Торнадо нон-стоп

Солнцева Наталья

– Вы вовсе не дрянь, Ева, – горячо возразил Славка, и по тому взгляду, которым она сверкнула на него, вытирая нос огромным платком, понял, что сморозил что-то не то… Но он уже не мог остановиться. – Вы прекрасная, чудная женщина! Нежная, милая… У вас ранимая, тонкая душа. Все, что происходило с вами, – происходило потому, что вас никто не любил. С вами играли! И ваш «идеальный» супруг, и ваш «идеальный» любовник играли с вами, с той лишь разницей, что один из них гораздо талантливее и изобретательнее другого! Вы были для них игрушкой, – красивой живой игрушкой, которая умеет плакать, смеяться, разговаривать, отдаваться в

постели…Но есть вещи, которыми не играют!..

Славка долго и терпеливо утешал Еву, возвращая ей самоуважение и достоинство, от которых она сама уже готова была отказаться. Она перестала плакать, и он отвез ее к подруге, у которой она решила побыть до вечера, успокоиться, выпить кофе, привести себя в порядок.

«Идеальная» жена должна быть на высоте, особенно вечером, когда придет с работы голодный и уставший супруг.

А господин Смирнов, все еще занятый мыслями о Еве, поехал к собачьему клубу. Он припарковал машину в тени огромных старых тополей за оградой и приступил к наблюдению.

По горячим тротуарам прыгали воробьи, вспархивая на высокий забор каждый раз, когда проходили люди. Сильно пахло нагретой листвой и городской пылью. Ничего не происходило. За полчаса в калитку вошел один-единственный посетитель, хорошо одетый пожилой мужчина с солидным брюшком, явно не похожий на слепого. Славка едва не заснул: его разморило после обильного, вкусного обеда, после разговора с Евой, ее слез, после всех мыслей, хороводом кружившихся в его уме…

Господина Смирнова как будто что-то толкнуло. Он открыл глаза, не сразу сообразив, где он находится и что делает, и… увидел высокого человека в темных очках, впереди которого бежала на поводке роскошная красавица колли.

ГЛАВА 15.

Струнные великолепно звучат в залах с хорошей акустикой.

Изысканная и легкая мелодия порхала в теплом, пахнущем духами и привядшими цветами, воздухе. Ярко горели люстры, блестела позолота на стенах и потолке, мягко отсвечивали бархатные драпировки. Женщины в вечерних нарядах были похожи на разноцветных диковинных птиц…

Виктор давно не слушал такую прекрасную музыку. Он смотрел на Аглаю, и она казалась ему еще красивее под звуки скрипки. Ее высоко подобранные волосы открывали тонкую линию виска, нежные скулы, чуть тронутые румянцем. Он, наверное, только сейчас понял, как сильно любит эту женщину! Хорошо, что он пошел с ней на концерт, что они сидят рядом, слушают божественную музыку…

Виктор тихонько взял руку Аглаи в свою. Она удивленно покосилась на него, но руку не забрала. Когда он в последний раз держал вот так ее за руку?.. Господи, как давно это было! И он еще возмущается, что жена потеряла к нему интерес!

В перерыве они пошли в буфет пить шампанское.

– Хочешь пирожных?

Он вспомнил, что она любила миндальные пирожные. Захотелось вернуть все то, что было когда-то у них, и что они не берегли. А оказалось, что без этого нельзя, что без этого жизнь увядает, как букет, забытый на досках сцены…

Они вернулись в зал, где шумная и улыбающаяся публика занимала свои места, а музыканты настраивали инструменты. Шуршали платья, стоял приглушенный гул голосов, хлопали откидные сиденья стульев. Наконец, все затихло… и серебряно, и звонко полились в зал тоскующие и страстные звуки скрипок.

Виктор думал о себе, о жене, о ее горячих глазах, в которых появилась непонятная

ему тревога, о том, что будет теперь с ними, как пойдет дальше их жизнь, давшая серьезную трещину. Под звуки альта и виолончели казалось, что все будет замечательно, что влажный летний ветер унесет все сложности, неприятности и взаимное раздражение навсегда… что все плохое рассеется, и придет новое, чистое и ясное, что было когда-то между ними, – очень не долго!..

По дороге домой Виктор остановил машину, вышел в полную огней городскую ночь и купил жене букет белых лилий. В салоне сильно и горько запахло свежими цветами. Аглая Петровна молчала. Она думала о том, как неприглядно жестока иногда бывает жизнь, а потом вдруг оказывается, что «все к лучшему»! Как можно обмануться, пускаясь в погоню за своими желаниями, а потом убедиться, что через все это надо было пройти! Нужно, наконец, дотянуться и потрогать то, о чем смутно мечтаешь, чтобы не тосковать по неопределенному и неосознанному «совершенству», которое, как известно, недостижимо…

Звуки скрипок, стонущие и медленно замирающие где-то высоко под потолком, покрытом изящной позолоченной лепниной, в горячем сиянии люстр, – напоминали Аглае вкрадчивый, обжигающий ухо шепот любовника, полный страсти и неисполненных обещаний, его руки, ласкающие ей грудь под платьем… Она закрыла глаза и вздохнула, едва не забыв, где она находится.

Виктор никогда не разговаривал с ней во время близости, как будто в этот момент они переставали быть людьми… Аглая до сих пор не могла смириться с подобным, хотя за годы супружеской жизни привыкла и перестала ждать этого. Интимность между мужчиной и женщиной не может выражаться только ласками… Она удивлялась, как мужчины могут не понимать такой простой вещи! Интимность слов, интонации, голоса, – возбуждает гораздо сильнее прикосновений… Может быть, поэтому так приятна близость под звуки музыки, которая тоже может быть интимной?.. Любовник научил Аглаю многому, о чем она не имела представления, и заставил ее увидеть недостатки Виктора, о которых она не подозревала.

Она смотрела на супруга сквозь призму своей вины перед ним, в то же время считая, что он сам вызвал в ней то состояние, в котором она теперь оказалась. Он ни разу не спросил в постели, чего ей хочется от него…ни разу не позаботился о том, чтобы одна ночь не была похожа на другую, как две капли воды. Пусть бы это было что-нибудь незначительное, – свеча, музыка, необычная поза, коньяк между поцелуями, маленький подарок, слова, которые не каждый день произносятся… Когда отношения так тонки, как интимность в любви, мелочей не бывает!

Звуки музыки смешивались в ее сознании с порывами страсти, запахом духов, легким опьянением от шампанского, которым Виктор угощал ее в перерыве, привкусом миндальных пирожных…

– Почему я сама не говорила мужу о своих желаниях? – спрашивала она себя, тут же вспоминая, что говорила, и не раз. Особенно в первый год супружества. Но Виктор не прислушивался, не придавал значения ее словам, или просто забывал о них. И постепенно она пришла к выводу, что напрасно тратит усилия. Чтобы восполнить недостаток его внимания, она занялась другим, – вечеринками, антиквариатом, новыми знакомствами, флиртом… У нее не было намерения изменять мужу, – ей просто хотелось всего попробовать. Виктор постоянно предлагал ей одно и то же блюдо, а это кому угодно надоест!