Традиции чекистов от Ленина до Путина. Культ государственной безопасности
Шрифт:
Эта нить прослеживается и в других советских текстах, прославлявших гуманизм. Рецензент пьесы 1939 года «Чекисты», например, так описывает Дзержинского: «Это выразитель активного) действенного гуманизма, ставший знаменем народа революции,для которого настоящая любовь к людям выражается не в праздном сочувствии бедам и тяготам человеческой жизни, но в активной борьбе с преступниками».
Новый гуманизм противопоставлялся «старому, праздному, слабому гуманизму» [79] (то есть гуманизму, с позиций которого ЧК осуждали его критики).
79
Там же.
Важную роль в формулировке этой идеи сыграл Максим Горький, который также активно участвовал в создании и популяризации образа чекиста как агента нравственного преобразования, с которым перекликается концепция нового гуманизма. Горький, которого позднее объявили «величайшим представителем гуманизма в его высочайшей форме — социалистического гуманизма» [80] , обстоятельно размышлял над этими вопросами в своих трудах и прославлял чекистов, которые в лагерях «перековывали» врагов в героев труда. Он вновь и вновь утверждал, что чекисты несправедливо оклеветаны, что они опережают свое время и поэтому их гуманизм неочевиден для большинства людей. Возможно, как писал он в 1936 году, через 50 лет искусство и история, наконец, воздадут должное той «удивительной культурной работе, которую проводили рядовые чекисты в лагерях», и их «гуманизму» [81] . Горький также убеждал советских писателей
80
Тимофеев А. И.Русская советская литература. Учеб. пособие для10 классов средней школы. 8-е изд. М.: Учпедгиз, 1953. С. 150.
81
Горький М.От врагов общества — к героям труда // Правда. 1936. 26 января. № 25. С. 2.
82
Горький продолжал убеждать авторов поднять эту тему до самой своей смерти. «Вплоть до смерти в своих последних статьях и письмах Горький продолжал настаивать на том, чтобы авторы прославляли чекистов (он советовал Макаренко делать так в одном из его последних к нему писем); Иванов В.Почему Сталин убил Горького? // Вопросы литературы, 1993. 28 февраля. № 1. С. 114.
В таких текстах вся миссия ЧК формулировалась в соответствии с новыми нравственными нормами, примирявшими террор и гуманизм. Например, Дзержинский отвергал саму идею «наказания», считая ее буржуазной концепцией [83] ; вместо этого ЧК проводило «репрессии», в которые вкладывался позитивный смысл. Репрессии были методом борьбы [84] . Репрессии могли быть жизнеутверждающими [85] . Репрессии выражали волю пролетариата и крестьянства [86] , а ЧК просто выступала проводником этой воли [87] , и эта идея внедрялась советскими историками «красного террора», которые утверждали, что главной движущей силой террора было стихийное требование «снизу» [88] . Чекист был «кость от кости и плоть от плоти диктатуры пролетариата в нашей стране» [89] . Буржуазное «нытье» по поводу чекистских зверств лишь подтверждает, что «ЧК идет по верному пути» [90] .
83
Менжинский.О Дзержинском. С. 13.
84
Там же.
85
См., например, описание жизни Петерса, товарища Дзержинского: Штейнберг В.Яков Петере. М.: Издательство политической литературы, 1989. С. 98.
86
Как написано в Советской энциклопедии государства и права от 1925 года, принудительная власть советского государства была основана на «требовании о репрессии… испытанной обществом на собственной шкуре… это то, что создает жизненный критерий длянеобходимости репрессий»; Фельштинский Ю. Г.ВЧК-ГПУ. Документы и материалы. М.: Издательство гуманитарной литературы, 1995. С. 3.
87
Андропов Ю.50 лет на страже безопасности советской Родины // Правда. 1967. 21 декабря. № 354. С. 3.
88
См., например: сборник документов 1983 года, который разъясняет этот вопрос, предлагая читателю множество телеграмм и резолюций, выпущенных местными Советами, фабриками и так далее, которые призывали к массовому террору после попытки покушения на жизнь Ленина; Костин Н. Д.Выстрел в сердце революции. М., 1983. С. 107-129.
89
Часовой революции // Правда. 1927.18 декабря. № 290. С. 1.
90
Как выразился Дзержинский: «ВЧК может гордиться фактом, что оно стало объектом беспрецедентной клеветы со стороны буржуазии»; процитировано: Тишков А. В.Первый чекист. М.: Воениздат, 1968. С. 20.
Новая нравственность выкристаллизовалась в эпоху Гражданской войны, когда было заявлено, что кровопролитие, устроенное ЧК и чекистами, выражало «истинную, высочайшую нравственность… верх Нравственности и верх Справедливости», в отличие от «буржуазной морали с ее необоснованными притязаниями на универсальность» [91] . В постсталинскую эпоху от этого частично отступили, как мы увидим в части II, но даже сегодня культ чекиста несет значительный отпечаток эпохи своего образования, мораль и поэтика которой базировалась на том, что Стайте назвал «красотой и полезностью жестокости» [92] . То было родимое пятно чекистов, которое так никогда и не поблекло.
