Тотальный шпионаж
Шрифт:
Чемберлен вернулся в Лондон. Во 2-е бюро ежечасно продолжали поступать взволнованные донесения. 18 сентября в 11 часов утра германский офицер прислал телеграмму с изложением боевого приказа о выступлении, назначенном на 19 сентября. Приказ был подписан Гитлером. Саверн сообщал о мобилизации. У 2-го бюро не оставалось никаких сомнений в том, что Гитлер намерен двинуть войска.
В военном министерстве до сих пор не понимали всей серьезности обстановки. Тогда полковник Гоше отправился в военное министерство, где имел продолжительную беседу с Даладье. Беседовали они с глазу на глаз. И вот на следующий день Даладье и Бонне вылетели в Лондон. А несколько дней спустя, 29 сентября, Париж мог прочитать в вечерних
В этот день в Париже было холодно. Шел дождь. У всех были напряжены нервы. Большая часть людей даже не знала, где находится эта Судетская область. Газеты шли нарасхват.
«Мир!» — вопили они огромными буквами на первых страницах. От радости Париж сходил с ума. Возвращение Даладье было похоже на триумфальное шествие маршала, выигравшего войну. Сотни тысяч парижан вышли на улицу, совершенно незнакомые люди обнимали друг друга.
Ноябрь уже шел к концу, когда, наконец, прибыли донесения от одного из оперативных агентов разведки английского военного министерства. Этот агент проявил чудеса храбрости и сообразительности и пробрался на «линию Зигфрида», на ту самую линию, существование которой так сильно сказалось на всем ходе мюнхенских переговоров.
В донесении указывалось, что «линия Зигфрида» имеет ряд существенных недостатков, которые весьма облегчают возможный прорыв этой «твердыни». Во многих местах она была затоплена, причем большое количество фортов даже после выкачки воды оказалось настолько поврежденным, что войскам пришлось их покинуть. В сообщении содержалось подробное описание всех дефектов конструкции подземных ангаров. Что касается укрепленных возвышенностей ее железобетонного «ландшафта», то они далеко не соответствовали поставленной задаче. Наконец, в сообщении приводился перечень совершенных при ее постройке диверсионных и вредительских актов, включая такие, как поставка и использование негодного цемента, в результате которых немцам пришлось потерять много времени на дополнительные работы.
За три дня до рождества 1938 года в Берлине был арестован один из самых ценных французских агентов. Этот провал совершенно ошеломил 2-е бюро. Каким образом это могло произойти? Агент — грек по национальности — никогда раньше не работал в Германии. Даже в Европе он не был уже в течение долгого времени. Начиная с 1938 года полем его деятельности была Южная Америка. Арестованный был весьма опытен и не мог допустить ошибки.
2-е бюро терялось в догадках, искало причину, но ничего найти не могло. Вслед за тем произошел еще один арест, менее ошеломляющий, но также весьма неприятный. Речь идет об одном владельце небольшой лавчонки в маленьком городке неподалеку от франко-германской границы. Он был настолько ценным, надежным, исполнительным агентом, что к его помощи прибегали лишь в самых срочных, исключительных случаях. Очень немногие агенты знали его имя и адрес. 2-е бюро опять взялось за перепроверку. Установили, что грек из Южной Америки посылал свои сообщения именно через этого человека. Кто же еще? Этим каналом было разрешено пользоваться всего четырем агентам. Один из них находился сейчас в Африке, второй — в Аргентине, третьим был грек, четвертым — бывший германский офицер, являвшийся источником столь ценной информации. За ним и стали тщательно наблюдать, после чего дело было раскрыто с удивительной быстротой. Он был не только близким другом Геринга и многих видных фашистов. Он даже работал для германской разведки как фашистский шпион, искусно засланный ею во 2-е бюро.
История Пабста и Грунда несколько отличалась от этой. Они также были орудиями в руках гестапо, но сами этого не знали. Вплоть до начала второй мировой войны они были убеждены, что работают против немцев,
Берлин знал, что 2-е бюро до окончательного принятия на работу новых агентов устраивает для них проверочные испытания. С этой целью гестапо в течение нескольких месяцев позволяло Пабсту и Грунду узнавать все, что они только могли узнать. Затем, когда 2-е бюро удостоверилось в их честности, Берлин начал сам поставлять в их руки сведения, которые ему было желательно направить во 2-е бюро.
Главнейшими из них были данные о «неудовлетворительном качестве немецких танков».
Самым характерным во всей этой истории было не то, что немцы обманули 2-е бюро, а то, что 2-е бюро могло бы получить все эти сведения без помощи своей агентуры, если бы его сотрудники знакомились с германской военной литературой.
В начале 1936 года немецкая газета «Дейче вер» писала об армии численностью в 300 дивизий, располагающей 10 тысячами танков и пропорциональным количеством военных самолетов. Другое немецкое военное издание подробно описывало все типы германских самолетов, включая и те, какие еще не были пущены в массовое производство. Германская военная литература откровенно обсуждала проблемы стратегии и тактики, методы использования танков и авиации, наступательные и оборонительные операции, детали штабной работы, организацию различных родов войск в военное время. Ни одна страна не описывала с такой исчерпывающей полнотой будущую войну, как это делала Германия в период с 1932 по 1939 год. Поэтому немецкая военная литература была важным источником военной информации.
Союзники могли из нее узнать немало данных о германских вооружениях. Единственным видом оружия, который не описывался в печати, были средние и тяжелые танки. Однако не было сомнений, что «Третья империя» располагала ими, ибо военная пресса непрестанно подчеркивала все их значение в будущей войне.
Начальник штаба германских бронетанковых сил в органе германского генерального штаба «Милитеришвиссеншафтлихе Рундшау», давая анализ предстоявшего германского вторжения, точно предсказал все то, что случилось во время битвы за Фландрию. Англо-французской разведке в Германии оставалось только собрать дополнительный материал для заполнения кое-каких пробелов.
Но этим никто не интересовался. Ни в Англии, ни во Франции не было ответственного органа, который сосредоточил бы внимание на ходе, масштабах и перспективах германских вооружений. Немецкие цифровые данные в этой области заранее считались недостоверными, и это служило достаточным поводом для того, чтобы огромный материал, содержавший поистине ценнейшие сведения, оставался полностью нетронутым.
Часть третья. Мир в наше время
uu
Гесс-организатор
После того как Гитлер захватил власть в свои руки, Рудольф Гесс снова ушел за кулисы. Он вновь оказался человеком в тени, не занимающим какого-либо определенного поста и без точно очерченных функций. По крайней мере, так казалось непосвященным. Он даже не был членом правительства. Наконец, в 1934 году он был назначен министром без портфеля. По сравнению с положением, которое занимали тогда Геринг, Геббельс, Гиммлер, Лей и др., этот пост был, разумеется, весьма незначительным.
Все же, если бы кто-либо взял на себя труд разобраться в роли Гесса, он мог бы найти точное объяснение такого странного положения. Это объяснение содержалось в циркулярном письме, разосланном в начале 1934 года всем группам, отделениям и стратегическим пунктам гитлеровской партии, находившимся за пределами Германии.
Циркуляр извещал о «торжественной присяге, принятой всеми политическими главарями национал-социалистской партии Германии на верность заместителю Гитлера — Рудольфу Гессу…»