Траектория судьбы
Шрифт:
Дорога хорошая, по сторонам экзотический лес. Сопровождающий рассказывал не только об Аргентине, но и о соседних с ней странах. Вдруг он сообщает, что едем уже по бразильской земле… А где же граница? Граница тут чисто условная. Но знаменитый водопад и его окрестности принадлежат Бразилии, тут один из ее туристических центров.
Водопад производит грандиозное впечатление. Он, конечно же, не самый большой в мире, но все же при высоте в 72 метра он выглядит весьма устрашающим. Громадные каскады воды как бы с обрывистых берегов очень широкой реки падают на большую глубину. Самый мощный
В районе водопада процветает туристский бизнес: к услугам приезжих путешественников вдоль кратера водопада курсируют ярко раскрашенные вертолеты. Я от прогулки по воздуху наотрез отказался – водопад впечатляет и без того.
20 октября утром сразу же едем на выставку. Ожидается, что сегодня на выставку прибудет сам президент Аргентины.
Когда меня представляли посетившему наш павильон президенту, он долго не отпускал моей руки, говоря лестные слова в мой адрес. Но не только мне одному это было приятно видеть и слышать. Ведь эти комплименты не только в мой личный адрес, но и в адрес всей России. В адрес нашей Родины, которой нынче так нелегко приходится.
Я вручил президенту цветную фотографию автомата со своим автографом.
И снова обычная работа на выставке – встречи, выступления, интервью…
И аргентинские газеты, и бразильские высоко оценивали наше участие в выставке. Заголовки статей самые неожиданные: «Калашников – последняя живая легенда оружейной техники», «Михаил Калашников – солдат, умеющий рисовать».
Выставка закрыта, образцы проданы, теперь они не наши. Отчего-то грустно… Я сидел в номере отеля и без звука смотрел по телевизору аргентинские передачи, пытаясь хоть что-то понять по изображению. Начались новости и в них показали президента, посетившего выставку. Я вспомнил его теплые слова, сказанные как будто бы от чистого сердца.
Вновь достал свои аргентинские «сувениры»: подаренные мне образцы оружия. Рассматриваю их и удивляюсь, как здесь все просто! Лежат они у меня в номере на полках и в чемодане. Вчера добавили еще один, теперь их уже восемь. Пистолеты и револьверы. Один с прикрепленным к нему фонариком, чтобы ночью стрелять не то кроликов, не то крыс, которые тут якобы чуть ли не сбивают с ног… Патронов различного назначения – более 500 штук. Ну и что? Никому до этого нет дела, так как, по их понятиям, все это принадлежит теперь мне.
Нам это довольно трудно представить. Как, пожалуй, им тут трудно представить, сколько впереди у меня различных хлопот и объяснений на границе, в таможне… и где-то еще потом, если позволят провезти дальше?..
На следующий день с самого утра я укладывал вещи. Потом мы с Владимиром Михайловичем Мартыновым пошли в ближний сквер, чтобы сфотографироваться в этом прекрасном городе, который мы так и не успели хорошенько рассмотреть, несмотря на старания гостеприимных хозяев.
В парке мы поснимали один другого, а потом решили, что хорошо бы сфотографироваться на память вместе. Стали смотреть по сторонам: кто бы мог нам помочь?
Мимо проходил высокий парень в остроносых ботинках со шпорами и в ковбойской шляпе, и мы его окликнули: «Амиго! «Друг,
Вот какой неожиданной встречей почти что с «соотечественником» закончилось мое путешествие в далекую и незнакомую Аргентину!..
Ливия
В нашей жизни случаются такие моменты, когда кажется, что все заранее предрешено свыше. Думал ли я в 1991 году, пролетая над Ливией «по личному разрешению ее руководителя Каддафи», что через десять лет сам смогу сказать ему за это «спасибо»?..
В начале июня 2001 года, будучи проездом в Москве, я узнал о том, что посол Ливии господин Салех хотел бы со мной встретиться. При встрече он передал мне официальное приглашение лидера Ливийской революции Президента Социалистической Народной Джамахирии полковника Муаммара Каддафи посетить страну в качестве его личного гостя.
Подготовка к поездке не заняла много времени. В конце того же месяца, завершив оформление документов для выезда, я в компании четырех сопровождающих вылетел в Ливию.
В Триполи мы прилетели в три часа ночи. Выходя из самолета, мы почувствовали, что здесь довольно прохладно. Оказалось, что той пятидесятиградусной жары, которой нас пугали в Москве, не было даже днем…
В аэропорту нас встретила небольшая группа ливийцев во главе с бригадным генералом Абдель Хамид Амер Заидом, руководителем генеральной инженерно-промышленной компании (раньше она называлась главным управлением оборонной промышленности Ливии).
На следующее утро нам объявили о том, что уже назначена моя встреча с Муаммаром Каддафи. Со мной может поехать к Президенту только переводчик.
Когда мы летели на небольшой высоте на легком реактивном самолете вдоль прибрежной полосы, землю под нами было видно очень хорошо. С одной стороны – Средиземное море, с другой – пустынные просторы с небольшими островками оазисов около моря. В центре каждого из них стоял белоснежный коттедж, а на берегу можно было разглядеть какие-то пляжные постройки и яхты возле причала. Все эти островки соединялись асфальтированной дорогой.
Наконец наш самолет сделал разворот и пошел на снижение, стремительно приближаясь к неприметной издали взлетно-посадочной полосе. Через пару минут мы подрулили к небольшим белым зданиям, стоящим в тени окружающих их раскидистых деревьев.
Было как-то странно, что вокруг взлетной полосы мы не видели ни самолетов, ни вертолетов. И только позже я понял, что они здесь есть, но стоят в ангарах, выкрашенных под цвет жилых домов. При выходе из салона самолета мне показалось, что вдоль посадочной полосы раскинуты маскировочные сети, которыми можно покрыть полосу при отсутствии взлетов и посадок самолетов. Может быть, это одна из охранных мер?.. Хотя, усиленной личной охраны Лидера, о чем много говорят, я тогда не заметил.