Тотальный шпионаж
Шрифт:
Эти подотделы назывались территориальными бюро. До 1937 года таких бюро насчитывалось восемь; к началу 1939 года их стало двенадцать:
1. Скандинавия (включая Финляндию и Балтийские государства).
2. Франция.
3. Италия.
4. Балканы и Турция.
5. Швейцария, Венгрия, Чехословакия и Австрия (небезынтересно отметить, что две последние страны были в то время оккупированы; все же они рассматривались как иностранные государства и соответствующие им территориальные бюро продолжали функционировать).
6. Бельгия и Голландия.
7. Испания и Португалия.
8. Соединенные Штаты.
9. Центральная Америка и Панамский канал.
10. Южная Америка.
11. Великобритания (вся империя).
12.
Эти территориальные бюро подразделялись в свою очередь на секции, которых к началу 1939 года было более 880 (сколько-нибудь достоверные данные, касающиеся более позднего периода, отсутствуют).
Опасаясь деятельности вражеской контрразведки, Гиммлер, а также его ближайший помощник Гейдрих считали, что многим работникам берлинского штаба не следует знать больше, чем им положено. Поэтому гестапо все более и более усиленно стремилось децентрализовать свою шпионскую деятельность. После 1935 года отделения гестапо были рассеяны по всей империи. В эти отделения обычно являлись агенты, прибывающие из-за границы, и отсюда они могли отсылаться за рубеж. Такого рода отделения находились в Кельне, Гамбурге, Магдебурге, Дрездене, Мюнхене, Баден-Бадене и т. д.
Эти гестаповские центры обычно располагались в частных жилых домах. Комнаты здесь были небольшие, обставленные строго, просто, но со вкусом. В каждой комнате сидели два сотрудника. Один из них делал большую часть работы, другой же — обычно тяжеловесный, коренастый мужчина — почти ничего не делал. Он в основном нес охрану, применяя в то же время свою физическую силу для «извлечения» дополнительных сведений из посетителей, не желавших дать их добровольно. Остальная часть здания была заполнена картотеками и документами, в особенности подвал, где они были нагромождены до потолка. На всех окнах имелись решетки.
Существование этих отделений могло бы остаться тайной, если бы гестапо не совершило ошибку, которая заключалась в том, что сюда стали доставлять «преступников», вся вина которых заключалась в наличии… прабабушки «неарийского» происхождения». Многие из тех, кто входил в эти дома, никогда уже больше не возвращались. Таким образом, слава об этих домах пошла страшная, и гестаповцы сами себя разоблачили.
Гестапо имело также отделения и вне Германии. Обычно все такого рода зарубежные центры гестапо действовали под нейтральной, большей частью совершенно невинной вывеской. Чаще всего это было какое-либо мелкое предприятие, владелец которого являлся местным горожанином. Гестапо предпочитало мелкие пивные, бары, портняжные мастерские, бакалейные лавки и мелкие кинотеатры — короче говоря, места, куда, не привлекая чьего-либо внимания, люди могли приходить и откуда могли уходить в течение всего дня, а иногда даже и ночью. Подобные отделения гестапо имелись в Праге, Инсбруке, Лионе, Мехико-Сити, Токио, Роттердаме и во многих других городах.
Необходимо подчеркнуть, что нигде и никогда гестапо не стремилось действовать в огромных масштабах, как это некоторые утверждают. В течение многих лет каждый германский агент рассматривался обязательно как сотрудник гестапо. Это совершенно неверно. Численно Гиммлер имел значительно меньше людей за границей, чем, например, Геббельс, не говоря уже о Розенберге или Боле. Неверное представление о численности агентов гестапо за границей объясняется, вероятно, тем, что внутри Германии Гиммлер действительно располагал огромным количеством подчиненных. Однако какая-либо аналогия здесь неуместна, ибо не следует забывать, что агенты Гиммлера в самой Германии использовались в основном для полицейских целей и для контрразведки.
