"Трагическая эротика": Образы императорской семьи в годы Первой мировой войны

Колоницкий Борис Иванович

Другими словами, но о том же говорили и некоторые представители высшего света. Иностранка описывала свое впечатление от коронационной церемонии Николая II: «Чем больше я на него смотрела, тем меньшее впечатление он на меня производил. Он совсем не царственен, поскольку он довольно мал ростом и у него нет той манеры держаться, как [у императрицы], хотя он кажется полностью естественным в своих движениях» 449 .

Подобное восприятие «заурядной» внешности царя и манеры его поведения, казалось, подтверждало весьма распространенное мнение о его политической и бытовой «слабости» и «слабоволии» последнего императора. Невозможно перечислить всех мемуаристов, писавших об этой черте царского характера, действительной или только приписываемой ему. Даже люди монархических взглядов писали впоследствии о «хронической болезни воли» и «ужасающем безволии» последнего царя, «слабого и безвольного», который-де «не обладал самостоятельным умом» 450 .

Рассуждая о «болезненном» слабоволии императора, некоторые авторы воспоминаний ссылались даже на авторитетное для них мнение современных им психиатров 451 .

449

Цит. по: Уортман Р.С. Сценарии власти: Мифы и церемонии русской монархии. Т. II. С. 476 – 477.

450

См., например: Раупах Р.Р. фон. Facies Hippocratica (Лик умирающего). С. 67, 142, 163, 175.

451

Гурко В.И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника. М., 2000. С. 672.

О слабоволии последнего царя писал в своих мемуарах и С. Булгаков. Это особенно важно, ибо, как уже отмечалось, он в воспоминаниях стремился подчеркнуть свою особую любовь к императору: «Николай II с теми силами ума и воли, которые ему были отпущены, не мог быть лучшим монархом, чем он был: в нем не было злой воли, но была государственная бездарность и в особенности страшная в монархе черта – прирожденное безволие» 452 . Булгаков не знал царя лично, но показательно, что так продолжал вспоминать императора искренний монархист, для которого любовь к монархии и царю была глубоким религиозным чувством.

452

Булгаков С. Агония // Булгаков С. Автобиографические заметки. С. 74.

В годы Первой мировой войны «слабым» называли откровенно императора и некоторые публицисты союзных России держав 453 .

Немало было потрачено и труда на то, чтобы опровергнуть это мнение, доказать, что последний царь в действительности обладал «сильной волей» 454 . Впрочем, это непрекращающееся стремление поклонников Николая II защитить память последнего императора убедительнее всего подтверждает распространенность мнения о «слабоволии» царя.

453

Gardinger A.G. The War Lords. London; Toronto, 1915. P. 140.

454

См.: Алферьев Е.Е. Император Николай II как человек сильной воли. 1983. 152 с.

Показательно также, что и официальная пропаганда в эпоху войны указывала на то, что Николай II обладал сильной волей. Так, «летописец царя», упомянув о невероятном самообладании императора, отмечал: «Да, много нужно силы воли, много нужно выдержки и ясного понимания всей обстановки, чтобы так ровно, спокойно относиться к делам» 455 . Интересно, что эта цитата относится к тексту, появившемуся в 1916 году, ко времени, когда царь, став Верховным главнокомандующим, интенсифицировал свои усилия по созданию образа волевого полководца.

455

Его Императорское Величество Государь Император Николай Александрович в действующей армии (Июль 1915 г. – февраль 1916 г.). С. 62.

Однако вне зависимости от того, обладал ли Николай II волей сильной или слабой, большое влияние на развитие ситуации оказывало и то, что очень много людей верило в его «слабость» и «слабоволие», и то, что это мнение разделяли некоторые видные участники политического процесса. Такое весьма распространенное представление влияло на оценку ситуации и даже на принятие важных политических решений. В условиях России многие общественно-политические проблемы огромной страны «объяснялись» психологическими особенностями личности императора.

Показательно, что об отрицательных свойствах характера Николая II говорили и писали даже некоторые члены императорской семьи.

Уже в июле 1896 года великий князь Константин Константинович описал в личном дневнике свой разговор с великим князем Сергеем Михайловичем:

Говорили мы с Сергеем М. и о Государе. Сергей говорит, что хорошо его изучил, когда Он еще был Наследником. И очень его любит. Его нерешительность и недостаток твердости С. приписывает воспитанию; он подтвердил мое мнение: никто, собственно говоря, не имеет на Ники постоянного влияния, но, к несчастью, Он подчиняется последнему высказанному Ему взгляду. Это свойство соглашаться с последним

услышанным мнением, вероятно, будет усиливаться с годами.