91
Из документа, представленного во время Гражданской войны, названного «Красные строки (из «Записной книжки чекиста»)», опубликованного в книге Фельштинского «ВЧК-ГПУ» (с. 76).
92
Stites R.Revolutionary dreams: Utopian vision and experimental life in the Russian revolution. New York: Oxford University Press, 1989. R 50.
Пожалуй, самым понятным звеном, связывающим чекистов с нравственностью, служила их абсолютная неподкупность. «Чистые руки» в первую очередь означали отказ от взяток и прочих материальных вознаграждений. Центральным аспектом культа Дзержинского служила его знаменитая неподкупность [93] . И в этом тоже можно заметить религиозные отголоски: предложенные взятки описывались как искушения [94] .
Неподкупность в свою очередь была связана с прославленным аскетизмом Дзержинского. Утверждалось, что Дзержинский спал в своем кабинете, накрывшись простым солдатским одеялом. Вот типичный пассаж из мемуаров, в котором описывается такая сцена в его кабинете: «Зайдя в кабинет Дзержинского, мы нашли его согнувшимся над бумагами. На столе перед ним — полупустой стакан чаю, небольшой кусок черного хлеба. В кабинете холодно. Часть кабинета отгорожена ширмой, за ней кровать, покрытая солдатским одеялом. Поверх одеяла накинута шинель. По всему было видно, что Феликс Эдмундович как следует не спит, разве только приляжет ненадолго, не раздеваясь. И снова за работу».
93
Архивные документы, иллюстрирующие эту особенность характера Дзержинского, были изданы в журнале «Неделя» (№ 6,1961, с. 5). Рассматриваемый пример — письмо, написанное Дзержинским, требующим, чтобы ему не присылали никакие подарки, и приказывающим, чтобы любые полученные подарки были отправлены больным в медсанчасть ВЧК.
94
Особенно подарки в дань уважения, полученные от иностранных поклонников Дзержинского, таких как Луиза Брайант: «Искушения Св. Антония бледнеют в сравнении с тем, как искушали Петерса и Дзержинского. Как только их не соблазняли и что только не предлагали в качестве подношений»; Louise BryantMirrors of Moscow. Westport: Hyperion, 1923. P. 55; или Эдуард Хэрриот: «Золото всех тронов мира не могло отклонить Дзержинского от намеченной цели. Перед лицом его моральной чистоты иногда даже его заклятые враги склоняют свою голову»; процитировано: Бакланов В.Слово Дзержинскому. Брайант и Хэрриот часто цитируются в советских текстах. Книга Брайант была описана в одном тексте как «памятник дружбе лучших людей Америки и России»; Штейнберг
Говорили, что у Дзержинского был всего один костюм, который он купил в 1924 году по необходимости и с неохотой — ему нужно было председательствовать в Верховном Совете по делам национальностей [96] . Он перебрался в Кремль в 1918 году опять же против своей воли, предпочитая железную кровать за ширмой в своем кабинете на Лубянке [97] . Во времена революционного подполья, когда он бывал на квартирах рабочих, он всегда отказывался от предложенного обеда, несмотря на то что истекал слюной от одного лишь запаха еды, а желудок был пуст [98] . Позже, во время Гражданской войны, его подчиненным на Лубянке только обманом удавалось заставить его есть картошку, жаренную на сале, скрывая от него тот факт, что сами они обедали супом из конины (на основе этого сюжета Горький предложил Юрию Герману написать «короткий трогательный рассказ» для детей о Дзержинском) [99] . Пафос таких историй повышало еще то, что Дзержинский был слаб здоровьем (он болел туберкулезом) [100] . Особый акцент также делался на скромности Дзержинского, которую иллюстрировал, к примеру, тот факт, что Дзержинский пытался искоренить практику развешивать на стенах кабинетов его портреты [101] .
96
Там же.
97
Штейнберг В.Яков Петере. С. 119.
98
Велидов А. С.Феликс Эдмундович Дзержинский. С. 24.
99
Герман Ю.Воспоминания. С. 632.
100
См. например: Тишков А. В.Дзержинский. 2-е изд. М.: Молодая гвардия, 1976. С. 75, 78.
101
См.: ДзержинскаяС. В годы великих боев. С. 453.
Аскетизм был и остается главной чертой чекистского культа в целом [102] . Чекист должен, не задумываясь, отворачиваться от таких наград, как слава и престиж, и отвергать с презрением материальное вознаграждение.
Но «чистые руки» значат нечто большее. Мы можем выделить еще одно звено этой метафоры, связанное с рядом вопросов, которые в широком смысле можно поместить в рубрику «чистота» (в которой, пожалуй, ключевое место займет понятие «чисток»). К этой теме обращались авторы многих недавних работ, посвященных советской идеологии, которые показали то, как идеология проникала даже в такие сферы, как, например, социальная гигиена или загрязнение окружающей среды [103] .
