Торговец смертью: Торговец смертью. Большие гонки. Плейбой и его убийца
Шрифт:
Он пригвоздил меня к стене, сделав несколько шагов в моем направлении, держа шпагу как фехтовальщик… Я не мог не заметить, что лезвие остро отточено.
— Итак, убивать моих собак и обладать моей женой, едва я успел отвернуться, не так ли? Недоносок, не умеющий пользоваться оружием и драться. Вы считаете себя способным украсть жену генерала, да?
Я уже был готов упасть на колени и просить у него извинений, когда что-то, ускользнувшее от меня ранее, привлекло мое внимание. На низком столе, среди бутылок со спиртным, рядом с кроватью, где Мелания не приложила никаких усилий, чтобы завуалировать наши
— Дуэль, — объявил генерал. — Моя честь должна быть отмщена. Я сомневаюсь, что вы джентльмен, но я не могу прирезать невооруженного щенка. Какое оружие выбираете?
Я пытался подыскать что-либо приемлемое, стараясь не смотреть на выскальзывающего за генералом совершенно голого Самуру. Когда Самура рубанул рукой по его хорошо выбритому затылку, генерал загремел вперед, а я рванулся к своей одежде, схватил люгер, отскочил в угол и повернулся лицом к Самуре. Тот не шевелился, генерал лежал у его ног, а шпага, выпавшая из руки, закатилась под кровать.
Самура приветствовал меня, подошел к сервировочному столику и надел очки. Для человека, не имевшего на себе ничего кроме них, он был поистине верхом спокойствия. Но очки указывали на то, что как бы ни была высоко отточена восточная техника, она все же попала впросак даже с таким западным бедолагой, как я. Вывод: оставляйте очки на кровати, чтобы рассмотреть своего партнера.
— Вам не нужен пистолет, — сказал он, пока я держал его на мушке.
Я облегченно вздохнул, ибо не чувствовал себя способным нажать на курок, а он был одним из последних, кого я желал бы убить.
— У меня должок перед вами, ибо не вы шельмовали в карты, и я компенсирую этим нанесенный вам удар.
Он вновь приветствовал меня. Я опять ответил.
— Тем более, мне кажется, что вы забыли о нем в объятиях дамы, Филипп, даже не знаю почему.
Под его заинтригованным взглядом я натянул на себя одежду, сунул пистолет за пояс, повернулся к кровати, склонился и поцеловал Меланию. Ее глаза вновь засверкали.
— До скорого, Мелания, — сказал я. — Ты навсегда останешься во мне как самое лучшее постельное воспоминание.
Она показала мне язык. Я направился к двери, остановился и протянул руку Самуре. Он пожал ее своей сухой ладонью, с хорошо ухоженными мозолями.
— Спасибо, Самура. Простое любопытство: как вам удалось избежать собак?
Он великодушно улыбнулся.
— К сожалению, Филипп… это я их спустил.
— Япошка пархатый!
Рассмеявшись, я ушел. Когда закрывалась дверь, Самура решительно направился к кровати. Поистине сегодня Меланию преследует удача.
Снаружи ослепительно сверкало солнце. Было три часа дня, а банки в Женеве закрывались поздно… может быть, у меня останется время. Если ждать до завтра, все мои подвиги с Меланией будут пустой тратой времени. «DS19» генерала с откидным верхом цвета хаки стоял в тени дома. Я ужасно торопился, а он мне показался локомотивом по сравнению с моей бедной взятой напрокат колымагой. Я сел в него, ключи были в замке, — и я стартовал.
Кто-то покопался в этом автомобиле, так как появилось подозрительное урчание под капотом, говорившее о плохой работе
Жози, совершенно нагая, спала на балконе. Если бы сегодня почтовые самолеты, пролетающие над пляжем, появлялись почаще, то они бы выстроились в цепочку над отелем. Я схватил телефон и запросил аэропорт Ниццы.
— Что случилось с генералом? — бросил я через плечо.
— Он прибыл с двумя бутылками шампанского и очаровал меня своими наградами. Он добрался до моих трусиков, и мне это уже начало нравиться, особенно учитывая шампанское, но вдруг он отстал. Может быть, ему просто надо было выяснить степень моей податливости?
Что ему еще нужно с такой женщиной, как Мелания?
Ницца была на проводе, и я попросил компанию авиатакси. Да, они могут предложить мне самолет до Женевы. Да, туда можно прибыть до закрытия банков. Да, они примут плату по кредитной карточке. Я резко повесил трубку. Жози продолжала рассказывать о последнем крахе геройского генерала.
— Я опаздываю на самолет, золотце, — сказал я, торопливо целуя ее.
— А если вернется Омега?
Я достал свой люгер из-за пояса и сунул ей в руки.
— Сунь под нос ему это. Когда он тебе не будет нужен, верни его Иву, поняла?
— Филипп, — пропищала она, а я уже мчался по лестнице, рассовывая по карманам свои паспорта. Прыгнул в «ситроен», после непродолжительной борьбы с переключением скоростей, уселся поудобнее за руль, нажал на газ и сделал полукруг по стоянке, вздымая клубы пыли.
— Филипп, — вопил голос.
Жозефина, все также нагая, склонилась с балкона и жестикулировала мне. Я помахал ей рукой и прибавил газ. Нос машины поднялся, шины вцепились в гудрон. Может быть, генерал боялся самоубийства… его автомобиль мог многое сделать для отказа от подобного шага.
На выезде из Сан-Рафаэля мотоциклист в черной коже на черном «BMW» бросился в погоню за мной. Его белая каска с минуту была видна в зеркале заднего обзора. Машина была не моя… Я не жалел ни мотора, ни шин, ни дороги. Была теплая погода, и, может быть, мотоциклист вспомнил о своей подружке, ибо он отказался от погони. В один прекрасный день Омега получит счет за нарушение, но он может защитить свое «преступление на почве страсти» в суде.
На автостраде я выжал 210, что действительно неплохо. Двигатель начал работать тяжелее, а ветер ревел как в бурю, приживая волосы к голове. Я почувствовал усталость. У меня был трудный день и приходилось часто моргать глазами, чтобы не заснуть. Мысль о сне сама по себе оказывала усыпляющее действие. Но я прибыл в аэропорт, поставил «ситроен» и оставил ключи у себя.
Пилот из компании авиатакси ждал меня. Это был сорокалетний мужчина с огрубевшей загорелой кожей, голубоглазый и со шрамом на носу из-за удара о лобовое стекло. Он быстро провел меня через таможню — у меня не было багажа, — и мы отправились к самолету. Им был двухмоторный «апач». Сидеть в его кресле — как вернуться домой. Я довольно долго пилотировал подобные самолеты, работал на ту же авиакомпанию, «Интернейшнл Чартер Инкорпорейтед».