Третий должен уйти
Шрифт:
Я готов был подарить Уланову целую «конюшню» дорогих машин.
— Мне мой минимум нужен, — очень серьезно посмотрел на меня Уланов. — «Форд» восстановят, и хватит. Больше ничего не надо.
— Ну, ты мне такую службу сослужил.
— Не только вам… — Уланов съехал с неудобной для него темы: — Леший в молчанку играет. Бобков его сдал, а ему хоть бы хны…
— Главное, что Леший в капкан попал.
— Сам виноват, занервничал, засуетился. Не надо было ему Бобкова трогать…
— Но ведь
— Не имей семи пядей во лбу, имей восемь патронов в обойме… — улыбнулся Уланов. — А если серьезно, то повезло.
— Везет тому, кто везет… Может, ко мне замом по безопасности пойдешь?
— Нет, не пойду. Каждому свое… Я с Бобковым говорил… В общем, ничего такого у них с Серафимой не было. Так, в основном ля-ля-тополя…
— А не в основном? — встрепенулся я.
Но Уланов даже ухом не повел.
— Там не все так просто. Думаю, тут без Лизы не обошлось. Может, она и Чайкова заказала, и вас, и Серафиму.
— Зачем ей это?
— А как вы сами думаете? Я с Бобковым говорил, он сказал, что Леший мутил с Лизой. Что там конкретно было, не знает. А Леший молчит… Его из себя вывести надо. Разозлить, раздразнить… В общем, было бы неплохо свести вас вместе. Может, в вашем присутствии он сболтнет что-то, — пожал плечами Уланов.
Я кивнул. Больше всего на свете я сейчас хотел встретиться с Лешим. Но Уланов организует мне с ним что-то вроде очной ставки, а это не совсем то, что мне нужно.
Мне бы поговорить с Лешим наедине, в неформальной, так сказать, обстановке — именно такой вариант устраивал меня больше всего. А в тюрьме все продается и покупается, и то, что нельзя взять за деньги, можно получить за большие деньги. Не все же такие бескорыстные, как Уланов…
Решетчатая дверь закрылась с глухим металлическим стуком.
— Стой! Лицом к стене! — скомандовал контролер.
Знакомая песня под опостылевший аккомпанемент. Надзиратель открыл дверь в камеру, и я решительно переступил через порог.
В принципе я уже свободный человек. Гусаков дал подробные показания, и следователь вынес решение о прекращении уголовного дела. Я уже сегодня мог выйти на волю, но это произойдет завтра. Если я, конечно, доживу до этого счастливого дня.
Леший вскочил со шконки, увидев меня. Он растерялся всего лишь на несколько мгновений, но мне этого хватило. Я ударил его с ходу, кулаком точно в подбородок, он поплыл, а второй, не менее мощный удар сбил его с ног.
Я ударил его ногой, но моя голень вдруг оказалась в жестком захвате. Леший дернул на себя мою ногу, выкручивая ее в сторону, и я оказался на полу. А он оседлал меня и локтем двинул в челюсть. Удар я выдержал, но надо мной нависла другая опасность. Надавив на мое горло предплечьем, Леший занес надо мной ложку с остро заточенным черенком. Я схватил его за запястье, удерживая руку с заточкой. Мне хватало сил, чтобы удержать ее, но я не мог ничего поделать с другой рукой, которой Леший сдавливал мне горло.
— Думаешь, сам ко мне пришел? — шипел он, вжимая в меня бешеный взгляд. — Нет, это я тебя к себе позвал!
На самом деле это я пришел к нему. Договорился с нужным человеком, он организовал мне перевод в камеру, куда еще вчера доставили Лешего… Но, может, он действительно ждал меня?..
Я тужился, пытаясь вырваться из-под него, но становилось только хуже.
— Урод! — прохрипел я.
— Да нет, это ты урод! Зачем с Лизкой моей спал?.. Или ты думал, что я это тебе прощу? И тебя, падлу, подставил! И Миху грохнул! И жена у тебя шлюха! — дико захохотал Леший.
От переизбытка чувств он утратил над собой контроль, а я пришел в бешенство, и это придало мне сил. Я смог отвести от себя одну руку и оторвать от горла вторую. Еще рывок, и Леший сам оказался на полу.
Удерживая его руку с ножом, я ударил его локтем в челюсть. Удар прошел и на какой-то миг выбил Лешего из колеи. Я ударил снова, и этот удар Леший пропустил. А с третьего удара я и вовсе отправил его в нокаут…
Я бил его до тех пор, пока он не утратил способность сопротивляться. Теперь уже я держал его за горло.
— Зачем ты тронул Серафиму? — вне себя от бешенства спросил я.
— А если Лизка попросила? — Его разбитые губы растянулись в глумливой улыбке.
— Лизка?
— А разве она не моя баба?
— Ты с ней крутил?
— Так, заезжал иногда… И Полубоярова мы вместе с ней на «Главстандартстрой» развели. Я на него «компру» копнул…
Я кивнул, вспомнив разговор с Лизой. Была у меня тогда догадка, что Полубоярова взяли на шантаж. Что там да как — это сейчас не важно, главное, факт…
— И меня на бизнес развести хотели?
— Была такая мысль… — скривился Леший. — Я даже карты подбирал… Симу твою «замочить» мог, а не стал. Вдруг бы пригодилась… И на Лизку наплевать! — Он действительно сплюнул — кровью.
— Она тебя на это дело подбивала?
— Ну, я мог бы так сказать. Но ты же не думаешь, что я сволочь… Лизка здесь не при делах. И Серафиму твою не заказывала. Посмеялась над твоей шлюхой, и все…
Я со всей силы врезал Лешему, но тот лишь презрительно усмехнулся:
— Не хочет со мной Лизка, с тобой хочет… В принципе, не потеря, но все равно обидно. Не потеря, поэтому ты живой…
— А Миха?
— К Михе у меня особые счеты… Теперь и к тебе особые счеты…
— В тюрьме сдохнешь!
— Поживем — увидим.
— Если поживешь…
Я поднял с пола ложку с заточенным черенком.
— Ну, давай! — подзуживающе усмехнулся Леший.
Я отбросил заточку в сторону. Леший хотел подвести меня под долгий тюремный срок, и сейчас он мог своего добиться. Но я не стал его убивать. Во-первых, я не убийца, а во-вторых, мне очень хотелось домой, к Серафиме.