Торговцы живым товаром. Афера «Бьютимейкер»
Шрифт:
«Уважаемая мисс Стенз!
Благодарю Вас за ответ на наше объявление в «Гардиан». Буду рада, если в следующую пятницу около 11 часов утра Вы зайдете ко мне в исследовательский отдел нашей фабрики в Стенморе на беседу и медицинский осмотр.
С уважением…»
Мери трижды перечла письмо, стараясь приглушить радостное возбуждение, охватившее ее. Прошло больше недели с того дня, как она разговаривала в редакции с Полом Дарком и Брендой Мейсон, и она начала уже падать духом, считая, что и эта работа ее обошла. Но достаточно было появиться нескольким напечатанным на машинке строчкам, чтобы ее мрачное, безнадежное настроение,
«Постой, но ты ведь еще не получила этой работы, — сказала она себе, охваченная неожиданной тревогой. — Быть может, окажется, что ты не годишься? Может, им нужна девушка с другим лицом или фигурой?..»
Вдруг в спальне что-то тяжело грохнулось на пол, и раздался пронзительный, почти истерический, смех Пенелопы. «Ой, Питер, дурак… Какой же ты смешной…» Потом из-за стены донесся басовитый голос Питера и снова глухой смех Пенелопы, и, наконец, наступила тишина.
Мери нахмурилась. Она попыталась взглянуть на себя глазами постороннего человека, и ей ужасно захотелось найти в своей заурядной внешности хоть какой-нибудь признак настоящей красоты. Но этот осмотр только опечалил ее.
«Черил», — подумала она. — Дорогие косметические средства, которые продаются в больших магазинах Вест-Энда в бледно-голубых коробках с серебряными кантами. Изделия этой косметической фирмы рекламируют даже кинозвезды. Это, наверное, и есть тот счастливый случай, которого я всегда так ждала. Если бы только я имела хоть чуточку более привлекательную внешность… — Мери грустно глядела в зеркало. Вдруг ее мысли резко повернули в другое русло. — Я делаю совсем не то, — решила она. — Им нужна обыкновенная некрасивая девушка, материал для опыта. Стараясь приукрасить себя, я не только теряю время, но и рискую вообще не получить эту работу. Не надо ни пудриться, ни краситься — пусть увидят меня такой, какая я есть».
Мери прошла узким коридором в ванную и намочила кончик полотенца. Но только она собралась стереть с лица косметику, как в коридоре послышался топот босых ног, и в ванную вскочила Пенелопа с растрепанными волосами и размазанной по щекам губной помадой.
— Ой, — вскрикнула она, застыв на месте. — Я не знала, что ты дома…
— Зато я знала, — многозначительно произнесла Мери.
Пенелопа расхохоталась. Она замолчала, увидев на лице Мери следы косметики.
— Склоните головы перед ее королевским величеством! — насмешливо сказала она. — Мы сегодня при полном параде. Да, голубушка? Только лучшие из лучших достойны внимания косметической фирмы «Черил».
— Ты бы лучше не читала чужие письма, — спокойно ответила Мери и, когда Пенелопа подошла ближе, почувствовала сладковатый запах джина. А по опыту Мери знала, что с подвыпившей Пенни связываться не стоит.
— Извини, дорогая, — сказала Пенелопа. — Но я даже не глянула на адрес. Как только увидела на конверте «косметическая фирма», так нисколько не сомневалась, что это мне. Кто бы мог подумать… — Пенелопа протянула руку к красному халату, висевшему за дверью. Она накинула на плечи халат и со скрытым любопытством наблюдала, как Мери вытирает лицо полотенцем.
— Ты просила у них работу? — поинтересовалась она.
— Да.
— А что за работа?
— Ничего особенного. Что-то связанное с опытами.
Пенелопа пренебрежительно усмехнулась.
Мери еще раз вытерла лицо и вернулась в комнату. Несмотря на свой буйный темперамент, Пенни не так уж была и плоха. Время от времени на нее что-то находило, и тогда она становилась упрямой и эгоистичной, но душу имела необычайно добрую и в трудную минуту всегда приходила Мери на помощь.
«…Завтра позвоню Дарку, — решила Мери. — Ему я обязана больше всего и должна делать так, как он скажет. Кстати, если бы не он, я бы никогда не узнала об этой работе…»
На следующее утро, оторвавшись на несколько минут от своих конторских бумаг. Мери позвонила из автомата Дарку и прочла ему письмо фирмы «Черил».
— Чудесно, — сказал Дарк. — Это, вероятно, означает, что они выбрали по фото. Иначе не пригласили бы вас на медицинский осмотр. Вы, очевидно, одна из десятка серьезных претенденток.
— Вы дадите мне какие-нибудь советы? — спросила Мери.
— Да, мисс Стенз. Прежде всего, ни в коем случае не прихорашивайтесь. Забудьте о косметике. Будьте такая, какая вы есть. Не проявляйте чрезмерной заинтересованности, ведите себя как можно непринужденнее. И еще одно. С сегодняшнего дня не звоните ни мне, ни мисс Мейсон в редакцию. Я дам вам свой домашний телефон. Есть у вас под рукой карандаш?
— Минутку, — сказала она, вынимая из сумки авторучку и записную книжку. — Слушаю.
— Вэ-четыре-два-сорок-четыре, — продиктовал Дарк. — В любое время после семи. Звоните и рассказывайте все до мельчайших подробностей, какими бы несущественными они вам ни казались. А мы тем временем глубже поинтересуемся фирмой «Черил» и ее руководителями. Чует мое сердце, что из этого получится чрезвычайно интересный материал.
— Будем надеяться, — искренне сказала Мери.
— Итак, звоните. Буду ждать в пятницу вечером.
— Хорошо, — пообещала она.
— И еще одно. Обратите особое внимание на врача, который будет производить осмотр. Врачи — всегда заметные фигуры в таких делах. Мне кажется, что в этом опыте он играет не последнюю роль.
— Я сделаю все, что смогу, — заверила Мери и повесила трубку.
VI
Доктор Джеймс Рафф был человеком сложного и противоречивого характера. Он ценил свою личную независимость, которая базировалась на довольно существенной материальной основе — ежегодной ренте, унаследованной от богатого родственника, умершего несколько лет назад. Какое-то время доктор Рафф проводил исследовательскую работу в биохимической лаборатории большой фармацевтической фабрики и, работая в области эндокринных гормонов и искусственных ферментов, открыл сложное молекулярное соединение, которому дал название стимулин.
Стимулин обладал свойством усиливать деятельность тех или иных эндокринных желез и поддерживать их в таком состоянии на протяжении длительного времени. Другие исследователи в Америке и Европе тоже выделили это соединение и, дав ему разные условные названия, проводили осторожно клинические испытания над животными и больными с нарушением эндокринной деятельности. Но доктор Рафф почти сразу сообразил, какие перспективы открывает стимулин в его узкой области, и смело пошел вперед.
Клиника Мортимера — небольшая частная больница для ограниченного круга лиц — помещалась в уютном особняке на западной окраине Лондона. Она специализировалась на секретных операциях. Кроме шести человек медицинского персонала и женщины-врача, там сотрудничало немало специалистов консультантов, среди которых был и сам доктор Рафф. Почти все свое время в клинике он посвящал улучшению внешности пациенток.