может быть сила Бедствия. Даже отдел реставрации древних книг не смог дать точного объяснения, правда ли, что «жертва тысячи жизней» действительно требует убийства тысячи человек. Все эти кошмарные легенды и подлинность картины всё ещё являлись предметом бурных обсуждений. Но зараженный бабочкой четырнадцатилетний мальчишка был абсолютно реален. Мозг подростка контролировался паразитом. Если они не смогут поймать заклинателя, то, уже через минуту, прямо на глазах у всего Управления по контролю за аномалиями, этот мальчик станет последней жертвой.
— Для обеспечения максимальной безопасности заложников, — Сяо Чжэн почувствовал, что его голос прозвучал очень холодно. Он никак не мог понять, это замерзли его слова или его сердце, — любой ценой, немедленно уничтожьте подозреваемого.
Стоявший в коридоре госпиталя Шэн Линъюань, казалось, принюхивался к ночному воздуху. Он слегка приподнял голову, посмотрел на тусклое небо, и вдруг спросил Сюань Цзи:
— Ты из подразделения Цинпин?
— Подразделение Цинпин исчезло более семисот лет назад. — задумчиво ответил Сюань Цзи. — Ты знаешь о нём? Разве не ты говорил, что ничего не помнишь?
Выражение лица Шэн Линъюаня на мгновение приняло растерянный вид. Его взгляд, казалось, заволокло туманом, будто он начал что-то припоминать. Однако, это наваждение вскоре исчезло. Уже через пару мгновений оно рассеялось без следа. Он улыбнулся и лениво сказал:
— У меня осталось лишь смутное впечатление. Стоило мне только увидеть тебя, как это название будто само собой всплыло в моём сердце. С самого детства тебя воспитывали люди. Иначе зачем такому одаренному существу жертвовать собой ради смертных?
— «Одарённый» или «приобретённый», всё это давным-давно не имеет никакого значения, — неопределённо ответил Сюань Цзи, будто соглашаясь со словами «воспитывали люди». — Ты… только что ты сказал «смертные», а до этого говорил про «демонов». Так кто же ты? Если ты не человек и не демон… божество?
— Что за детский лепет? — удивился дьявол. — Откуда в этом мире взяться богам?
Сюань Цзи лишился дара речи.
Он и представить себе не мог, что великий дьявол на самом деле окажется атеистом.