Как больно и страшно, и опасно! 456

Порой подобные оценки характера императора не скрывались от него самого, хотя формулировались, разумеется, иначе. В 1902 году великая княгиня Елизавета Федоровна писала императору: «Не будь так мягок – все думают, что ты колеблешься и проявляешь слабость, о тебе больше не говорят как о человеке добром, от этого особенно горько моему сердцу» 457 .

456

Романов К.К. Дневники. Воспоминания. Стихи. Письма. С. 245.

457

Мейлунас А., Мироненко С. Николай и Александра. С. 218.

Великая княгиня сообщала царю распространенное в светских кругах мнение, которое она, очевидно, в это время не разделяла. Однако и некоторые другие члены императорской семьи также продолжали считать императора «слабым». Великий князь Константин Константинович записал в сентябре 1903 года в своем дневнике: «После обеда разговаривал с Николаем [великим князем Николаем Михайловичем. – Б.К.], который приехал с Кавказа из-за болезни дяди. Он всегда мрачно смотрел на вещи; нынешнее положение в России он считает роковым и ждет в самом ближайшем будущем необыкновенных событий. Не могу не согласиться с ним, что причина нашего настроения – слабость Государя, который неосознанно попадает под влияние чужих мнений, то одного, то другого; последний из докладывающих всегда прав». К теме слабого характера царя, постоянно попадающего под чужое влияние, великий князь Константин Константинович вернулся и в следующем году, теперь он именует Николая II не только слабым, но и «безвольным», в ноябре 1904 года он записал в своем дневнике: «Нынешнее настроение общества слишком напоминает то, что было в самом конце 70-х годов, в 1880-м и 1881-м. Тогда правительство растерялось, но все же чувствовалась власть; теперь же власть пошатнулась, и в безволии Государя вся наша беда. Нет ничего определенного, на одни и те же дела сегодня смотрят с одной, а завтра с противоположной стороны» 458 .

458

Там же. С. 235, 252 – 253.

Разговоры о слабоволии царя ходили в семьях представителей правящей династии и в годы Первой мировой войны. Похоже, в это продолжали искренне верить. После убийства Распутина Владимир Палей, сын великого князя Павла Александровича, даже написал несколько сатирических стихотворений, высмеивающих «мягкость» Николая II и зависимость императора от волевой и властной жены 459 . Наверняка на юношу повлияли разговоры в великокняжеских дворцах.

Показательна и запись в дневнике британского короля Георга V, сделанная в 1917 году уже после отречения царя. Завершив свой разговор с великим князем Михаилом Михайловичем, находившимся в Англии, он отметил: «Миш-Миш пришел ко мне, и я ему все рассказал о революции в Петрограде, он был очень расстроен; боюсь, что причина всего этого в Алики, а Ники был слаб…» 460

459

Александрова Т.А. Честь дороже, чем жизнь // Палей, Владимир, князь. Поэзия. Проза. Дневники. М., 1996. С. 11.

460

Мейлунас А., Мироненко С. Николай и Александра. С. 538.

О пресловутом конформизме императора, поддающегося «плохим влияниям», недавний министр внутренних дел Н.А. Маклаков писал в июле 1915 года К.А. Пасхалову, сохраняя внешне необходимую почтительность к Николаю II и в частной корреспонденции:

…бесчестный проходимец Кривошеин… Помесь жида и польки теперь стал во внутренней России фактическим главнокомандующим…

Когда думаю обо всем этом, то готов плакать над тем, что сделано и вижу и понимаю, зная порядки, привычки, обычаи и приемы, – вижу, что Помазанника Божьего взяли в плен. Ему не говорят правды, не то докладывают, затушевывают одно и раздувают другое. И вокруг Него волнуется море людской суеты, интриг, зависти и подлости. Он все понимает и все чувствует, так как сердце у Него чуткое, а ум тонкий и острый, но сделать Он ничего не может, потому что Его окружает железное кольцо людей, которые притворяются (конечно не все, так как и между ними есть люди порядочные) преданными ЦАРЮ, а работают на пагубу Его прав, а может быть, и Трона. Там кругом воронье, собравшееся на пир общественности и разгрома Самодержавия 461 .

461

ГАРФ. Ф. 102. Оп. 265. Д. 1026. Л. 500 – 500 об.