Трехглавый орел
Шрифт:
Когда где-то впереди послышался грохот падающей повозки, я невольно похвалил себя за решение оставить Редферна в имении Колонтарева. Вслед за грохотом и треском падения послышался смачный каскад отборной местной ругани, способный разозлить и обидеть сколь угодно добродушного невидимого хозяина этой дороги. Я не слишком знаком с тем, что ученые называют фольклором, и уж во всяком случае, с фольклором российским. Но у нас в Англии всегда железно соблюдалось правило: никогда ни за что не ругать дорогу, уж во всяком случае, вслух, если, конечно, желаешь добраться до цели. Судя по
Я подъехал поближе. Запряженный двуконь возок торчал из кювета, демонстрируя вынужденным зрителям пару перемазанных грязью колес. Еще одно колесо унылого вида кучер пытался вытащить из-под опрокинутой повозки. Зрителем, в прямом смысле этого слова, был один лишь я, остальные присутствующие – четверо драгун во главе с офицером – являлись прямыми участниками дорожной драмы.
– Ты и ты, – орал взбешенный офицер. – Быстро в лес. Срубите пару молодых деревьев да наберите хворосту под колеса бросать. Шевелитесь, канальи! Будете возиться, запорю! А вы, два идиота, что стали пнями, быстро поднимайте повозку! Ставь колесо, козья морда! – рычал он.
– Вам нужна помощь, сударь? – спросил я на безукоризненном русском, полагая, что в данный момент из всех иностранных слов в памяти бравого вояки остались только бранные.
– Проваливай, прохвост! – выкрикнул тот, не удостаивая меня даже взглядом.
Он в два шага преодолел дистанцию, отделявшую его от дверцы кареты, рывком распахнул ее и буквально выкинул молодую женщину в длинном темном платье с грубым капюшоном на голове.
– Мои драгуны будут надрываться, а ты отдыхать?! А ну пошла вон, стерва! Помокни-помокни, небось не сахарная.
Несчастная пролетела, скользя в грязи, разделявшее нас расстояние и едва удержалась на ногах, уткнувшись лицом в круп моего коня.
– Помогите, мсье, – пролепетала она по-французски. – Я жертва произвола. Они убьют меня.
Я не заставил себя упрашивать. Не люблю, когда тиранят женщин, тем более молодых и красивых. И когда меня обзывают прохвостом – тоже не люблю. Одной рукой подхватив хрупкую фигурку бедной арестантки, другой я обнажил шпагу и от души двинул, словно кастетом, в ошеломленное лицо караульного офицера. Он рухнул, не охнув, мордой в грязь. Я что было сил дал шпоры дареному коню, надеясь оторваться как можно далее, пока драгуны сообразят, что произошло и что им надлежит предпринять в этакой обстановке.
Колонтарево вновь встречало нас лаем собак и немыми слугами.
– Решил-таки вернуться? – с порога спросил меня хозяин поместья. – Ба, да ты не один! Вальдар, кто это? – услышал я на канале связи. – Где ты ее нашел, она же в кандалах?!
– Я ее не нашел, а отбил у драгун. А вот кто она, поинтересоваться не успел. Василий, мы промокли до костей. Нам нужно обсохнуть и, – я посмотрел на руки незнакомки, скованные массивной цепью, – пожалуй, сменить одежду.
– Нет, ну я тебя понимаю, она прехорошенькая, но все-таки... похитить заключенную, зачем тебе эти неприятности? Сударыня, прошу простить моего друга. Он, видимо, так отсырел, что забыл представить меня вам. Здешний помещик Василий Колонтарев.
– Графиня Елизавета Орлова-Чесменская, – по-французски, но как-то певуче, на итальянский манер, ответила наша гостья.
Я едва сдержался, чтобы не сесть в изнеможении на ступеньки. Моя связь с семьей Орловых казалась неразрывной, как «нежные» отношения между Англией и Шотландией. Однако арестовывать супругу за грехи ее мужа, по мне, – некоторый перебор.
– Вальдар, ты знаешь, кого похитил?!
– Увы, прекрасно слышал, уши на месте. Жену графа Орлова.
– Уши твои подадут государыне на завтрак запеченными в тесте вместе с твоими мозгами. Если, конечно, кто-то узнает о твоей выходке. Ты что, до сих пор не понял, это же та самая самозванка... Ну, помнишь, я передавал. Претендентка на трон Екатерины! Проходите, проходите, сударыня. Садитесь поближе к огню. Сейчас слуги принесут инструменты, и мы позаботимся о ваших браслетах. Для нас честь принимать вас у себя, ваше сиятельство. Вальдар, что ты намерен делать дальше? Если станет известно, что самозванка была здесь, российской резидентуре кранты.
– Что же ты предлагаешь, по этому поводу выгнать ее?
– Ты с ума сошел! Она дойдет до первого поста, а дальше дай нам бог добежать до камеры перехода.
– Попробую ее спрятать, – неуверенно начал я, лихорадочно размышляя над возможностью такого маневра. Думаю, попытка скрыть в кармане зажженную сигарету была бы куда успешней.
– Попробуй, попробуй. Но ты меня извини, я вынужден сообщить об этом в Институт. Побег самозванки сам по себе факт из ряда вон выходящий, а с нашей помощью и подавно. Ох, ну и задал ты задачку!
Вернулся слуга, посланный за инструментом, и хозяин занялся освобождением пленницы от оков.
– Я весьма благодарна вам, господа, – проговорила-пропела графиня Орлова. – Вы спасли не только мою жизнь, но и мою честь. И дали мне еще одну возможность очистить свое имя от той грязи, которой замарала его самозванка, сидящая на троне.
– Ну, пошло-поехало! Нажил ты себе, Вальдар, геморрой на задницу. Ты, брат, этих конвоиров в лицо запомнил? На тот случай, если тебе придется их искать.
– Зачем? – недоумевая, поинтересовался я.
– Чтоб вернуть похищенное. Мол, извините, ошибочка вышла, не ту свистнули. Всегда рад служить вам, сударыня, – пробасил кавалергард, разжимая одно из колец кандалов. – Прошу вас, вы свободны.
– Я была бы весьма обязана вам, господа, если бы вы оказали мне еще одну услугу. – Девушка потупила глазки. – Если, конечно, это возможно.
– О, все, что в наших силах! – растекался в любезностях Колонтарев.