Трещина
Шрифт:
– Ребят, вы чего?
– испуганно залопотал Керя.
– Чего это вы? Доберемся до Города, там награда и телки и наркотики.
– Значит так, - сказал вдруг Толстый, - давай сюда саквояж, Хромой Кот.
Кот ничего не ответил, а только крепче сжал ручку саквояжа, все так же продолжая идти с прежней скоростью. Горбатый сказал громко:
– Не дури, Толстый. Сам подохнешь и всех за собой потянешь.
– Давай сюда саквояж, Хромой Кот - повторил Толстый, не глядя на Горбатого.
– Не дури, Толстый, - резко повысил голос Горбатый, - не дури !
– Давай саквояж, сука !
– Толстый выхватил винтовку
Керя остолбенел. Глаза Горбатого расширились и он заорал:
– Убери ствол. Убери ствол, если жить хочешь!
Толстый перевел винтовку на него и выстрелил, попав в ногу. Горбатый повалился на песок, закатываясь воплем от боли.
– Ты покойник ! Ты уже труп! Ты кишки свои будешь мерять, понял? визжал он, катаясь по песку и зажав рану ладонями. Кровь сочилась сквозь пальцы и капала на песок, слепляя песчинки в маленькие комочки. Кот вдруг резко дернул руку, и тут все начали одновременно стрелять. Стрелял и Нига. Он так и не понял, кто первым выстрелил в Керю, но когда все кончилось, тот так же лежал, весь в крови и в ранах. У Горбатого не было головы, а Драный Кот валялся метрах в пяти от того места, где застала его первая пуля.
Потом гул выстрелов затих. Ништяй коротко хохотнул и мотнул головой.
– Хватай добычу, ребята. Теперь уходить надо. Для начала на Перевал, там посмотрим.
С этим никто не спорил и вскоре все быстро, не сговариваясь, двинули дальше, забирая чуть левее, чем раньше. Фляк ненадолго задержался, чтобы обшарить трупы.
......Следы уходили все дальше, и нигде не было видно места привала. Эти ребятки двигались по маршруту, как корабли Пустыни, таща на своем горбу целое состояние. Было часов шесть пополудни, если считать по-моему, и скоро они должны были устроить привал, так что я, мрачно вздохнув, устремился вдогонку.
Уже темнело, когда я обнаружил еще четырех. Они лежали за холмом, лежали в разных позах и с пулевыми отверстиями, но видно было, что их не расстреливали из нескольких стволов, а просто застрелили. Наверное. Мои шансы на успех заметно росли, но мне было не по себе. Заметно не по себе. Через пару километров, решил я, заночую......
Ввосьмером они подошли к холму, который назывался Перевал. Теперь если идти прямо на восток, то уйдешь в просторы Пустыни, где никого никогда не было, а если свернешь на северо-восток, то придешь в НКР. Они остановились и начали озираться. Никто не хотел говорить первым.
– Перевал.
– сказал Фляк. Ништяк посмотрел в его сторону и ухмыльнулся, а остальные сделали вид, что ничего не слышали. Никто не смотрел друг на друга.
– Куда теперь?
– спросил Фляк. Нига подумал, что это, должно быть, особое умение- задавать вопросы в никуда. Он ждал, чего скажет Толстый или Ништяй. Или Пилот. Лезть на рожон самому ему не хотелось. Вдруг все остальные думают по-другому?
– Я спра...
– начал Фляк, но его оборвал Пилот.
– Мы пойдем в НКР, - сказал Пилот. Он глядел на северо-восток.
– Чего это ты тут раскомандовался?
– рассмеялся Ништяй.
– Не один ты тут такой умный.
– В НКР спокойно. Там можно потратить деньги и с Городом они не дружат. Мы пойдем в НКР.
– Нет. Мы пойдем в Пустыню. Там отсидимся, пока все не утихнет. Потом пойдем куда захотим.
– Мы не пойдем в Пустыню. Там радиация и мы не протянем сколько надо.
– Я сказал: мы все идем на восток.
– Ништяй уже не смеялся. Его рука поглаживала приклад оружия.
Нига увидел, что трое подтянулись ближе к Пилоту. Пилот был дурак, но дрался здорово. Нига не подошел к Пилоту, потому что Ништяй дрался лучше. Толстый сказал:
– В Пустыне нас не найдут. Пойдем в Пустыню.
– они с Ништяем были вроде как друзья.
– Если вы так рветесь в НКР, - определил свою позицию Фляк, - то и идите туда.
Пилот оглядел "своих". Потом повернулся к Ништяю.
– Гони нашу долю, Ништяй, и вали хоть в ад.
"Все", - безразлично подумал Нига, - "Теперь все."
– Долю, говоришь, - казалось, Ништяй был задумчив, - нет.
– Чего?!
– взвился Пилот, - монету, быстро!
– он оглянулся, ища поддержки у тех троих. Они закивали.
– Нет.
– повторил Ништяй.
Пилот побагровел и Нига почуял опасность. В следующее мгновение Пилот схватился за оружие, и началась пальба. Нига навзничь лежал за бугром земли и не высовывался, а в воздухе свистели пули. Кто-то заорал, потом еще кто-то, потом еще. Нига подумал, что это товарищи Пилота, но не успел определить, как крики стихли. Потом закричал Пилот, громко, с надрывом. Он богохульствовал и матерился. Нига лежал, смотрел в небо и думал, сколько он еще проживет. Пилот все кричал. Он кричал до тех пор, пока Толстый не убил его, тщательно прицелившись.
– Умри, гад, - крикнул Толстый и выстрелил.
Нига все не вылезал, потому что боялся, что и его убьют. Он ничего не говорил, и через некоторое время сказал Ништяй.
– Нига, мы идем на восток. Ты с нами?
Нига еще немножко полежал, потом встал. В него не выстрелили. Никто не был ранен, но в живых теперь оставались только Фляк, Толстый и Ништяй. И он.
– Мы все идем на восток. Я с вами.
...... Начинало темнеть и холодать, и я недовольно поежился. В Пустыне всегда так: днем ты мечтаешь о тени, потому что чувствуешь, как плавятся мозги, а ближе к ночи мозги снова становятся твердыми от холода и все твои желания сводятся к чему-нибудь теплому. Костер, скажем. О да, костер это вещь. Он греет. Только теперь ты понимаешь, что не видел своего счастья, когда с высунутым на плечо языком шагал под палящим солнцем. Я бы разжег костер, но надо было найти удобное место, потому что если не выбирать хорошо, то огонь могли увидеть, и некоторые вещи (семь трупов в частности) подсказывали мне, что я этого не захочу.
Серые в ночи холмы медленно плыли рядом, пока я искал, где могу устроиться на ночлег, будучи невидим со всех сторон. Взобравшись на очередной холм и потирая замерзшие руки, я и увидел такое место. Потрясное было местечко, скажу я вам. Его отлично украшали пара хилых кустов, разбросанные объедки и небольшой симпатичный труп. "О, вам понравится, сеньор, но придется смириться с небольшим неудобством. Вы быстро привыкнете." Я нашел кострище и принялся разводить огонь, собрав пару веток и достав из рюкзака кусок толстого бревна. Я берег его специально для таких вот случаев. В пещерах относительно тепло (ха!), а под открытым небом оно мне здорово пригодится и чтобы не замерзнуть и чтобы не проснуться завтраком в чьем-нибудь желудке. К своему соседу я уже привык. Спокойный такой парнишка, не шумит. Скоро я их догоню, я двигаюсь быстро, а они тащат саквояж. С этой мыслью я заснул......