102
См. далее главу 6.
103
См., например: Naiman Eric,Sex in Public: The Incarnation of Early Soviet Ideology. Princeton, 1997; Katerina Klark.Socialist Realism and the Sacralifiying of Space // Dobrenko E.} Naiman E.,Landscape of Stalinism: The Art and Ideology of Soviet Space, Seattle: Univercity of Washington Press, 2003, pp. 3-18; E. A. Rees Stalin as a leader, 1937-1953 // Rees E. A.The nature of Stalin's dictatorship: the politburo, 1924-1953. — Houndmills: Palgrave Macmillan, 2004. P. 202 (сталинский террор как социальная чистка); Amir Weiner,'Nature and Nurture in a Socialist Utopia: Delineating the Soviet Socio-Ethnic Body in the Age of Socialism' // American Historical Review (Oktober 1999), 1114-1155 (о советском механизме чистки).
Гигиенические и хирургические метафоры особенно характерны для чекистского дискурса. Так, ЧК заботилось об «очищении Советской России от всевозможной контрреволюционной нечисти», а в региональном тексте от 1929 года ОГПУ сравнивалось с «рукой опытного бдительного хирурга — ОГПУ вскрывает нарывы и, обеззараживая организм, отправляет всякую нечисть на заслуженное место» [104] . Этот образ чекиста-хирурга позже был смягчен и трансформирован в образ чекиста-врача, полем деятельности которого было не физическое, но духовное здоровье и, в частности, «очищение человеческих душ» [105] . ЧК также часто сравнивали с мечом, которому нельзя позволить заржаветь или затупиться; он должен оставаться острым, способным действовать быстро, с хирургической точностью и стерильностью [106] .
104
Под маской революционера // Дзержинец. С. 24.
105
Гринберг И.Юрий Герман и его трилогия // Ю. Герман.Дело, которому ты служишь. М.: Молодая гвардия, 1967. С. 5.
106
Дзержинский сравнил черствых чекистов с ржавыми инструментами; Менжинский.О Дзержинском. С. 13. Важно, чтобы меч чекиста всегда оставался «острым»; см.: Щит и меч // Комсомольская правда, № 295, 20 декабря 1967. С. 1.
«Чистота» является, пожалуй, самой важной идеей культа Дзержинского и мифа об основании ЧК (в чем мы убедимся далее). Сам Дзержинский, вероятно, был доволен своим образом воплощения нравственной чистоты: он горько негодовал на склонность интеллигентныхчленов партии смотреть на чекистов сверху вниз и осуждать их с точки зрения морали. Дзержинский, к примеру, однажды рассказал Свердлову о том, как он пригласил старого товарища работать в ЧК: «Старый революционер, вместе в тюрьме сидели. И вдруг он мне заявляет: "Вы знаете, я готов умереть за революцию, но вынюхивать, выслеживать— извините, я на это не способен!"»Дзержинский воспринял это как личное оскорбление.
Как иллюстрирует этот случай, стремление «очистить» образ чекиста можно объяснить традиционным для революционеров неуважением к полиции и к политической полиции в частности. Иметь контакты с полицией считалось зазорным. После разговора с царским полицейским чиновником Дзержинский записал в дневнике, что чувствует себя «запятнанным человеческими отбросами» [108] . Правило никогда не подавать руки жандарму было частью революционного кодекса чести [109] . А теперь, когда вчерашние революционеры сделались чекистами, важно было уничтожить эту традицию. Этого удалось достичь не только настойчивыми заявлениями о чистоте и новизне ЧК, но также с помощью идеи родства между чекистом и заключенным. Идея любви чекиста к своему узнику выражена в одном из знаменитых афоризмов Дзержинского: «Тот не чекист, если сердце его не обливается кровью и не сжимается жалостью при виде заключенного в тюремной камере человека». В другой раз Дзержинской на пятой годовщине основания ВЧК-ГПУ заявил: «Кто из вас очерствел, чье сердце уже не может чутко и внимательно относиться к терпящим заключение, те уходите из этого учреждения. Тут больше, чем где бы то ни было, надо иметь доброе и чуткое к страданиям других сердце».
108
Процитировано: Konstantin Steppa,Feliks Dzerzhinskii: Creator of the Cheka and Founder of «Chekism» // Wolin S., Robert M. Slusser, The Soviet secret police. London: Methuen & Co Ltd, 1957. P. 69.
109
По словам Надежды Мандельштам, этот традиционный запрет все еще действовал в советский период. См. ее воспоминания о том, как она сама однажды столкнулась со следователем-чекистом. Мандельштам Н.Воспоминания. Это не касалось революционеров; по словам Солженицына, к началу XX века военные офицеры и офицеры охраны также считали пожимание руки жандарма постыдным; Солженицын А.Архипелаг Гулаг. С. 458.