Торговец: сомнительная сделка

Губарев Егор

— Не знаю, мне кажется, если я смогу продлить себе жизнь, то найду, чем заняться в ближайшие века, — если она не смогла себя чем-то занять, это не значит, что все такие.

— Вот мы и придумываем себе развлечения. Кто в политику уходит, кто в управление или войну, некоторые находят себя в искусстве. И все мы предаемся гедонизму, потому что секс, страсть, человеческие эмоции и смерть — самое яркое, что может быть в нашей жизни. Ну и выпивка. Нам она не так вредна, как людям, но, если ты начнешь бухать, я тебе руки оторву. Много людей уже повидала, которых загубил этот дурной напиток, так что ничего хорошего в этом нет, — словно в подтверждение своих слов Винна взяла откупоренную бутылку и

в несколько глотков осушила ее.

— Получается, чтобы я не спился, ты решила выпить все спиртное в радиусе трех километров? — решил я сменить тему, чтобы уйти от этого разговора. Ведь мне действительно сложно понять, каково это — жить так, как она.

— Знаешь, тебе всего четверть века, а ты уже начал менять девушек: с одной встречался, женился на второй, засматриваешься на лисичку. Думаю, спустя еще четверть века, с такими темпами, в некоторых вопросах ты меня обгонишь, но я не осуждаю. Я буду рядом и с удовольствием напомню тебе этот разговор. Надеюсь, ты скажешь: "Я же говорил, что не все такие", а я посыплю голову пеплом и признаю твою правоту. О, все, теперь заткнулись все, сериал начался, — наклонившись в сторону телевизора, Винна достала из-под стола пачку чипсов и полностью погрузилась в программу. А мне кажется, она что-то не договаривает о маленькой, но очень важной детали.

Разговор получился немного напряженным, и после него повисло неловкое молчание, в котором каждый задумался о своем. Винна сконцентрировалась на фильме, а Нора через пятнадцать минут сказала, что пойдет отдыхать. Я же решил немного прогуляться по ночному городу и проветрить голову от мыслей.

Весной уже буквально пахло в воздухе, и ночью температура не опускалась ниже минус десяти градусов, поэтому было свежо и приятно. Погода сама настраивала на размышления о вечном. Ветра и облаков не было, а машин в частном секторе было немного. Звездное небо и полная луна прекрасно освещали путь. Я теперь один из немногих, кто точно знает, что на других планетах, вокруг этих маленьких звездочек на небе, есть другая жизнь. Где-то лучше, где-то хуже, но в любом случае другая и крайне необычная. Это осознание будоражило кровь.

— Дружище, не поможешь? — раздался голос справа. Повернувшись, я увидел человека в инвалидной коляске, и следом раздался громкий звук выстрела.

Боль, пронзившая живот, накатила, как лавина. В глазах потемнело, и, не удержавшись на ногах, я упал на снег. В голове была только одна мысль: надо прочитать заклинание лечения, но руны упорно не складывались перед глазами. Я никак не мог сконцентрироваться, чтобы оформить заклинание. В прошлом теле даже с ранениями я мог произносить чары, но никогда еще мне не было настолько больно и страшно, как сейчас. Мое нынешнее тело не привыкло к боли, особенно такой, поэтому не то, что руны не формировались, я даже не мог заставить свою руку слушаться, чтобы начертить символ.

Когда мне уже казалось, что я могу взять себя в руки, чтобы начертить руны, меня парализовало. Покалывание от примененной магии исходило со стороны незнакомца. Сейчас я был к нему спиной и не видел, кто на меня напал. Чары, сковавшие меня, притупили боль, хоть и не убрали ее полностью.

Через минуту я услышал поскрипывание, раздавшееся возле головы, и в поле зрения появилась инвалидная коляска, в которой сидел Амарат. Сейчас он уже не выглядел как боевой маг, каким я его помнил. Он больше походил на бледную тень себя: осунувшееся лицо, атрофированные ноги, от волос на голове осталось лишь название, только глаза горели яростным огнем.

