Требуются девушки для работы в Японию

Шилова Юлия Витальевна

— А почему мне должно быть обидно? Он же мне не замуж предлагал.

— Тоже верно. В Самаре с кем жила?

— С мамой.

— А отец?

— Отец умер. Сердце. Говорят, что раньше времени смерть уносит либо слишком хороших, либо слишком плохих людей. Плохих, чтобы не мешали нам здесь, а хорошие на том свете тоже нужны. Мой отец был очень хорошим человеком, поэтому Бог так рано его забрал. Вы такие вопросы задаете, потому что хотите узнать, будет ли меня кто-нибудь искать после того, как вы меня грохнете?

Мужик хитро посмотрел на меня, так и не ответив

на мой вопрос. Затем он налил мне очередную порцию джина. Я охотно выпила. В голове был приятный дурман, думать о том, чем все это может закончиться, не хотелось.

— Ну, а образование у тебя какое?

— Хореографическое училище. По специальности я актриса балета. Только там, где я живу, балетом не шибко интересуются.

— Понятно. А вернуться на родину ты хочешь?

— Хочу!

— А зачем, если у тебя там приличной работы нет?

— Можно подумать, что здесь у меня приличная работа! Там у меня хоть паспорт имелся. Проституцией я заниматься не буду, хоть убейте.

— Ну а что ж ты замуж за богатого не выйдешь? Все твои проблемы махом бы разрешились.

— Так где же его взять, богатого-то? Таких, как я, целый полк, на всех новых русских не хватит. Чем я могу нового русского привлечь? Обеспеченных родителей у меня нет. Дорогих вузов я не заканчивала, квартиры собственной, и то не имею. Кому я нужна такая? Приехала денег в Японию сколотить, а оказалось — тяну только на проститутку, обидно, — от жалости к себе я даже всхлипнула.

— Но ведь у тебя есть внешность.

— На одной внешности далеко не уедешь. Внешность должна быть упакованной, а с упаковкой у меня проблемы. Упаковка нынче денег стоит. У меня и гордость есть, только и гордость без денег тоже никому не нужна.

— Я смотрю, ты девочка не глупая и рассуждать умеешь. Так вот, я хочу предложить тебе одно полезное взаимовыгодное дельце.

— Какое еще дельце? — насторожилась я.

— Обычное, и тебе, и мне будет хорошо. Я даю тебе работу, ты ее выполняешь. Как сделаешь, я возвращаю тебе паспорт и отправляю на родину плюс десять тысяч долларов.

— Сколько? — не поверила я своим ушам.

— Десять штук баксов, — усмехнулся Григорич.

— Мне? — растерянно спросила я.

— Тебе. Ты когда-нибудь видела столько денег?

— Я даже представить не могу, как может выглядеть такая пачка… Только мне придется отказаться от этой работы.

— Почему?

— Проституцией я никогда не занималась и заниматься не буду.

— Так уж и проституцией, — засмеялся Григорич. — Ты что, сумасшедшая? Думаешь, кто-то тебе за ночь такие бабки отвалит? Ты слишком дорого свое тело ценишь, девочка. Оно не стоит таких денег, поверь.

— Мое тело не продается, — резко осадила его я.

— Продается. В этом мире все продается. Просто цены на все разные. Я предлагаю тебе другую работу.

— Какую?

— Сегодня ночью трагически погиб наш хороший товарищ.

— Толик?

— Как ты догадалась?

— Очень просто. Сегодня он не вышел на работу, да и вы говорили о нем так, словно мы его больше не увидим. Это выглядит очень подозрительно. Что с ним случилось?

— Сегодня

ночью его убили и ограбили. Вернее, ограбление было инсценировано. В этом я даже не сомневаюсь. Тебе предстоит выяснить, кто его убил.

Я даже потеряла дар речи. Ничего себе работа!

— Как я смогу это, сделать?

— Очень просто. У меня есть подозрения на одного человека, но нет доказательств. Ты познакомишься с этим человеком, затем вступишь с ним в близкие отношения и начнешь собирать информацию. В твоей сумочке будет лежать маленький диктофон. Все, что от тебя потребуется, так это принести запись разговора с признанием, что именно этот человек убил Толика.

— А вдруг это не он? — прошептала я.

— Он. Можешь не сомневаться. Он уже давно вставляет нам палки в колеса. Конечно, он сделал это не собственными руками, а при помощи своих ребят.

— А вдруг я не смогу?

— Сможешь. У тебя просто нет выбора. Либо ты сделаешь то, что мы просим, либо я продаю тебя в рабство знакомым туркам. Мне не нужны непослушные танцовщицы.

Мне показалось, что от этих слов у меня встали дыбом волосы. Машинально я дотронулась до головы и тяжело вздохнула. Волосы были на месте, но легче мне не стало.

— Ну, какая перспектива тебе нравится больше?

— Первая.

— Я в этом не сомневался. Мне нужна пленка с признанием, только и всего. Я умею быть благодарным. Десять тысяч долларов и возвращение домой стоят этого. Ты же актриса и к тому же красивая женщина. Я просто уверен, что ты сможешь. А насчет постели, это уж как получится. Может, за эту информацию тебе придется трахаться каждый день, а может, и совсем не придется. Все зависит от тебя.

Я почувствовала себя загнанной в угол. Делать нечего, придется соглашаться.

— А ты не обманешь? — голос мой предательски дрогнул.

— Даю слово.

— Мне нужны гарантий.

— Боже мой, о каких гарантиях может идти речь, если у тебя совершенно нет выбора.

— Хорошо, только у меня есть одно условие.

— Какое?

— Я должна вернуться на родину не одна, а со своей подругой.

— С той, которая раскручивает дипломата? — усмехнулся Григорич.

— С ней.

— Про это даже забудь. Твоя подружка девочка смекалистая и свое дело знает. Здесь от нее толку больше, чем на родине. Такие работницы всегда в цене.

— Это неправда. Она никогда не была проституткой. Она жертва обстоятельств и попала сюда случайно.

— Может быть, но я не намерен обсуждать эту тему. О подруге забудь. Сегодня ложись пораньше спать. Ты должна хорошо выглядеть. Завтра за работу. Человек, с которым ты будешь иметь дело, далеко не бедный, поэтому тебе нужно выглядеть соответственно. Мы об этом позаботимся. Чем быстрее ты дашь нам пленку, тем быстрее вернешься домой. Я думаю, мы неплохо поладим и расстанемся друзьями. Я мог; бы» конечно, разделаться с ним и без пленки, мне это ничего не стоит, но в моем кругу этого не поймут. Я должен обосновать такие вещи. И еще: если ты вздумаешь водить меня за нос, пеняй на себя. Я задушу тебя собственными руками!