Торговец пушками
Шрифт:
Ей было скучно даже повторить свой вопрос. Она лишь пожала плечами и принялась заполнять гостевой пропуск.
– Карл?
Карл был не просто Карлом. Это был настоящий КАРЛ. Дюйма на полтора выше меня и явно тягал железо в свободное время, которого у него, судя по всему, хватало. А еще он был морским пехотинцем США и носил мундир – причем такой новехонький, что я бы не удивился, суетись сейчас кто-то у его ног, подшивая отвороты брюк.
– Мистер Соломон, – сказала секретарша. – Комната 5910. К Барнсу, Расселу.
– Расселу Барнсу, – поправил я, но ни один из них не обратил на поправку никакого внимания.
Карл провел меня сквозь целый ряд отнюдь не
– Портфель у меня просто для солидности, – охотно пояснил я.
Непонятно почему, но их мои слова вполне устроили. Наверное, скажи я охранникам, что портфелем запасся, дабы выносить секретные бумаги из иностранных посольств, они наперебой стали бы хлопать меня по спине и даже вызвались бы поносить портфель за меня.
Карл проводил меня к лифту и отступил на шаг в сторону, покуда я входил внутрь. Музыка здесь звучала едва слышно. Не будь это посольством, я мог бы поклясться, что они завели «Нетопыря из преисподней» Джонни Мэтиса. [8] Карл вошел следом и, прокатив карточку через электронный считыватель, вдавил обтянутым безукоризненной перчаткой пальцем несколько кнопок на панели снизу.
Пока лифт мчал нас вверх, я собирался с мыслями, готовясь к весьма непростому интервью. Я неустанно повторял себе, что делаю лишь то, что положено делать в ситуации, когда оказываешься унесенным в море. «Плыви по течению, а не против него. Рано или поздно, но тебя обязательно вынесет на берег». Мы вышли на шестом этаже, и я проследовал за Карлом по отполированному до блеска коридору к кабинету 5910. «Барнс, Рассел П. Заместитель директора по исследовательским работам, Европа».
8
Джонни Мэтис – американский певец, исполнитель лирических баллад. Пик его популярности пришелся на конец 1950-х.
Карл вежливо дождался, пока я постучу. Когда дверь открылась, я едва сдержался, чтобы не сунуть пару монет ему в перчатку и не попросить заказать мне столик в «Л’Эпикур». К счастью, он остановил меня яростным салютом и, крутанувшись на каблуках, направился обратно по коридору со скоростью ровно сто десять шагов в минуту.
На своем веку Рассел П. Барнс, похоже, успел пошататься по миру. Не надо быть большим знатоком людей, чтобы понять с первого взгляда: тебе никогда не удастся выглядеть как Рассел П. Барнс, если полжизни ты просидишь за письменным столом, а оставшуюся половину будешь лакать коктейли на посольских приемах. На вид ему было где-то под пятьдесят. Он был высокий и сухощавый, а его загорелое лицо являло собой настоящую давку шрамов и морщин, с боем отвоевывающих друг у друга каждый квадратный дюйм поверхности. Увидев Барнса, я первым делом вспомнил О’Нила и подумал, что тот наверняка мечтает стать вот таким же.
Барнс бросил на меня быстрый взгляд поверх очков-половинок, но тут же вернулся к чтению, по ходу помечая что-то на полях дорогой авторучкой. Каждая клеточка его тела буквально кричала о мертвых вьетконговцах, вооруженных до зубов контрас и о том, что «сам генерал Шварцкопф [9] зовет меня просто Расти».
Перевернув страницу, он вдруг неожиданно рявкнул:
– Слушаю.
– Мистер Барнс. – Я поставил портфель возле стула и приветственно протянул руку.
9
Норман Шварцкопф – генерал армии США, командовавшей первой операцией против Ирака в 1991 году, в период президентства Джорджа Буша-старшего; у журналистов получил прозвище Бушующий Норман.
– Как и написано на двери.
Он продолжал читать. Я же продолжал стоять с протянутой рукой.
– Здравствуйте, сэр.
Пауза. Я знал, что он обязательно клюнет на «сэра». Принюхавшись, Барнс почуял запах собрата по оружию и медленно поднял голову. Затем довольно долго смотрел на мою руку, прежде чем протянуть свою. Сухую как пыль.
Затем он моргнул в сторону стула, и я сел. Усаживаясь, я успел глянуть на фотографию на стене. Как я и предполагал: Бушующий Норман собственной персоной, в какой-то камуфляжной пижаме и с длинной надписью от руки прямо под подбородком. Почерк был слишком мелкий, чтобы разобрать написанное с моего места, но я готов был поставить все свое состояние, что там имелись такие слова, как «пинком» и «под зад». Рядом висело чуть более крупное фото самого Барнса – в парашютном комбинезоне и с шлемом под мышкой.
– Британец?
Очки со шлепком полетели на стол.
– До мозга костей, мистер Барнс, – ответил я. – До мозга костей.
Я знал, что на самом деле он имел в виду британскую армию. Мы обменялись кривыми военными улыбками, в которых ясно читалось, как сильно мы оба ненавидим все эти грязные куски дерьма, которые вяжут порядочных людей по рукам и ногам, называя это политикой. Вдоволь натешившись, я представился:
– Давид Соломон.
– Чем могу быть полезен, мистер Соломон?
– Как вам, наверное, уже докладывала ваша секретарша, сэр, я представляю министерство мистера О’Нила. У мистера О’Нила появилась пара вопросов, на которые, как он надеется, сможете ответить вы.
– Валяйте.
Слово сорвалось с его губ с такой легкостью, что я невольно задумался, сколько же раз и в скольких различных ситуациях ему приходилось его употреблять.
– Это касается «Аспирантуры», мистер Барнс.
– Да.
Вот так. «Да». То есть никаких тебе «вы имеете в виду тот план, согласно которому некая группа неизвестных замышляет финансирование террористической акции с целью увеличения объемов сбыта антитеррористической боевой техники»? Хотя, откровенно говоря, я не очень-то на это рассчитывал. Ладно, пусть не буквально так: для начала меня вполне устроило бы просто признание вины. Но от короткого «да» помощи было ровно ни на грош.
– Мистер О’Нил очень надеялся, что вы, возможно, пожелаете поделиться с нами своими мыслями по данному вопросу.
– Неужели?
– Так точно, – ответил я твердым голосом. – Он надеялся, что вы окажете нам любезность и просветите нас по поводу вашей собственной интерпретации недавних событий.
– О каких недавних событиях вы говорите?
– Мне бы не хотелось на данном этапе вдаваться в детали, мистер Барнс. Я уверен, вы отлично понимаете, что я имею в виду.
Он улыбнулся – где-то в пещере рта блеснуло золото.
– Вы имеете какое-нибудь отношение к снабжению, мистер Соломон?
– Абсолютно никакого, мистер Барнс. – Я попытался добавить в голос нотку уныния. – Моя жена даже продукты в магазине и те мне не доверяет покупать.
Его улыбка поблекла. В кругах, где вращался Рассел П. Барнс, супружество было тем, чем порядочные вояки занимаются при закрытых дверях. Если вообще занимаются.
На столе мягко зажужжал телефон. Он рывком поднес трубку к уху:
– Барнс.
Он взял авторучку и несколько раз щелкнул колпачком. Покивав головой, Барнс повесил трубку. При этом он продолжал смотреть на авторучку, и я понял, что снова моя очередь говорить.