Тот самый сантехник 4
Шрифт:
Так Глобальный оказался на участке заснеженном. И почти час извлекал из фур и контейнеров по европаллете, затем таскал добытый груз в багажник. Работа на воздухе проветрила мысли, уняло боль в груди. А попутно на переднем сиденье оказалось четыре пакета с тушёнкой, сгущёнкой и прочими съестными для нужд фронта, а багажник и заднее сиденье от пола до потолка оказалось завалено коробками с изделиями секс-шопа.
Едва выведя гружённый автомобиль обратно на трассу, Боря вдруг как в тумане взмах палочкой полосатой разглядел.
Глобальный от всех расстроенных чувств лишь в последний момент свернул на обочину, стекло опустил
— Старший-лейтенант-Бобрышев-ваши-документы — с той же бешеной скоростью, что и мужик из рекламы, проговорил постовой.
Боря даже подумал, что он там и там работает. Понять можно, многие сейчас подрабатывают.
Глобальный молча протянул документы.
— Куда спешите? — спросил старлей.
Боря кивнул на пакеты с провизией, буркнул:
— Гуманитарку на фронт передать.
— Дело хорошее, присмотрелся к белым пакетам Бобрышев, а затем на упаковки позади тёмные с подозрением посмотрел. — А там тоже гуманитарка?
— Там? — Боря даже повернулся. — Нет, там хуйня какая-то.
Старлей кивнул и достал рацию.
— Капитан, тут товар везут…скрытно.
— Бобрышев, ну что ты как маленький? — ответил капитан из патрульной машины. — Останавливай понятых, я сейчас подойду. Протокол на двоих и составим.
Не отдавая документы, Бобрышев снова палочкой взмахнул и остановил старую «девятку». Из неё показался седой дед и бабка. Дед с палкой прихромал, бабка придерживалась за руку, явно испытывая трудности с тазобедренным суставом.
— Гражданин Глобальный, выйдите из автомобиля, — предупредил он Борю. — А вы — подойдите сюда.
— Вы мне досмотр что ли устраиваете? — уточнил сантехник. — А основания?
— Визуальный осмотр, — поправил старлей, но понятых поближе поманил.
Боря вылез из автомобиля на ветер и встал перед багажником. Ветер всех сдувал на открытой местности, но больше старики страдали. Одеты не по погоде. Пальто, ветхая куртка. Без шапок. Не планировали из автомобилей выходить, как на первый взгляд.
— Сами откроете? — уточнил старлей.
— У самого душа болит, — ответил Боря, остро недолюбливая служивого за издевательство над стариками.
— Почему болит? — уточнил он.
— Не почему, а за что, — уточнил уже Боря. — За Родину переживаю. Пытаешься ребят накормить, сколько за раз унести можно — взял, а хуйнёй какой-то попрекают. Ещё и ветеранов гоняете почём зря.
— Ветеранов?
— Труда, как минимум, — добавил Боря. — У нас все, кто дожил до шестидесяти уже достаточно потрудились.
— Но у всех есть гражданский долг, — заспорил Бобрышев.
Подошёл капитан, представился, разъяснил понятным их работу. Дед со зрением минус семь только очки поправил, а бабка, что плохо слышала, спросила — чего? Пришлось повторить, крича против ветра.
Боря не выдержал и открыл багажник первым, не желая доводить до протокола на ветру.
— Ну, смотрите. Можете даже пощупать… Какие-то вопросы ко мне?
Бобрышев тут же первый попавшийся чёрный пакет достал и начал на глазах у всех коробки разноцветные доставать. А там вуманайзер блестящий. Розовенький, с зарядкой под розетку надёжной.
— Хоспади! Массажёр! — воскликнула бабка, приглядевшись. — А что, за них теперь сажают? Тю, дед. Ты бы электробритву выбросил, пока не посадили. Манька одна внуков не вытянет.
Старлей отвечать не стал, но застыл, гладя на вторую коробку. А там член с прожилками и залупой красной. Багровой почти. Хорошо видно, постарались маркетологи.
Бобрышев рефлекторно на руках подальше от глаз вытянул. И прямо на деда получилось. А тот прищурился и за сердце схватился. Снова. Как и летом.
Тут Боря и вспомнил, что видел уже стариков этих. Да и служивые вроде — те же. Вероятность такая, что карма как бы намекает — должок за ним остался. А вот — возможность.
Капитан сослуживца за плечо дёрнул, отвёл в сторонку. Коробка от рывка на снег упала.
— Бобрышев, блядский рот! — не выдержал капитан, уже понимая, чем это всё закончиться. — Опять ты за своё! Вечно мне всякую хуйню подсовываешь! Ещё и стариков гоняешь!
— Артём Палыч, но я же… по инструкции.
— Ну-ка пиздуй в машину быстро, и чтобы я тебя больше не видел!
Старлей дунул в сторону патрульного автомобиля, сунув в руки Бори документы. А капитан на Борю посмотрел и сказал:
— Ну как так-то? Могли и сказать!
— Я и говорю — «хуйню везу», — припомнил Боря. — И спрашиваю — какие вопросы?
Оба на стариков посмотрели. Бабка с любовью на массажёр глядела, словно такой же ей плечи разминал вечерами, а дед охал, на член на снегу поглядывая. Даже в лучшее время тягаться бы не смог. А сейчас и подавно.
Капитан рассыпался в извинениях и проводил стариков до девятки. Боре стыдно стало. Подхватил один из пакетов, догнал и бабке на переднем сиденье вручил со словами:
— Благодарим за участие «безопасность на дороге». Вот вам небольшой съедобный подарок от государства… растите внуков!
В конце концов, какая разница кому помогать, если многие нуждаются?
Старики рассыпались в благодарностях. Автомобиль отбыл. Боря помахал вслед, убрал коробки и захлопнул багажник.
Капитан закурил, глядя вслед. Тоже не по себе ему.
— Я-то думал, ты бизнесмен хуев, а ты людям помогаешь, получается?
Боря на капитана посмотрел. Форма на том новая, зимнюю выдали. Сигарета дешёвая. Курить и бухать в стране скоро смогут себе позволить только миллионеры. А вот лицо — помятое. Только не вредными привычками, а жизнью в целом, да неясной тревогой.