Наклонившись ко мне, маг приложил руку мне между лопаток, хоть ему и пришлось для этого сильно постараться. Держа ладонь на мне, он начал шептать заклинания, и через несколько секунд я почувствовал отдаленный

толчок, после чего боль окончательно отступила.

— Знаешь, я хотел тебя сразу убить и подумал, что, если тебе повезет, ты умрешь от пули в живот. Насколько понимаю, ты немного поднаторел в магии, но самый лучший способ обезвредить колдуна — причинить ему сильную боль. Поэтому разрывные пули — один из самых надежных вариантов. Но поговорить не получится, — наведя пистолет в мою сторону, Амарат сделал еще два выстрела мне по ногам, но боли я не почувствовал.

Парализация полностью лишила меня чувствительности. В этой ситуации я не знал, что лучше: быть парализованным и ничего не чувствовать или терпеть боль, но иметь возможность как-то воздействовать на ситуацию. Я не мог шевелиться, и от осознания того, что с такой раной в животе долго не проживу, меня начала охватывать паника. Попытки закричать или пошевелить хоть какой-то частью тела не принесли эффекта, и мне хотелось разреветься.

— Понимаешь, торговцы просто паразиты. Обычные люди живут в своем мире, никого не трогают. А потом приходят такие, как ты, и забирают нас в рабство. Потом другие торговцы, типа добренькие, покупают нас и объясняют, что домой мы попасть больше не сможем. Знаешь, каково это — осознавать, что ты никогда не вернешься в родной мир? Думаешь, что ты лучше других, что ты не такой, что ты хороший, помогаешь людям? Только вспомни, на Ольгу тебе было плевать, пока я не заинтересовался ею. Уверен, появится новая юбка, и ты бросишь девчонку, разбив ее сердце. Знаешь, хоть я и знал про последствия нарушения сделки, я был к этому готов. В конце концов, меня это не убьет, рано или поздно я вылечусь, но зато на одного торговца в мире станет меньше, — Амарат смаковал этот момент, явно наслаждаясь своим превосходством.

Мой мучитель хотел сказать что-то еще, но неожиданно поперхнулся и сплюнул в мою сторону кровь. Только после этого я заметил, как словно из тьмы материализуются когти, пробившие грудную клетку мага со спины. Следом за его спиной проявилась Винна. Теперь стало понятно, как она проникает незаметно в помещения, хотя сейчас это не совсем то, о чем мне стоит переживать.

— С удовольствием послушала бы твою слезливую историю, но времени нету, на твое счастье, — произнесла Винна. Так как когти ее левой руки все еще были в спине Амарата, ладонь правой руки она засунула ему в рот и, выпустив когти, резким рывком с ужасным хрустом разделила голову мага пополам.

Если бы я не был парализован, меня бы точно стошнило. Я видел, как демоны разрывали людей пополам и отрывали им конечности, но тогда была война и разгар боя. А сейчас Винна, с ледяным спокойствием, очень жестоко убила человека, словно прихлопнула комара.

— Ну е-мое, Пончик, как же тебя так угораздило? Ты еще живой? По глазам вижу, что живой. Не смей терять сознание! Блин, есть хоть что-то в твоей лавке, что может тебя спасти? — спросила Винна, осматривая меня. У меня есть амулет исцеления из базовых наборов, но сказать об этом я не могу, так как тело до сих пор не слушается. Кстати, это очень странно, чаще всего со смертью мага заклинание должно спадать.

Пока Винна осматривала меня и, судя по звуку, складывала мой "богатый внутренний мир" обратно в тело, я услышал, как к нам подбежал еще один человек. По вскрику я узнал Нору, хотя разглядеть ее не мог, так как она стояла со стороны моей спины.

— Что здесь произошло? — голос Норы сильно дрожал и в нем были слышны истеричные нотки.

— Не видишь? Подскользнулся, упал, слегка приложился о лед. Не будь дурой! Он тут при смерти лежит. У тебя есть какая-нибудь аптечка? — в голосе Винны я услышал неподдельную тревогу за меня, только сомневаюсь, что пластырь из аптечки мне сильно поможет.