Согласно наиболее достоверным данным, к началу 1939 года число мужчин и женщин, действовавших по заданиям Гиммлера, не превышало четырех тысяч. Поскольку 1938 год считается годом наивысшей шпионской активности гестаповцев, то число это и на сегодняшний день вряд ли следует значительно
Все эти люди получали специфические задания. В основном они работали для министерства иностранных дел, и в первую очередь для Риббентропа и Канариса. Они были квалифицированными шпионами, зачастую использовавшими уже от себя целый штат агентов, которых они вербовали в среде зарубежных немцев. В какой-то степени можно утверждать, что шпионы Гиммлера приближались к типу старых шпионов-одиночек.
Большинство этих людей приходило из «управления безопасности», находящегося в системе СС, и должно было обязательно пройти долгий и трудный путь обучения в шпионских школах.
В течение нескольких последних лет об этих школах много писалось, но большая часть написанного является лишь плодом фантазии. Согласно большинству описаний, школы шпионов — какие-то необычайные, чуть ли не романтические заведения. Много говорилось о классах, где обучаются всего лишь пять слушателей, причем все они якобы носят маски для того, чтобы при встрече не смогли узнать друг друга; о клятвах в сохранении тайны, подчинении приказам, вплоть до приказов, требующих убийства членов собственной семьи; о курсах по изучению сложных замков, по использованию микрофотоаппаратов и т. д.
Истинная картина значительно менее увлекательна, но зато более жизненна. Число обучающихся в школах сравнительно невелико; все они подготовляются для занятия руководящих постов, требующих умения применять личную инициативу в шпионаже. Обучаются не только немцы, но и иностранцы. Большая часть иностранцев, однако, в основном используется Гиммлером и военной разведкой. Допущение многих иностранцев в эти школы было произведено по приказу Гиммлера, который убедился в том, что немцы очень часто не усваивают психологию других народов, в то время как, скажем, румыны или болгары очень быстро приспособляются к новому окружению и новой обстановке. Наконец, назначение шпионских школ ни в коей мере не исчерпывается одним лишь обучением шпионов. Как мы увидим ниже, эти школы преследуют и другие цели.
Прежде всего, укажем на то, что школы эти не являются новостью. Их было много и в период первой мировой войны у французов, англичан и немцев. Новая германская школа шпионов (в дальнейшем я буду пользоваться этим условным термином) представляет собой синтез апробированных принципов старых шпионских школ и новейших методов разведки. Как уже было сказано, основное внимание шпионов в эпоху, предшествовавшую первой мировой войне, было направлено на добычу секретов генеральных штабов и донесений военных и морских атташе. Эти цели и методы уже были недостаточны в эпоху «тотальной войны»; и новые школы шпионажа призваны были обучать новым, современным дисциплинам. Если прежних агентов в основном обучали похищению секретных документов, то нынешних агентов уже необходимо было обучать искусству общения с видными людьми и влияния на них.
Шпионские школы были основаны на одном общем принципе, сформулированном профессором Гаусгофером. Заключался он в том, чтобы давать шпионам не общую подготовку, а тренировать их для борьбы с одним каким-либо определенным врагом, чьи сильные и слабые стороны заранее известны.
Подбор студентов производился с помощью специального обследования, помогающего выявить способности каждого лица, подвергающегося испытанию.
Учащиеся, которые успешно сдавали выпускные экзамены, посылались в школы руководящего состава. Здесь обучение велось по разнообразной программе, отнюдь не рассчитанной только на шпионаж. Однако не менее четверти всех учащихся (здесь их было около 4–5 тысяч) получали впоследствии задания по шпионажу. Высшую инспекционную власть над этими школами осуществлял Рудольф Гесс и его Штаб связи. Срок обучения в школах руководящего состава был равен четырем годам; однако же те, кого Штаб связи отбирал для шпионской работы, заканчивали обучение быстрее.